Иммунный - Владимир Анатольевич Тимофеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В мире, где царствует магия, это конечно фантастика. Поэтому всякие сложные нормально функционирующие устройства здесь не технические, а магические.
Именно таким, если я правильно понял, пользовалась и Алма.
Небольшая коробочка с ручкой и несколькими тонкими прорезями в качестве направляющих, которую швея водила по ткани, в результате чего получался ровный и крепкий шов. В процессе работы «машинка» подсвечивалась снизу чуть приглушённым синим, а временами и красным (когда заканчивалась нитка или прошиваемый магией материал).
— Сама заряжаешь? — как бы ненароком поинтересовался я у хозяйки в нашу вторую ночь, когда мы лежали, обнявшись, отходя от очередного любовного приступа.
— Нет. Моих сил на зарядку не хватит, — честно призналась Алма. — В городе заряжаю, от камня Баа́т, раз в месяц. Только это дорого. Очень дорого.
Для меня это признание оказалось ценным вдвойне. То есть, не только очередным знанием, но и тем, что она, наконец, подтвердила, пусть и неявно, что тоже магичит. И этот успех следовало закрепить.
— А вообще, в чём твой дар? Ну, в смысле, кроме того, что с животными разговариваешь.
Женщина молчала секунд пятнадцать. Но всё же решилась.
— Понимаешь, Дим… Я могу чувствовать красоту и вижу, что хотят люди. Даже такое, чего они сами не понимают. А потом переношу их желания в ткань…
В этом она действительно не обманывала. Я видел, какие скатерти она вышивала, какие покрывала и шторы, накидки и платья, штаны и рубахи… Любой земной кутюрье душу бы за такие отдал и не пожалел бы. Часть готовых изделий Алма продавала на рынке, часть делала под заказ для богатых горожан, в том числе, и для магов.
— Дар у меня, хотя и полезный, но слабый. Я даже до первого уровня не дотягиваю.
— А сколько всего их?
— Кого?
— Ну… уровней, званий, разрядов.
— Восемь. Верховные, высшие, пять номерных и такие, как у меня, безранговые.
— То есть, ты, получается…
— Бытовой маг без ранга. Приравнивается к знахаркам, гадалкам и фокусникам.
— Несправедливо, однако.
Алма вздохнула.
— Справедливо, несправедливо… всего лишь слова. Люди не рождаются равными. У кого-то способностей больше, у кого-то меньше, а у кого-то вообще не имеется. Последних подавляющее большинство, верховных и высших — единицы.
— И чем же они отличаются от номерных и безранговых?
— Силой, конечно. Чем же ещё? — удивилась Алма. — Высшие и верховные — сильнейшие имперские маги. Про них говорят, они могут сворачивать горы и осушать реки, зажигать огненные шары размером с огромный дом и уничтожать взглядом целые армии, швырять молнии и вызывать ураганы, создавать големов и поднимать мёртвых, подчинять себе сотни людей и управлять ими словно куклами. Такие, как я, об этом могут только мечтать, но за всю свою жизнь даже на шаг не приблизятся к чему-то подобному.
Вообще говоря, в сказанном я усомнился. Помнил, что не так уж сильны оказались на деле Астия, Ругус и Гидеон, что пытались меня допрашивать и вроде бы относились именно к этим самым «сильнейшим имперским магам».
— Что-то не очень верится. А может, всё врут про них?
— Может, и врут, я не знаю, — не стала спорить «магичка без ранга». — Но проверять это как-то не хочется…
В этом я был с ней согласен. «Безранговым» проверять это действительно не с руки — прихлопнут и не заметят. А вот такому как я… почему бы и нет?..
За несколько дней, прожитых в доме у Алмы, я узнал многое. Конечно, беседуя с ней, приходилось каждый раз шифроваться, но вытянуть некую толику знаний о мире, куда угодил, всё-таки удавалось, причём, без каких-либо подозрений, что я не отсюда.
Не знаю, возможно, к тому, что я «засланный казачок», она отнеслась бы спокойно, но мне рисковать не хотелось. Пусть лучше думает, что я и впрямь с севера, поэтому и задаю такие тупые вопросы.
Город, в который я поначалу попал и из которого потом столь удачно сбежал, как выяснилось, называется Шаона́р — один из пяти священных городов Великой Империи. В этих городах хранятся волшебные камни Баа́т (что это за фигня, я не понял, но, видимо, что-то очень крутое). В столице Империи величественном Арлада́ре (тоже, кстати, священный город) располагался призрачный дворец-крепость, в котором уже триста лет правил никогда не стареющий император Ашка́р. В вопросах управления огромной страной ему помогал Конклав — совет сильнейших имперских магов, верховных и высших.
Другие имеющие ранг колдуны и волшебники (от первой до пятой ступени включительно) вместе со светским начальством городов и провинций проводили в жизнь решения императора и Конклава. Причём, ещё неизвестно, кто на местах имел больше влияния и власти — маги или не обладающие даром светские.
Безранговые, такие, как Алма, платили специальный налог и к серьёзным должностям, как правило, не допускались. А «несерьёзные» более сильным магам были неинтересны.
В Шептунах и окрестностях, помимо моей хозяйки, водился ещё один маг без ранга — деревенский «ресторатор» Мади́р, владелец небольшого трактира. Правда, его дар к его «бизнесу» прямого отношения не имел. Формально Мадир считался «боевым магом без ранга», по факту — главным местным задирой.
Хотя драться он, по словам Алмы, не очень-то и умел. Просто любой свой удар он с помощью магии мог усилить раз в десять-пятнадцать. Ну, пока силы хватало. А хватало её обычно ударов на семь-восемь. Но пришлые об этом не знали. Деревенские же старались с придурком не связываться — кому охота лечить сломанные в нечестной драке рёбра и челюсти и отбитые напрочь почки.
Единственным, кого побаивался Мадир, был местный староста. У того, по слухам, имелись неплохие завязки с городскими торговцами и крышующими их «воровскими» магами.
Да-да, тут и такие имелись.
Ведь мафия, как известно, бессмертна. В любом мире свою нишу найдёт. Хоть в технологическом, хоть в магическом…
В безмятежности и гармонии — днём трудимся, ночью любимся — мы прожили с Алмой пять дней. А на шестой идиллия кончилась…
Глава 6
Утро шестого дня началось как обычно. Встал (а вставал я все эти дни на час-другой позже, чем Алма), справил нужду, умылся, вышел на кухню глянуть, что с завтраком… С завтраком всё было в порядке. А вот с «нарядом» на день не очень. Каждое утро хозяйка оставляла на столе записку, что надо сделать сегодня, а я брал и делал. С
