Жестокий романс (сборник) - Эмиль Вейцман

Словом, остроумие в стихах – тоже поэзия.

Вот тут-то господину Зоилу в самый раз переменить фронт атаки и заявить:

– А каким это образом шикарная обнова оказалась в одном шифоньере с какой-то старой тряпкой?

А очень просто – взялась и оказалось. Ради пользы дела, разумеется. Конечно, в реальной жизни опустившийся бомж почти никогда не окажется в VIP-зале, но в литературе всё возможно, если это диктуется замыслом произведения. Удалите из шифоньера поношенное и истасканное пальто, и произведения не будет. История-то частично воображаемая, что-то вроде жизненной сказки. А в сказках всё что угодно может быть. Женился же Иван-Царевич на лягушке, правда, потом это земноводное превратилось в Василису Прекрасную, ну а у меня старой, поношенной вещи ввиду её былых заслуг разрешили доживать свой век в хозяйском шифоньере, назло всем тем, кто когда-то над нею глумился. Словом, некая бытовая сказка. Конечно, старая, изношенная вещь никогда не превратится в новую и сверхмодную, но сыграть полезную литературную роль вполне способна. Однако же двинемся дальше.

Наверно, я в утиль-приюте.Что за соседи! Ну и хлам!И в этом крохотном закутеМеня содержат!Стыд и срам!Все вешалки – мои холопки.Хозяин личный манекен.А я повешено в коробкеСреди каких-то грязных стен!

В общем-то, довольно неплохо, но хочется улучшить; чувствую, смогу это сделать и, похоже, делаю. Впрочем, судите сами.

– А на помойку не пора ли? –Цедит нахальный нувори́ш. –А впрочем, и бомжу едва лиТакой одёжкой угодишь.Тебе давно бы быть в утиле!Обносок, грязный инвалид!И как его сюда впустили?!Да он нас молью заразит!Все вешалки мои служанки,Хозяин – личный манекен,И на тебе – обносок жалкийМне портит жизнь среди VIP-стен!

………………………………………

Явно лучше, но есть один недостаточек – конец последней строки звучит не лучшим образом из-за идущих подряд трёх согласных (двух глухих и одного свистящего) в слове «VIP-стен». Языку неудобно их произносить. Словом, требуется ещё поработать над этим фрагментом… Поработал. От «випса» избавился, правда, ценою потери довольно удачного фрагмента: «Хозяин личный манекен», впрочем, есть и приобретение:

Все тремпели моя обслуга,Среди пальто я знатный VIP,И на тебе – мне клеят друга,А он какой-то грязный тип!

Второй стих в вышеприведенном четверостишии вполне равноценен по выразительности стиху про личного манекена, более того, есть и некий плюс по сравнению с ним – отличная рифма «VIP,тип». К тому же совсем не обязательно менять одно на другое, так сказать, шило на мыло. Ведь можно использовать сразу и шило, и мыло, то есть оба четверостишия; естественно, несколько переработав первое из них. В конце концов, почему бы нахальному пальто не быть многословным. Конечно, авторская краткость – сестра таланта, но обоснованное многословие также может об этом свидетельствовать. Надо только избавиться от «випа» в более раннем варианте. Что мы и делаем. И как итог:

Все вешалки мои холопки,Хозяин – личный манекен!Я что, в шкафу или в кладовке?Зачем тут этот старый хрен?!

Теперь можно и дальше двигаться. К финалу.

Что ждать от модного нахала!?Назвав соседей барахлом,Пальто владельца оседлало:Мы на свидание идём.

Типично служебное четверостишие, но достаточно выразительное. Впрочем, похоже, не без недостатка: компьютер уверяет, что правильней будет «Чего ждать». Может, и правильней, да только нарушается размер. А посему, как говорится, надо невинность соблюсти и капитал приобрести, то есть и размер выдержать, и выразиться более правильно. Стало быть, ищем новую редакцию этой строки и, естественно, находим:

Куда ж деваться от нахала?!..

Итак, предстоит свидание, а заодно и воспоминания героя о прошлых встречах, довольно горькие воспоминания:

И вот, как раньше, два порогаСоединил опять мой след.Тебе я нравился немного,Но был по-нищенски одет.Ты знала всё:Мои лишенья,Мою любовь,Что я неглуп, –Но каждый раз была в смущеньиОт ярко-красного презреньяИдущих мимо наглых губ.

Тут многие могут вполне резонно спросить:

– А чего она потащилась с этим оборванцем?

А в самом деле, зачем? Тут уже, похоже, прокол не стихотворный, а чисто прозаический: если уж сочиняешь стихотворную новеллу, то, будь добр, обеспечь правдоподобие, в том числе житейское. Правда, выше мы уже поместили в «VIP-шифоньере» двух «персон» резко неодинакового социального уровня, но там это были две вещи, а тут два человека. Из своего рода сказки в манере Ганса Христиана Андерсена мы перешли в человеческую реальность; стало быть, логика взаимоотношений тут должна быть совершенно иной. А потому:

Давно знакомая дорога,И я теперь совсем не тот.Себя блюла ты очень строго,Потом замужество, развод,

Да не со мною, с иностранцем…Житьё-бытьё в чужих краяхС каким-то вроде бы голландцем,А в результате полный швах.

