Наслаждение - Флориан Зеллер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, знаю.
– Наша привязанность друг к другу очень сильна, мой кастор[2], но как долго это продлится?
– Что вы хотите этим сказать? – спросила Симона, охваченная внезапным беспокойством.
Жан-Поль откашлялся.
– Я хотел бы предложить вам заключить соглашение.
– Соглашение?
– Да. Договор, который бы возобновлялся каждые два года…
– И в чем же он будет состоять?
– Наша любовь – это необходимая любовь, однако нужно, чтобы мы позволяли себе и случайную любовь.
– Случайную любовь?
– Именно так. Авантюрные романы. Страсть.
– Вы говорите так, будто это неизбежно…
– Так оно и есть. Если вы мужчина, то мир откроется вам только через познание женщин; а если вы женщина – только через мужчин.
– Возможно. Но я не понимаю, как может пара любящих пережить эти «случайные любови». Мне это кажется совершенно невозможным…
– Здесь должно быть только одно условие: никогда не лгать.
– А разве это не опасно?
– Это зависит от нас. У вас могут быть истории с другими мужчинами, но это должна быть лишь «случайная любовь», я же буду оставаться вашей «необходимой любовью».
– Но вы будете чувствовать себя обманутым…
– Если вы не исключите меня из своей жизни, то нет никаких причин, чтобы я чувствовал себя обманутым или преданным.
– И вы не будете ревновать?
– Нет. И я не хочу, чтобы это делали вы. У меня будут другие женщины, и я стану вам о них рассказывать, не буду обманывать вас. Ни в коем случае, ни под каким предлогом нельзя скатываться в лживые любовные отношения буржуазного общества. Это длится веками. Пора положить этому конец…
В этот момент Симона услышала тихое мяуканье. Она повернулась и увидела черного кота, примостившегося у скамьи.
– Ой, посмотрите, кот…
– Но ответьте же, вы понимаете это? – нетерпеливо спросил Сартр.
– Что?
– Мы должны перевернуть отношения мужчины и женщины в паре, Симона!
19
Да, тем вечером Сартр мне нравился.
Было что-то трогательное в этой прогулке в Луврском саду и в этом черном коте, примостившемся за скамейкой. Их речи были сентиментальны. Видимо, им исполнилось к тому времени не больше двадцати четырех лет. Почему Сартр вдруг почувствовал необходимость предложить Симоне такой договор? Возможно, он уже тогда понимал, что захочет обладать многими женщинами, и нужно что-то придумать, облегчить возможные страдания и себе, и ей. Мысль, что обман – единственное, чем заканчивается любовь, была невыносима. Этот вечер открыл мне Сартра – нежного, поэтического, и мне кажется, что ему удалось тогда прикоснуться к истине, простой, но самой главной.
Ко всем сценариям, о которых шла речь до этого, нужно прибавить сартровский сценарий.
Если смотреть отсюда, через расстояние, отделяющее нас от того июньского вечера, уже зная о том, как будет в дальнейшем высмеиваться этот договор, все это кажется довольно удобной сделкой. Но тогда в Луврском саду Симона де Бовуар была очарована умом Сартра, его рассуждениями и не сомневалась в силе его любви. Поэтому она и приняла предложенные условия.
Была ли она права?
Я не знаю.
Глава будет очень короткой, под таким вот названием:
«Короткая глава в честь месье Жан-Поля Сартра, который пытался изобрести общий язык для общения между мужчинами и женщинами».
20
Но Полин не Симона де Бовуар. Для нее эсперанто любящей пары навсегда останется иностранным языком. Это потому, что она не готова избавиться от своего романтического представления о любви.
В течение нескольких последующих дней напряжение все возрастало. Когда Николя не было дома, Полин раздирало желание залезть в его электронную почту. Она знала, что не имеет на это права и что это будет настоящее предательство, но ни о чем другом не могла и думать. Ей смертельно этого хотелось. Она ни на миг не верила в ту историю, которую он ей рассказал, и чувствовала, что ее оскорбили, выставив полной дурой. Зачем он врет?
Она повторяет себе, что если бы поискала получше, то наверняка нашла бы убедительные доказательства. Но зачем ей доказательства? Она пытается убедить себя, что мудрость – еще и умение принять то, что некоторые вещи мы не никогда не узнаем. Да и какой мужчина простил бы тщательное изучение своей переписки? «Я не имею права это делать», – повторяет она в последний раз, направляясь к компьютеру Николя.
