Крылатая разведка - Сергей Зверев

– Не знаю, завтра твой гонорар снизится ровно наполовину. Ну а если в таблоидах появится фотография, я и вовсе ничего платить не буду.

– А как зовут лечащего врача? – задал последний вопрос Саша.

– Доктор Кроук. Кажется, он полковник медицинской службы… Ты, что, и этого не знаешь? Именно Кроук отвечает за восьмой сектор!

– До завтра, приятель, – произнес Саша. – Постараюсь что-нибудь для тебя сделать. Попросим Всевышнего, чтобы у фотографов из конкурирующих таблоидов не заладился разговор с «гориллами».

При этих словах Саша демонстративно кивнул на небо. Начинающий папарацци хлопнул дверцей и сорвал машину с места на максимальной скорости.

– Браво, Саша. В десантных войсках учат такому получению информации? – произнесла я, когда мы уже мчались прочь от госпиталя во взятой напрокат машине «Бьюик».

– Я разведчик, – ответил Саша. – У Алексея Алексеевича был на хорошем счету.

Теперь мы знали, где именно лежит раненый русский. Папарацци иной раз работают не хуже профессиональных разведчиков, но при этом отличаются от них неумеренной болтливостью. Если удастся проникнуть в госпиталь, в этот злосчастный восьмой сектор, если удастся увидеть, кто именно выжил… Ну а если еще удастся задать выжившему коллеге несколько вопросов, то сегодняшний день можно будет считать прожитым не зазря.

А сейчас нам нужно заехать в магазин фирменной спецодежды и купить светло-голубую униформу медицинской сестры госпиталя Военно-воздушных сил. Она, правда, будет без специальной нашивки, ну ничего, как-нибудь выкручусь. Госпиталь ВВС шикарно построен и отделан, но при этом он очень велик. Хоть и трехэтажный, но при этом очень длинный. Персонала столько, что вряд ли все хорошо знают друг друга в лицо, тем более медсестер и санитарок… Для людей моей профессии такая ситуация называется «лучше не придумаешь».

– Вы остаетесь в городе. Лучше из отеля никуда не выходить, – даю последние наставления улыбающемуся Саше и помрачневшему Валере.

– Ни баб, ни водки, из казармы ни ногой, – отзывается Валера. – На Кавказе и на Балканах и то послабления были.

– Привыкайте, мальчики, – только и произношу я.

Мы остановились в одном из отелей среднего класса. По счастью, в номерах имелись телевизоры и ДВД-приставки с фильмами. Теперь «мальчики» будут смотреть эротические комедии, а девочка отправится на некоторое время поработать медсестрой. Голубенькая униформа мне очень шла, жаль, что нельзя ехать в госпиталь прямо в ней. Придется сложить ее в большую дорожную сумку, аккуратненько, чтобы при этом не измять. А то я предстану не медсестрой, а существом, вынутым из одного места.

Выйдя на улицу, я моментально ловлю такси, называю адрес, и мы мчимся в сторону госпиталя доблестных ВВС вероятного противника.

– Где доктор Кроук? – интересуюсь я у одного из молодых врачей, столкнувшись с ним на лестнице, ведущей на третий этаж.

– Он на консилиуме, – ответил врач и тут же переспросил: – А зачем он вам?

– Я всего третий день работаю под его руководством, – мне оставалось лишь улыбнуться в ответ. – Немного боюсь его, он ведь очень строгий?

– Ну что вы, очень мягкий и деликатный человек, – произнес молодой врач. – Он что-то поручил вам?

– Нет, я сама хотела кое-что ему предложить.

– Еще успеете, – усмехается врач и спускается вниз.

А я поднимаюсь на третий этаж. Еще какие-то десять метров по коридору – и я окажусь в секторе восемь. В руках у меня упаковка с одноразовыми шприцами, поэтому, когда меня останавливают охраняющие палату «гориллы», я как ни в чем не бывало отвечаю им, что доктор Кроук распорядился доставить эти самые шприцы.

– Проходите, – разрешает один из «горилловидных» охранников, сам при этом следует за мною.

Что ж, пусть проводит. Мне достаточно увидеть того, кто выжил и теперь лежит в палате. Я подхожу к двери, но тут мне навстречу появляется крепенькая девушка, преграждает дорогу и молча берет из моих рук упаковку со шприцами. Охрана работает на совесть, мне не удается ничего и никого увидеть, девушка вместе со шприцами исчезает за дверью, которую захлопывает перед самым моим носом. Теперь мне нужно постучать туда и сказать что-нибудь вроде: «Доктор Кроук просил передать, что сейчас…» Ну что сейчас?! Надо немедленно придумать, пока Кроук не вернулся с консилиума! Сейчас «горилла» что-нибудь заподозрит, надо уходить.