И надо всё начать сначала,И мы встречаемся опять –И денег у меня немало,И положеньице под стать…

И вот как прежде два порогаСоединил опять мой след.Тебе я нравился немного,Но, Боже мой, как был одет!

Ты знала всё:мои лишенья,Мою любовь,что я неглуп,Но каждый раз была в смущеньиОт ярко красного презреньяИдущих мимо наглых губ.

Я лез, как говорят, в бутылкуИ в эту наглую ухмылкуГотов был плюнуть сгоряча.О как же ты тогда страдала –Мы оба были, в чём попало,А я в сердцах рубил сплеча.

Вот теперь всё стало на место. Оба оборванцы. Дальнейшие объяснения не требуются. Ну а как насчёт чисто стихотворных моментов? Да вполне приемлемо. Ритм выдержан, рифмы добротные, а, главное, слова выбраны совершенно точно, практически нет никаких «натягов», никаких поэтических вольностей, связанных с рифмовкой, соблюдением стихотворного ритма и прочими стихотворными премудростями. Ощущается, как мне представляется (извините уж за невольную рифму!), душевная экспрессия лирического героя (лирического?), связанная с воспоминаниями об унижениях ушедшей юности. Выразительность поэтического текста налицо, и достигнута она, в частности, и за счёт слов, часто используемых в просторечии, жаргонных. Что ж, тема бытовая, а, стало быть, и подобного рода слова вполне к месту.

Ну а что у нас в самом конце? А вот что:

Скажи, я встал бы вверх ногами,Я б на руках тебя понёс!Пускай себе кривят губами;Теперь совсем иной вопрос.Моя сверхмодная обнова,Красуясь на моих плечах,Сильнее, чем любое слово,Расскажет о моих страстях.Марина, милая, ты вправе(Пусть я сутул и долговяз)Мою любовь в такой оправеСчитать ценней во много раз.Десятком равнодушных взглядовТы, правда, дашь понять о том,Что выше всяких там нарядов,Но помнят цоколи фасадов,Как к ним ты жалась со стыдом.

Не блеск, конечно, особенно эти «цоколи фасадов», взятые и ради рифмы, и ради соблюдения размера. Обязательно надо исправить. И вот последний вариант:

Скажи, я встал бы вверх ногами,Я б на руках тебя понёс,Пускай себе кривят губами…Сейчас совсем другой вопрос.

Моя прелестная обнова,Красуясь на моих плечах,Сильнее, чем любое слово,Расскажет о моих понтах.

Моя любимая, ты вправе,Хоть я сутул и долговяз,Мою любовь в такой оправеСчитать ценней во много раз.

Десятком слов и парой взглядовТы, правда, дашь понять о том,Что выше всяких там нарядов,Но как забыть гадюк и гадовИ наших душ былой надлом.

Былой ли? Такой надлом может остаться на всю жизнь. И подобно старым ранам, начинающим ныть при перемене погоды, он будет время от времени при смене обстоятельств давать о себе знать.

Ну а чем душа успокоится у нашего героя, по крайней мере, в данный момент, согласно последней версии стихотворения? А вот чем:

Сомнений нет, моя вещица,Парижской моды страстный крик,Собой заслуженно гордится,Задрав свой модный воротник.

Различия между этим фрагментом и заключительным четверостишием из первоначального варианта незначительные. Слова «тут понял я» заменены на «сомнений нет», а слово «последней» заменено на «парижской». Давно он уже всё понял. Давно уже у него нет никаких сомнений. Ну а парижская мода, естественно, и самая последняя. Была она последней модой во времена Пушкина, остаётся такой и теперь.

Кажется, я сказал всё, что хотел сказать. Остаётся лишь кое-что сделать, а именно: внести в последний вариант изменения, связанные с этим самым «VIPсом», что я и делаю.

P.S. Ну как, виртуальный читатель, ты понял, как делать стихи? Если понял, то, слава Богу! А вот как создавать поэзию понять много сложней. Впрочем, и это уразуметь можно, да только если Всевышний не послал поэтического таланта, то старайся, не старайся – ничего не получится. Но, и не овладев стихотворным ремеслом, скорей всего ничего не добьёшься, если даже свыше и идут сигналы. Так что учись делать стихи, а уж наполнятся ли они поэтической эманацией или не наполнятся, время покажет. И не отчаивайся, если поначалу ничего не получается, трудись, а там, глядишь, и прорвёт плотину. Талант зачастую не сразу проявляется. Овощи-то разные бывают. Одни ранние, другие поздние. Конечно, поэтический талант проявляется обычно рано, да только нет правил без исключения. Всякое в жизни бывает. Но и обольщаться не стоит. Иногда полезно посмотреть жестокой правде в глаза и сказать самому себе: