Мерзавец - Сабрина Пейдж

— Колтер. Её сыночек.

— А, теперь понятно, — отвечает она. — Я уже и забыла. У неё же есть сын. Он ходячая катастрофа, да?

— Ага, несчастье. Полное и абсолютное, — говоря это, я прекрасно понимала, что Джо никак не могла забыть о том, кем являлся сын Эллы, потому что эта девчонка слишком любит бульварные газеты и журналы. Она, наверное, умирает, как хочет задать вопрос, и я знаю каков он будет. Она уже успела увидеть ту статью с нашим фото. Но я определённо не хочу говорить с ней о Колтере.

Джо перекатывается на бок, подкладывая руку под голову, её локоть лежит на настиле пристани.

— Расскажи мне всё.

Я открыла рот, чтобы сказать то же дерьмо, которое рассказала об Элле, но вместо этого вырвалось совсем иное.

— Он просто… Мерзавец, — ответила я. — Он думает, что великий бунтарь, представляешь? Из-за кучи пирсинга и тату. Не обижайся, я хотела сказать… — посмотрела вниз на её новую цветущую вишню, и она засмеялась.

— Ничего. Продолжай.

— Ох, и эта его дурацкая привычка непрерывно курить. Это отвратительно. Прикинь, он выдохнул мне дым в лицо. Ради всего Святого, моя мама умерла от рака. Можно подумать он это понимает, долбаный болван.

— Какой нахал, — ответила она.

— Именно. Он просто высокомерный, эгоистичный, задротный умник. Он груб, отвратителен и переспал с каждой девчонкой в Брайтоне. Думаю, и на Манхэттене та же история. И в Голливуде, — я закатила глаза. — Они бросаются на него, словно на он мороженое на палочке или что-то типа того.

— Или из-за того, что он знаменитость? — предполагает Джо.

— Без разницы, — отвечаю я. — Он не чёртова знаменитость. Он сын знаменитости. Большая разница. Он ничем не прославлен. Это то же самое, что назвать меня сенатором.

Джо морщит нос:

— Он ни в каком шоу не участвовал?

— Пф, он? — говорю саркастически я, но на самом деле не знаю ответа на этот вопрос. Участвовал ли Колтер в каких-то шоу? Это не похоже на него. Думаю, он скорее будет контролировать весь этот процесс, чем принимать участие в нём. Но кто, чёрт возьми, вообще знает этого Колтера. Он непредсказуем. Что хочет, то и творит.

Джо пожимает плечами:

— Возможно, я ошиблась, и другого парня снимали в том шоу, которое происходило в реабилитационном центре. Ну, неважно. В любом случае ты его не выносишь. Это же очевидно.

— Точно, — ответила решительно. Я определённо не могу устоять (прим.: глагол to stand имеет много значений, в данном случае игра слов: вынести и устоять) перед ним.

Образы того, как он смотрит на меня, как погружает лицо между моих ног, мелькают в голове, и я чувствую тепло.

— Так ты ненавидишь своего нового сводного братишку, — повторяет она.

— Заткнись. Он не мой сводный брат, — рычу я. — Нам же не по двенадцать.

— Ну-ну, не дуйся, милая, — говорит она. — Урод женится на его матери. И автоматически он станет твоим сводным братом. Ты знаешь — это неизбежно.

— Ну и? — спрашиваю, повышая свой голос. Я прекрасно понимаю, что у меня пошла защитная реакция, но уже не могу себя остановить. — Это не так, будто я его вообще знаю. Мы не единоутробные брат и сестра.

— Я и не говорю, что ты должна, — отвечает Джо. — Не кажется, что ты слишком агрессивная? Тебе нужно потрахаться.

И я тут же вспоминаю о Колтере, и моё лицо вспыхивает. Пожалуйста, хоть бы мои щёки не стали ярко-красными. Боже, только не это.

— Ну? Ты уже сделала это с кем-то в Брайтоне, или что?

— Ага, конечно, — лепечу я. — Никто не захочет встречаться с дочерью сенатора Харисона, за исключением того, кто захочет быть…

— Мужем Первой Дочки?

— Ох. Давай не будем о свадьбах. Мне всего восемнадцать, а не тридцать.

— И кого же ты себе присмотрела? — интересуется Джо. — Может, Тед?

Я хихикаю:

— Это точно не Тед.

Она махнула пренебрежительно рукой.

— Кто ещё, — задумчиво произносит она. — Бифф?

— Чейз.

Она стонет.

— Ага. Чейз, — повторяет Джо. — Я знала, летом что-то произошло на бранче у его родителей.

— Заткнись. Он был, да, признаюсь, достаточно милым парнем, — мы встречались три месяца, и я почти сразу поняла, что он поглощён политикой. И моим отцом. Боже. Все разговоры были о практике в Вашингтоне, о ближайшей поездке туда, о политических кампаниях. Он был утомительным.