Я спускаюсь по лестнице, мучительно соображая, как проникнуть в злосчастную палату с «русским гангстером». И не попасться при этом в лапы «горилл». Начинающий папарацци был прав – внешность у охранников восьмого сектора была внушительной. Мне же предстояло обвести их вокруг пальца. Сейчас, в течение получаса, лучше никому не мозолить глаза. Раз мне удалось попасть на территорию госпиталя, все остальное – дело техники. Кстати говоря, попасть на охраняемую территорию тоже было делом непростым, но вполне решаемым. Я прошлась вдоль забора, вычислила маленький участок, не просматриваемый видеокамерами, в одно мгновение перекинула специальную веревку с подъемным устройством и в течение секунды на «раз-и» оказалась на территории. Правда, приземлилась в какие-то заросли, но при этом ни я, ни кустарник сильно не пострадали.

Итак, у меня есть полчаса на раздумья и подготовку. Я достаю сигарету и отправляюсь в помещение для курения, которое располагалось рядом с женским туалетом, на втором этаже. Вообще я терпеть не могу дыма и курительных помещений, но сейчас я таким образом должна замаскироваться. Иначе на праздно шатающуюся по госпиталю медсестру могут обратить внимание.

– Простите, здесь находится процедурный кабинет номер пять? – задает мне вопрос высокий мужчина, вышедший из дверей лифта.

Вот так наши люди иной раз прокалываются, отвечать надо очень быстро, а я понятия не имею об этом процедурном кабинете.

– Наверх и по коридору, – лениво бросаю я и затягиваюсь сигаретой. Не найдет, спросит еще у кого-нибудь.

– Спасибо, – отвечает мужчина.

Ответить ему «не за что» я не успеваю. Мужчина быстрым профессиональным движением оказывается у меня за спиной – и в затылок мне упирается ствол пистолета.

2

– Тихо, уважаемая, – слышу я властный шепот в самое ухо.

Точно из-под земли появляется второй мужчина, такой же высокий, по-спортивному поджарый, и начинает ощупывать меня на предмет оружия.

– Ничего нет, – через пару секунд сообщает он первому на ломаном английском.

– И замечательно, – произносит первый и чуть ослабляет хватку. – Давно, милая, здесь трудишься?

– Что вы хотите? – только и остается ответить мне.

– Не привлекая внимания, пойдешь вниз вместе с ним. – Первый кивнул в сторону второго. – Выйдешь во двор, сядешь в указанную машину. Не вздумай поднимать шум.

С этими словами первый убирает пистолет и исчезает. То ли должен кого-то лично предупредить, то ли как-то прикрыть второго. Тот же в свою очередь демонстрирует мне собственное оружие – небольшой пятизарядный пистолет, такие имеются на вооружении у местных спецслужб. Стреляет он почти бесшумно, просто раздается не очень громкий хлопок. Я молча двигаюсь по коридору в сторону лестницы. Ехать со мной на лифте этот второй не решается, да и этажа-то всего два. Мой провожатый один, что немного странно для местной контрразведки. Уж если кого-то решили взять, то на одного человека должно приходиться как минимум трое. Иначе может произойти то, что и происходит с моим провожатым. Попадать в местную полицию, тем более в контрразведку, никак не входило в мои жизненные планы. Поэтому, не доходя пяти-семи шагов до лестницы, я чуть замедляю шаг, делаю вид, что споткнулась. Мой провожатый не успевает остановиться, и его правая нога оказывается чуть впереди меня. И я тут же подцепляю эту ногу и провожу отработанную подсечку. Провожатый падает, но успевает вскинуть опущенный пистолет. Бью его другим отработанным приемом – ребром ладони по кисти руки, и оружие отлетает в угол. Я бросаюсь к дверям, ведущим на лестницу, но тут же сталкиваюсь с медсестрой, одетой точь-в-точь как я. Она отшатывается в сторону, я пробегаю мимо нее, но она в свою очередь проводит со мной тот же прием, что помог мне десять секунд назад избавиться от провожатого. Пропустив меня чуть вперед, грамотно выполненным движением медсестра подсекает мои ноги. Я не удерживаю равновесия, а медсестра тут же садится мне на спину и выкручивает правую руку. Девица владела приемами задержания ничуть не хуже меня. И тут же я получаю тычок в лицо. Провожатый быстро пришел в себя и прибыл на помощь своей боевой подруге.

– Сука, б… – слышу я родную русскую речь, и мне в лицо вторично впечатывается тяжелый мужской башмак.

Меня поднимают на ноги, медсестра выкручивает мне правую руку с такой силой, что я с трудом сдерживаю стон.

– Тебе же сказали – шум не поднимать! – шипит мой провожатый, вновь переходя на ломаный английский. – Застрелю, если еще раз дернешься!