Шумел Камыш (СИ) - Лучезар Ольга

Я сняла куртку, разулась и, поставив сумку на пол, прошла в кухню. Никого. Наверху послышался шум. Пройдя через обеденную зону, вернулась к лестнице.

– Вячеслав Алексеевич, – вновь позвала я, поднимаясь. Ответа не последовало.

Не успела оказаться на втором этаже, как тот же самый шум повторился, но на этот раз гораздо ближе. Шагнув вперёд, резко развернулась на звук и остолбенела от увиденного.

Мой взгляд буквально приковали крепкие мужские ягодицы. Ритмично сокращаясь между широко раскинутых женских ног, они с такой силой раскачивали обнажённую брюнетку, что её голова то и дело слегка ударялась о высокое кожаное изголовье кровати.

Упершись сжатыми кулаками в кровать, полковник огромной горой возвышался над постанывающей девушкой. Рывок за рывком вбиваясь в её податливое тело он, казалось, жаждал погрузиться как можно глубже. И, будто не получая желаемого, каждый его последующий толчок виделся мне всё более мощным, агрессивным.

Пальцы брюнетки лихорадочно блуждали по открытым мужским рукам, спине, стискивали плечи, укрытые чёрной футболкой… Уцепившись за края ткани, девушка нетерпеливо потянула её кверху, обнажая широкую рельефную спину… крупные лопатки…

Удерживая свой вес на одной руке, второй – полковник торопливо помог девушке стянуть через свою голову футболку и, освободив по очереди руки, отбросил её в сторону, как нечто ненужное.

Я гулко сглотнула, разглядывая каждый напряжённый мускул на мужском теле… Каждую капельку испарины на влажной коже…

Не издав ни звука, полковник наклонился, теснее прижимаясь к брюнетке. Его движения ускорились. Девушка протяжно застонала, вонзая ноготки в плечи мужчины.

По комнате разносились громкие шлепки тел, а я… Я была просто не в силах оторвать взгляд от происходящего.

Повернув голову к предплечью Камышина, брюнетка медленно заскользила языком по его руке, со стоном впилась зубами в блестящую кожу и вдруг… распахнула глаза, встречаясь со мной взглядом.

Мамочки!.. Охнув, я нервно хватанула ртом воздух и сорвалась с места, уже краем глаза замечая оборачивающегося полковника.

Со всех ног промчавшись вниз по лестнице, я в растерянности затормозила по центру прихожей, закашлялась. Щёки окатило жаром стыда. Вот позорище – меня поймали за подглядыванием!

И как теперь посмотреть полковнику в глаза? Вместо того чтобы попытаться разрядить сложившуюся между нами ситуацию, я наоборот ещё больше её усугубила.

– Что же теперь делать? – тихо пробормотала я и потёрла руками лицо.

«Думай, Кари, думай!»

Да что тут думать? Не убегать же отсюда, в самом деле, как испуганному ребёнку?

Наверху что-то упало, послышался женский вскрик, голоса. Я опрометью бросилась в кухню. Пробежавшись глазами по открытым полкам, принялась открывать одну дверцу за другой, пока не отыскала чистый стакан. Наполнила его фильтрованной водой из тонкого краника и тут же выпила залпом.

Приблизилась к окну. Всматриваясь в сверкающий на солнце снег, покрывающий большую часть придомовой территории, я ощущала, как дыхание постепенно выравнивалось. Прилив теплоты внизу живота спадал.

С ума сойти, я возбудилась, наблюдая за полковником, занимающимся сексом с…

В это мгновение со стороны лестницы донеслись шаги, и я, чувствуя дикую неловкость, снова потянулась к стакану – нужно было срочно чем-то занять свои руки. Схватив его, я подняла глаза. И в ту же секунду острый, словно лезвие ножа, взгляд полковника буквально пригвоздил меня к полу.

– Вячеслав Алексеевич… – начала я, невольно подмечая тяжёлый вздох мужчины.

– Извини, – перебил он и достал мобильник из кармана светлых домашних брюк.

– Да, Сергей! – резковато ответил он. Затем бросил быстрый взгляд на меня. – Да, она уже здесь.

Я всё-таки шагнула к раковине и, крутанув вентиль, подставила стакан под краник.

– Я понял. Да, ты очень вовремя мне позвонил, сын. Как всегда. Потом поговорим.

