Тайный гонец - Геомар Куликов

Да и что толку слушать? Где оружие лежит, и сам Ива знал: в оружейных погребах. Каждый день бегал мимо них. Однако на погребах замки новые и три охранника караулят посменно: двое стрельцов, один из монастырских крестьян.

Принялся Ива искать подхода с другого конца. Не всегда ж заперты погреба. Так ведь? Стал приглядываться, кто в них входит да кто оттуда выходит. Один шустрый невысокий мужичок показался знакомым. Полдня неприметно караулил издали мужичка. Настало обеденное время, отправился тот вон из монастыря.

«Домой», — сообразил Ива.

И за ним следом. Идёт и диву даётся.

Мало ещё знал монастырские окрестности, а этой дорогой точно что ходил. Только куда — разве сообразишь сразу?

Открыл мужичок калитку — словно громом ударило Иву: Васька Свистун. Его дом!

Прислушался: в саду свистят птицы, не одна иль две — много.

Смело толкнул калитку. Мужичок оглянулся. Поздоровался Ива. Сказал:

— Я к Ваське. Можно?

Мужичок на Иву весело поглядел:

— Собаки есть, но сами не кусаемся. Заходи.

Васька от дела не оторвался — мастерил клетку, — однако приметно обрадовался.

— Куда пропал? Вчера опять с богомазами дрались. Видал? — Васька показал свежий синяк под глазом: — Пятеро на пятеро. Ух и всыпали им! Жаль, тебя не было…

У Ивы своя забота. Спросил среди разговора, будто между прочим:

— А что за мужик к вам пришёл? Чернявый такой. Невысокий.

— Мой тятька.

Ива отвёл глаза в сторону, разглядывая птиц.

— А чего он, твой тятька, делает? Ремесло у него какое? Иль крестьяне вы?

Васька старательно достругал палочку, проверил, хороша ли, и равнодушно ответил:

— Ружейный мастер он.

— Правда?!

— Во, каждый раз так. Как кто узнает, что тятька ружейный мастер, подпрыгивает под самое небо. А чего тут особенного? Кабы я был царём, велел бы всё оружие собрать и потопить в речке. А если кулаки чешутся, так кулаками и воюй.

— Стало быть, кулаками можно? — засмеялся Ива, довольный такой удачей.

— И то по справедливости: один на одного.

— Вась, а Вась, — сказал Ива, — попроси своего тятьку, чтобы меня в оружейный подвал сводил. Посмотреть охота.

— Тьфу! — плюнул Васька.

— Ты чего? — удивился Ива.

— С каким мальчишкой ни познакомишься, обязательно начинает канючить: попроси тятьку да попроси…

— А ты и вправду попроси, а?

— Ладно уж, за то, что от богомазов отбил, — вздохнул Васька.

Васькин отец первым делом спросил:

— Чей будешь? Вроде раньше не видал.

— Не здешний. Странники мы с дедом.

— С каким дедом?

Не хотелось отвечать Иве, однако сказал:

— С Макарием.

Внимательно на него посмотрел Васькин отец. Иве даже нехорошо сделалось.

— Ладно. Свожу тебя в подвал.

В тот же день тащил Ива за оружейным мастером фитильное ружьё, что Васькин отец чинил в домашней мастерской.

Длинное ружьё, тяжёлое. Упарился с ним Ива. Но рад был несказанно.

Сквозь охрану прошли по одному слову Васькиного отца:

— Со мной малый.

Без скрипа и скрежета раскрылись тяжёлые двери.

Увидел Ива то, что не всякому человеку доводилось видеть, — монастырские оружейные подвалы.

Чего тут только не было!

Стояли рядами фитильные ружья. Хоть сейчас засыпай порох, заряжай пулей да пали по врагу. В другом помещении аккуратно были сложены бердыши — боевые топоры на длинной рукоятке. В третьем — оружие погрознее — затинные пищали. Это вроде ружей, только больше и тяжелее. Двум человекам впору справиться. Стреляли ими из-за тына-забора, потому и название «затинные». Ещё дальше — пушки. От самой маленькой до большущей, которую чтобы с места сдвинуть, неизвестно сколько надо людей.

Идёт Ива, примечает, где что лежит, какие замки да засовы, у кого хранятся ключи.

Васькин отец посмеивается:

— Нравятся наши погреба?

— Ещё как!

Прилип Ива к оружейному мастеру и все следующие дни за ним ходил словно привязанный. Через неделю его по оружейным погребам хоть с завязанными глазами пускай — найдёт вход и выход.

Глава 14. В деревне

Встретив однажды Игнатия, Ива презрительно фыркнул: пустой человек.

Игнатий вполголоса:

— Что на условленное место не приходишь?

— Ходил. Толку что? — разозлился Ива.

— Сегодня на вечерней заре в монастырском саду будь!

Стоит Ива столбом посреди главной монастырской площади. Может, и вправду Игнатий не терял даром времени?

И хоть сердит был Ива, пришёл вечером в условленное место.

Что тут будешь делать?! Опять пусто. Выругался. Хотел уйти.

Из кустов Игнатий:

— Присядь-ка, горячая голова.

— Постою, — сказал Ива.

— Садись, коль велят.

Опустился Ива на траву.

— Кто тебя просил в оружейный погреб ходить?

— Сидеть сложа руки спокойнее?

Игнатий посмотрел задумчиво на Иву:

— Снять бы с тебя штаны…

Неладно стало Иве. Будто и вправду совершил какую оплошку.

А Игнатий:

— Лишние глаза привлекаешь к себе. Вовсе ни к чему. — И спокойно, не сердясь: — Чего разведал?

Рассказал Ива.

— Небогато.

— Сам сходи, — опять озлился Ива.

Пропустил Игнатий грубость мимо ушей.

— Ты сейчас возле Амвросия поболее потрись.

— Я?! — подскочил Ива.

— Ты, ты… — спокойно продолжал Игнатий. — Не прыгай, ровно блоха. У меня аж в глазах мельтешит. Так вот, почаще возле Амвросия будь. Он не сегодня-завтра по деревням поедет, собирать долги. Постарайся, чтобы тебя взял с собой. В деревне Марьино найди случай сказать Кузьме Егорову, чтобы ко мне зашёл.

— Лохматый такой, здоровый? — спросил Ива.

— И его знаешь? — удивился Игнатий. — Проворен. Откуда?

Рассказал Ива о встрече в кустарнике. Понятно сделалось Игнатию — чистый случай это знакомство. А всё равно рад был.

— Добро. С другим не спутаешь?

— Не сомневайся.

— В оружейные подвалы без моего приказа ни ногой.

— Ладно, — неохотно согласился Ива.

Смерть как не хотелось ему идти к Амвросию. А ничего не поделаешь — надо.

Вечером Амвросий возвращался из церкви в свою келью, обронил палку. Ива тут как тут. Кинулся, поднял палку, с поклоном подал:

— Возьми, батюшка.

Амвросий кивнул головой, вроде поблагодарил.

На другой день Ива чуть свет — у келарской палаты. И не зря. Кликнули его:

— Эй ты, подь сюда!

Вошёл Ива в келарскую палату — важно на скамье развалился Амвросий.

Ива сообразил: келаря нет. Амвросий за главного. Поманил толстым, как огурец, пальцем, дал бумагу.