Мёртвый пояс Галактики - Царёв Павел

– Смотрите. Перед нами звезда с аномальными характеристиками спектра в области редкоземельных металлов… А вон и луна Компьютера с экзотическим названием Рубикон.

– Это что? В честь детской головоломки – кубик Рубика? – оживилась Гоппс.

– Нет. Название спутника имеет исторические корни… Итак, хоть вы можете быть в обиде на Влада, он прекрасный штурман, как, впрочем, Стенк – непревзойдённый пилот. Стенка учили летать истиные ошане. Его циаль – палочка-выручалочка – память о тех временах. Но даже без неё он чувствует себя в космосе как рыба в воде. По вибрациям и шумам двигателей, которые мы почти не слышим, Стенк легко определяет, не глядя на приборы, даже напряжённость поля тяготения звезды или концентрацию атомов в межпланетном пространстве, не говоря уж о состоянии механизмов корабля…

– Как вы его горячо расхваливаете!

– Да. Пожалуй, не стоит. Вы вскоре узнаете его сами… Посмотрите на эту редчайшую звезду. Её излучение, даже ослабленное светофильтрами, необычайно эффектно!..

Неожиданно свет от звезды слегка померк. Корабль безжалостно тряхнуло. Мисс Гоппс по-прежнему пристёгнутая ремнями, испуганно вскрикнула, увидев, как Сказочник перелетел через свое кресло, распластался на секунду по стене и тут же покатился на потолок.

– Что случилось? – спросила она, когда растерянный мужчина, словно птица взмахнув руками, приземлился у её ног. – Вы не ушиблись?

– Гм… Немного, – потирая свой лоб, ответил Сказочник, второй рукой он потянулся к пульту компьютера:

– Стенк! – рявкнул Сказочник. – Ты что делаешь?.. Совсем ум потерял? Без предупреждения! Стенк! Ты слышишь меня?..

– Слышу, – после непродолжительного молчания неохотно ответил появившийся на экране видеофона Стенк.

– Что случилось? Ты можешь мне ответить?

– Не сейчас, – тихо ответил Стенк и как-то странно посмотрел на мисс Гоппс. – Потом разберёмся… Вдруг случайность?

– Какая случайность?.. Ничего не понимаю!

– Редчайшая! Два космических корабля, идущие полностью идентичными курсами, практически, в одно и то же место, в одно и то же время – разве не редкость? Если бы они стартовали из одной и той же точки пространства, – Стенк снова в упор посмотрел на Гоппс, – то я бы сказал: нам очень повезло, что второй корабль шёл с несколько большей скоростью в пределах расчётной погрешности автоматического управления, иначе бы мы с ним неминуемо столкнулись, когда он материализовался прямо перед нами.

– Почему Ваш пилот на меня так смотрит?.. Он думает, что это я?.. Но как?… Почему я? Вы считаете меня шпионом? – обидчиво насторожилась мисс Гоппс.

– Нет, – криво усмехнулся Стенк, – не шпионом, а кровожадной шпионкой… Где ты прячешь свой бластер?

– Да как вы смеете!.. Я… Я, – женщина попыталась встать, забыв о предохранительных ремнях, но лишь беспомощно затрепыхалась в кресле, ничего не соображая от волнения. – Я готова пройти зондирование!.. Но вы… вы мерзавцы…

– Очень хорошо, – по виду Стенка легко было догадаться, что именно этого он и добивался. – Идите в кают-компанию. Насколько я помню, Сказочник ещё не отнёс оттуда чудесный прибор?.. А мы пока покопаемся в схеме вашего компьютера, который вполне можно использовать как радиопередатчик, через центральный компьютер соединённый с внешней антенной. Сказочник, проследи, чтобы пока мы с Андреем не пришли, она ни к чему не прикасалась. Конец связи…

– Подождите, – спохватился психолог. – А капитан? Он одобрил ваши действия?.. Где он?.. Я не вижу его в рубке!

– Ему немного не повезло. Он порезал себе руку и сейчас в медотсеке вместе с Пьером. Келвину в данный момент не до шпионов, – экран погас.

В каюте воцарилось молчание, прерванное Гоппс:

– И зачем я согласилась на этот полёт? – её глаза наполнились слезами. – Боже мой!.. Как мне жилось спокойно ещё день назад!..

– Кстати, – впадая во всеобщий психоз шпиономании, подозрительно спросил Сказочник, – как получилось, что Вы, заканчивая Гарвардский университет, и вдруг – официантка бара «Последняя пристань»?