— Он был милым, да? — спросила она. — Такой весь из себя мачо.

Я покачала головой:

— Не-а. Думаю, он хотел переспать с моим отцом, нежели со мной.

Джо засмеялась:

— Так у тебя не было никого на протяжении всего года?

Никого. Если не считать Колтера. Моего нового сводного брата. Который спит со всеми. И которого я хотела задушить всякий раз, когда он смотрел на меня.

У меня тот ещё феноменальный вкус в мужчинах.

— Никого, — ответила я.

— Колтер горяч? — спрашивает она, словно может читать мои мысли.

— Чт… Что? — запинаюсь я, переворачиваясь на спину и притягивая колени к груди.

Джо следует моему примеру и переворачивается на спину.

— Он горяч? — повторяет она. — Я хочу сказать, что да, он, конечно, придурок и всё такое, но он же озабоченный придурок, да?

— И? — спрашиваю я пронзительно. — Я его терпеть не могу.

— Что ж, он идеальный парень, с которым можно хорошо провести ночку, — сказала она прозаично.

Боже, она реально думает, что мне от неё нужны чёртовы советы. Джо была дерьмовой подружкой для парней вот уже два года и постоянно устраивала драмы. Она самый последний человек, от которого я хочу слышать, каких парней мне надо цеплять. Меня тотчас же раздражает её заявление.

— Колтер Стерлинг будет последним парнем на Земле, которого я близко подпущу к своей вагине, — соврала я громко. Слишком громко.

— Вот почему он прекрасный кандидат на твою вагину, — смеясь, поясняет она. — Давай поясню: он спал со многими девушками, и, соответственно, Колтер опытный, поэтому прекрасно знает, что делать. И он тебе не нравится, поэтому ты сможешь быстренько смыться в Гарвард.

— Некоторые люди теряют свою девственность с теми, кого любят, — заявляю я властно.

— Мхмм, — хмыкает она. — Я просто говорю, что Колтер идеальный для одной ночи.

— Ну, если ты так считаешь, — отвечаю я. — То вперёд, переспи с ним сама.

Она смотрит на меня, а я в это время не могу сделать того же самого, потому что мешают её солнцезащитные очки.

— Ну, возможно, я это и сделаю, — соглашается она.

Всё моё тело напрягается от её слов, и клянусь, что в эту самую минуту моё сердце замирает в ожидании. «Это же просто Джо», — говорю я сама себе. И почему я волнуюсь? У Колтера и меня был всего лишь секс, и то один раз. Ну, больше, чем один раз. Мы просто занимались сексом всю ночь напролёт. Это была просто одна ночь без каких-либо обязательств.

Джо хочет переспать с ним. Но мысль о ней и Колтере вместе приводит меня практически в ярость. Я прочищаю горло, чтобы сменить тему, но Джо прерывает меня.

— Кроме того, — говорит она. — Ты должна быть умнее. И поэтому не переспишь с ним. Уверена, средства массовой информации будут следовать по пятам, если ты и твой сводный братец что-то вытворите. Ты знаешь, Урод у вас главный последователь семейных ценностей.

Я не отвечаю. Но могу думать только о том, что, кажется, теряю здравый рассудок в непосредственной близости от Колтера.

ГЛАВА 9.

КОЛТЕР

Водитель подъезжает к дому, а я уже ненавижу это место. Этот огромный белый дом напоминает чудовище. Единственное слово, которое я смог придумать для него, безопасный. Я закатываю глаза при мысли о том, как сенатор Придурок уже показывает всё здесь журналистам и рассказывает о важности семейных ценностей. Между прочим, он отдал своего ребёнка в школу-интернат, чтобы не мучиться с ней, и теперь собирается жениться на богатенькой звезде, а затем поднять ставки на свою кампанию. Ох, да, конечно, он тот ещё сторонник семейных ценностей.

Домработница говорит мне, что мать с сенатором ещё не приехали. Она показывает мне мою комнату и уходит, но перед этим окидывает таким взглядом, словно я испорченное молоко. Ну, предполагаю, что выгляжу чужаком в этой резиденции Харисонов. Это место, возможно, видит больше матчей по поло, чем татуировок.

Комната, конечно, выглядит как с обложек журналов с пляжными домиками. Видимо, мне досталась мужская версия. С чего я это взял? Да с того, что деревянная кровать, стоявшая в углу, была застелена сине-белым покрывалом, стол тот ещё антиквариат, и этот кораблик в бутылке, стоящий на полке. На самом деле от всех этих вещей моя голова жутко разболелась.

А с другой стороны… Чёрт, это уже другая история. В ту же самую минуту я открываю двери, ведущие на балкон, и получаю чудесную картину: две девушки лежат на животе на причале рядом с озером, их сочные задницы едва прикрыты бикини. Я ведь могу и привыкнуть к этому.