Она знает его пароль. Почему он не попытался оградить ее от этого искушения? Он знает, что она ревнива. Он должен был быть осторожнее. Она набирает пароль, но он больше не срабатывает: Николя его поменял. Сердце ее замирает. Почему он его поменял? Значит, он все-таки в чем-то виноват! Она пытается еще раз, но в маленьком окошечке, возникшем на экране, опять написано, что пароль неверный. «Он изменяет мне», – говорит себе Полин. Она чувствует себя чудовищно несчастной, ее тошнит.
Она в ванной, когда Николя возвращается домой. Они с Полин не разговаривали с самого утра. Подождав немного, он стучит в дверь, еще не зная, что она готовится устроить ему сцену.
ОН
Ты читаешь?
ОНА
А ты как думаешь?
ОН
Ты читаешь, приводя голову в порядок?
ОНА
Это из-за тебя у меня проблемы с головой.
Он входит к ней. Она делает вид, что не обращает на него никакого внимания.
ОН
Ты что сегодня вечером делаешь?
ОНА
Пойду, наверное, погуляю с приятелем.
ОН
Это с кем?
ОНА
С очень красивым парнем, который намного умнее тебя.
ОН
Тебе повезло.
ОНА
Ему тоже, представь себе.
Он улыбается, но это совсем не нравится Полин, которая сверлит его злобным взглядом.
ОНА
А что здесь смешного?
ОН
Ты.
ОНА
Я просто в восторге от того, что веселю тебя.
ОН
Послушай… Прекрати выкаблучиваться!
Проходит минута. Ее губы слегка дрожат.
ОНА
Почему ты изменил пароль?
ОН
Какой пароль?
ОНА
От электронной почты.
ОН
Ты что, залезала в мой компьютер? Полин, ты что, залезала в мой компьютер?
В одну секунду лицо Николя меняется. Полин погружается на несколько сантиметров под воду.
ОНА
Не надо оставлять его посреди комнаты!
ОН
То есть ты хочешь сказать, что следишь за мной и копаешься в моих вещах?
ОНА
Перестань переворачивать все с ног на голову, пожалуйста. Скажи лучше, как ты можешь рассчитывать на доверие с моей стороны после всего, что сделал!
ОН
Не начинай все сначала, Полин!
ОНА
Вот точно, скоро ты объявишь, что это я во всем виновата…
ОН
Послушай, я запрещаю тебе лезть в мои дела, ты поняла?
ОНА
И после всего этого ты еще хочешь, чтобы я поверила, что ты ни в чем не виноват…
ОН
Если мы любим друг друга, это не значит, что нужно вдруг прекратить личную жизнь!
ОНА
Ах, так? Если мы любим друг друга? Я задаю этот вопрос тебе… Мы любим друг друга?
ОН
Мне противен этот разговор. Если бы ты только знала, как он мне противен…
ОНА
А мне противен ты. Если бы ты знал, как ты мне противен…
21
На следующий день Полин прочитала хвалебную рецензию на один румынский фильм в «Телераме». Вдохновленная статьей, она пришла к Николя в кабинет, чтобы предложить пойти с ней в кино, но перед самой дверью вспомнила, что сердита на него. Она тут же изменила свое решение и решила идти в кино одна. На вопрос Николя, куда она идет, Полин не ответила.
По иронии судьбы, в фильме рассказывалось о золотом веке коммунистической диктатуры и об официальном визите Валери Жискара д’Эстена к Чаушеску. Все происходило в 1979 году, визит был очень серьезно воспринят службами пропаганды румынского диктатора: это была прекрасная возможность показать народу, что генерального секретаря уважают на международной политической сцене. В фильме показывалось, как он приезжает в аэропорт Бухареста, чтобы встретить иностранного гостя. За его спиной стоит официальный фотограф. Выйдя из самолета, Жискар обменялся со своим румынским коллегой дипломатическим рукопожатием, и это рукопожатие обессмертил фотограф.
Все как обычно.
Но вот возникает проблема, важнейшая проблема, и секретные службы не знают, как ее разрешить.
На официальном снимке диктатор не только выглядит слишком маленьким по сравнению с Жискаром, но вдобавок в момент рукопожатия оказывается с непокрытой головой, в то время как Жискар остается в шляпе – дело происходит в марте, и на улице очень холодно. Снимок получается совершенно не в пользу генерального секретаря: могло даже остаться впечатление, что он обнажил голову, преклоняясь перед европейским капитализмом.
Все сотрудники бюро пропаганды поставлены на уши. За день нужно найти решение – как опубликовать это фото на первой странице национальной газеты. К счастью, в бюро пропаганды блестяще умеют фальсифицировать фотографии. Кроме этого, пожалуй, там ничего больше и не умеют.
