Игра наслаждения - Тия Дивайн

Неудивительно, что мужчины платят за них астрономические суммы.

Одна такая к его услугам… если он решится. Если… черт, он и без того как пьяный, готов взорваться и утопить ее в озере своих густых кипящих сливок. Размазать их по ее невероятным соскам и заставить вылизать остальное досуха, высосать его страждущую плоть.

И это только начало. Она и половины его соков не вытянет! У него останется еще достаточно, чтобы воткнуть палку между ее ног и излиться в раскаленную тесную дыру.

«Проклятие! Я обезумел, позволив всему этому зайти так далеко… она сводит меня с ума своими наглыми, бесстыжими речами. Кому не захочется взять ее? Она так чертовски решительна… кто знает, на что отважится… и с кем».

Он оторвался от ее губ, продолжая, однако, играть с соском. В воздухе вспыхивали молнии. Кажется, сам сатана его морочит! В конце концов, кто кем управляет? Он — своим чертовым отростком или наоборот? И уж конечно, не она, с ее твердыми чувственными сосками, зрелым девственным телом и свежим неопытным ртом?!

— Для невинной крошки ты ведешь игру наслаждения чересчур искусно, — пробормотал Джереми, стараясь прийти в себя.

Реджина на мгновение закрыла глаза, когда он отнял руку и небрежно натянул на плечи то, что осталось от лифа. Вот и все на сегодня. Она не сумела ему угодить. Теперь он оставит ее и уйдет к опытной женщине, которая утолит его жажду.

— Ты идешь к ней, так ведь?!

— Может, и не придется, если получу здесь то, что мне необходимо.

Это не он говорит! Это его проклятый неуемный пенис, пропади он пропадом!

— Я могу дать тебе все, на что способна она.

— Но я купил ее. Так что хочешь не хочешь, а она должна подчиняться.

Ее тело непроизвольно дернулось.

— Если, как говоришь, у тебя достаточно соков для двоих, то и денег немало, — выпалила она. — Заплати за меня, Джереми, купи мое тело. И тогда уже мне придется подчиняться!

Его чресла мучительно напряглись. Вряд ли он вообще сможет выйти из этой комнаты. Никогда в жизни он не слышал подобных требований. Никогда в жизни девственница не молила взять ее в подобных выражениях. Никогда он не встречал женщины с такими чувствительными сосками. Как можно ей противиться?

Но он должен! Ему велено притворяться. Разыгрывать комедию, а не пытаться раздеть ее и завлечь в постель! Что ж, больше у него нет сил притворяться.

Но все же нужно попробовать. Может быть, если он унизит ее, запугает, изложит самые жесткие правила, совершенно невозможные ограничения, она откажется от этого сумасбродства и на этом все закончится. Он попытается, изобретет самые гнусные условия.

— Если я куплю тебя, шлюха, значит, куплю твою жизнь. И буду диктовать каждый твой шаг. Я буду приходить и уходить когда захочу. Стану брать тебя когда пожелаю, а не когда попросишь ты. А если мне не захочется отведать твоих прелестей, что ж, тем хуже для тебя. Я не люблю просьб и приставаний, не терплю неповиновения. Содержанка, которой я плачу, всегда покорна, приветлива и готова раздвинуть ляжки. У меня много замыслов, которые ты, хоть и живешь в доме отца, должна умудриться выполнить… если я решу купить твое тело. Ясно?

Горло Реджины перехватило, но дрожь, охватившая ее, оказалась достаточно красноречивой. Не в силах говорить, она кивнула.

— Все, что ты обещала раньше, остается в силе. Я владею тобой, каждой частичкой, особенно той, что у тебя между ног. Ты ничего не имеешь права скрывать от меня, не можешь отказать ни в одной просьбе, независимо от твоих собственных желаний. Запомни, это не просто игра в содержанку. Это условия, на которых становятся содержанкой. То, что покупает мужчина, когда хочет получить женщину в свою безраздельную собственность. Она его игрушка, его вещь, сосуд для его семени. Он может повезти ее куда угодно и делать с ней все, что угодно.

Реджина облизнула сухие губы, сотрясаясь от нетерпения. Нужно убедить его, что она согласна на все.

— Я хочу именно этого, хочу быть такой, как ты описывал.

— Но ты еще нуждаешься в дрессировке.

— Мне все равно. Заплати — и можешь играть со мной.

Реджина выгнула спину так, что лохмотья лифа сползли с груди и задержались на вытянутых сосках. Она шевельнула плечами, и клочья атласа упали, обнажив груди.

— Если я стану твоей любовницей, никто, кроме тебя, не будет их сосать.

Его пенис дернулся. Дьявол, неужели он не способен справиться со своей проклятой похотью?! А что, если он научит ее всему, а другому мужчине вздумается выложить за нее кругленькую сумму? Что, если она захочет продать свои обнаженные соски тому, кто больше даст? О, ей наверняка захочется пустить в ход и эту угрозу! И он не останется равнодушным!

Мысль о мифическом любовнике, сумеющем когда-нибудь коснуться ее, была непереносима, потому что уже сейчас любому удастся овладеть ею, затрахать до обморока, а он… сгорает от вожделения, так что все внизу горит и ноет, пытается запугать ее всякими ужасами, и ничего не получается!

Да что это с ним творится?

К его коленям прижимается аппетитная попка, лакомые соски так и просятся в рот, между его твердым орудием и ее жаркой дырочкой всего два слоя ткани, она буквально молит взять ее, а он колеблется?!

Да ведь она сама напрашивается! Ни один мужчина на свете не отказался бы от предложенного. Дал бы ей то, что она просит: горячий, набухший член, так глубоко, как только она способна его принять.

— Вот чего я жду от тебя: ничто не смеет мешать, если мне взбредет в голову поиметь тебя. Это означает, что ты должна приучиться жить без нижнего белья. Это означает, что, когда ты не выезжаешь, должна ждать меня в любое время суток и одеваться соответственно. Проще говоря, быть голой и готовой принять мой член каждую минуту. Это все, что меня интересует. Врезаться в твое гостеприимное тело в туже минуту, как покажусь на пороге. А за привилегию быть единственным, кто долбит тебя, я буду платить, в зависимости от того, насколько быстро и хорошо ты научишься ублажать меня. И когда согласишься на все условия.

— Но пока ты мной доволен?

— Твоими сосками, но ты все еще одета, и это мне не нравится.

— Ты меня еще не купил.

— Претендентка на роль содержанки обычно показывает товар лицом еще до сделки. В конце концов, откуда мужчине знать, что он покупает? Пока что я видел только твои соски. А вдруг грудь — твое единственное преимущество?

— В таком случае позволь мне уйти и приготовиться.

— Усвой, шлюха: содержанка на то и годна, чтобы обнажаться перед покровителем. Если не способна сорвать одежду у меня на глазах, значит, тебе еще многому нужно учиться, и, вероятно, я не захочу платить за сомнительное удовольствие ходить в твоих наставниках. Если, разумеется, ты не покажешь мне, что твое тело стоит моего внимания и моих денег.