Воцарилась тишина… Напряжённая… Просто невыносимая…

А я стояла спиной к полковнику и, не шелохнувшись, продолжала отрешённо глядеть на воду, переполняющую стакан. Её холодящие струйки лились через край по моим окоченевшим пальцам, стекая в каменную раковину…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Внезапно ступени деревянной лестницы чуть слышно заскрипели, заставляя меня очнуться. Дёрнулась и, порывисто закрыв кран, с жадностью выпила всю прохладную жидкость до последней капельки.

– Здравствуйте, – услышала, разворачиваясь.

Прислонившись поясницей к раковине и игнорируя сверлящий взгляд мужчины, что стоял напротив, посмотрела на появившуюся девушку.

– Извините, это получилось случайно… – начала я, чувствуя, как к лицу вновь приливает кровь. – Я приехала пораньше, чтобы помочь, – почти не соврала я и, покосившись на Вячеслава Алексеевича, вцепилась пальцами в столешницу. – Вошла, здесь никого. Услышала звуки наверху и…

– Не оправдывайтесь, – отмахнулась брюнетка, возвращая моё внимание. Затем ласково взглянула на полковника и, шагнув к нему, заправила растрепавшийся угольный локон за ухо. – Не будем это вспоминать, – смущённо улыбнулась, приобнимая мужчину за талию. – Всякое случается, да, Слав? – усмехнулась, успокаивающе поглаживая его спину через чёрную футболку. Ту самую… Перед глазами тотчас возникла недавняя сцена в спальне, непроизвольно стиснула губы.

– Возможно, – неопределённо ответил полковник, сунув руки в карманы. Пробежался глазами по моему бежевому костюму... ниже... чуть дольше задержался на ступнях в светлых носках. Я поджала пальчики. – Карина, – опять эта необычная интонация в голосе… – вы не замёрзли? Может чай, кофе?

– Нет-нет, спасибо, – решительно замотала головой. – Мне тепло.

– Хорошо, тогда я займусь мангалом. А здесь я думаю, вы с Катериной и без меня разберётесь, – перевёл взгляд на девушку.

– Конечно, разберёмся! Иди, – мурлыкнула она.

– Да, забыл предупредить, – серьёзно добавил он. – Во дворе в будке Уран. Он на привязи. Да и старый уже, спокойный. Но если подойти близко, может хватануть. Остерегайтесь. Кирилл знает, а ребятам я сам скажу. Они же приедут? – неожиданно совсем по-мальчишески улыбнулся полковник. И, дождавшись моего кивка, не спеша направился в сторону прихожей.

Не сделав и пары шагов, он вдруг бросил:

– И надень тапки!

Мы с Катей недоумённо переглянулись, с ходу не сообразив, кому предназначалась последняя фраза. А догадавшись, я на силу сдержалась, чтобы не взять под козырёк, выкрикнув ему в спину: «Есть, товарищ полковник!».

Стоит ли говорить, что маска напускной доброжелательности слетела с девушки, как только мы остались наедине. Нет, она не грубила. Улыбалась. Однако улыбка казалась натянутой и какой-то неестественной. Но особенно её выдавал взгляд, такой снисходительный, слегка надменный. Катя явно чувствовала себя здесь хозяйкой… или очень хотела чувствовать…

Девушка постоянно отвешивала мне замечания по поводу и без: то режу не тем ножом, то слишком мелко шинкую зелень, то не в той последовательности выкладываю на блюдо овощи…

Разумеется, я честно старалась не перечить. Ведь я приехала помочь. Я – гость. Но в моём голосе нет-нет да проскальзывали гневные нотки. А ещё, в моей памяти то и дело всплывала обзывалка сыновей: «Наша Катя всех покатит, перекатит, выкатит»...

Глава 8

В небольшой кастрюльке на электрической плите весело кипели ломтики лимона и апельсина. Компанию им составляли несколько палочек корицы, гвоздика, анис и с десяток миндальных орешков.

Пришло время добавить красное сухое вино, и я, вспомнив, откуда Вячеслав Алексеевич выудил графин с наливкой в нашу первую встречу, двинулась к бару. Достаточно быстро присмотрела две бутылки саперави.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– И какую из них выбрать?.. – пробормотала себе под нос.

Даже спросить не у кого... Едва мы закончили, Катя, подхватив контейнер с шашлыком, улизнула на улицу к приехавшим гостям… и к полковнику. Правда, перед этим она неожиданно спохватилась о глинтвейне. И конечно тут же благополучно поручила его приготовление мне.