– Я… А какое вам до этого дело? – вспыхнула от возмущения Гоппс, но сразу взяла себя в руки. – Впрочем, вы ведь всё равно узнаете после зондирования. Я… влюбилась! – щёки женщины вновь порозовели. – Да, я влюбилась! Что вы на меня уставились?.. Удивлены? Жалеете? Вы угадали. Мне было всего двадцать два… А ему… Впрочем, дело, сами понимаете, не в возрасте. Он был начальником лаборатории… Я его боготворила, хотя и его самого нельзя было назвать красавцем… А он, естественно… Нет. Он был корректен… И тогда я возненавидела весь мир, саму себя… Мне захотелось бежать, бежать прочь ото всех… и от него. Я стремилась затеряться на окраине Вселенной, среди других уродов, мутантов, инопланетян. Так я очутилась на Утином Носе… Мне было всё равно куда, лишь бы подальше. Но эта планета оказалась столь далека от центров цивилизации, что на ней даже не нашлось работы микробиологу… Довольно банальная история, не правда ли?

– А почему вы не обратились в Контроль? Там нужны специалисты вашего профиля… Или на местную экологическую станцию?

– О Контроле я как-то не подумала, – пожала плечами Гоппс. – Туда много желающих и, обычно, в Контроль обращаются с просьбой о приёме на работу после того, как оттуда последует приглашение… И потом, я устала. Постоянно – подозрения на симптомы мутантства, бесконечные тщательные генетические проверки на нормальность… Меня, я думаю, спасло от занесения в списки граждан, ограниченных в правах, то, что ни я, ни мои предки по прямой линии вплоть до девятого колена ни разу не побывали в космосе… Редкость, да?.. Поэтому-то мое уродство специалистами нехотя было признано за естественное, по-моему, даже не наследуемое.

Впрочем, они меня так никогда и не оставляли до конца в покое… А на местной экологической станции свободные вакансии отсутствовали. Кажется, недавно на Утиный Нос была послана большая группа Карантина… Ну, вы знаете.

– Да. Пограничников. Тех, кто временно отстранен от космических полетов по подозрению начала у них мутаций… Профессиональная болезнь космонавтов.

– На Утином Носе не хватало врачей, психологов, а микробиологов оказалось предостаточно и среди карантинных.

– Логично, – Гоппс и Сказочник оглянулись. В дверях стоял Стенк, помахивая своей узорчатой, переливающейся немыслимыми цветами, палочкой-выручалочкой, – Андрей, посмотри компьютер, а мы пока послушаем мисс Гоппс.

– Что вы от меня ещё хотите узнать? – в голосе Гоппс сквозило легкое напряжение, перемешанное с едва скрытой насмешкой.

– Ну, хотя бы, как ты очутилась на Утином Носе?

– Я уже рассказывала об этом Сказочнику и не вижу нужды повторяться….

– Ох, какой гонор!.. Я думаю, тебя не затруднит, милашка, если ты всё же повторишь.

– Да кто вы такой? – возмутилась Гоппс. – Я не собираюсь этого делать, а значит не буду, – она отвернулась.

– А мы не собираемся на борту космического корабля держать шпиона!

– Я не шпион!

– Прости, милашка. Я опять оговорился. Не шпиона, а шпионку.

– Я не шпионка!

– Это надо доказать.

– Вам доказывать, а не мне.

– Ты находишься на нашем корабле. Поэтому, для того, чтобы остаться здесь – доказывать невиновность придётся тебе.

– Интересно, куда вы меня денете? – задорно тряхнула своими чёрными волосами Гоппс.

– Космос нигде не заколочен досками, – Стенк поднял вверх свою палочку и вокруг людей замерцала голограмма сферы звёзд. – Можешь идти на все четыре стороны, то есть лететь на все шесть… Мы от доброты душевной выделим тебе даже разведочный шаттл. Их у нас два.

– Неужели вы решитесь?

– Есть другой вариант – высадить тебя на Компьютере.

– Только не это! – невольно вздрогнула Гоппс. – У них же нет даже земного посольства! Эти чудовища ненавидят нас! Они распылят меня на молекулы.

– Не такие уж они кровожадные!..

– Или я умру от голода… Я не умею пить машинное масло и закусывать железной рудой.

– Горе какое, – притворно огорчился Стенк. Его малоподвижное, узкое лицо исказила лёгкая гримаса удручённости.

– Вы надо мной смеётесь?

– Нисколько…

– Это противоречит принципам гуманизма!

– Да. Зато полностью отвечает твоему представлению об ошанах, как космических пиратах, мутантах.

– Хватит, Стенк, – поморщился Сказочник. – Плетёшь своим языком ерунду. Андрей! Что дала проверка компьютера?

– Его не вскрывали. На замке моя пломба… Приказа с компьютера Гоппс в бортовой на внешнюю передачу не поступало.

– Ну и что? – гневно сверкнула глазами Гоппс. – Надеюсь услышать от вас извинения.

– После зондирования, – не сдался Стенк. – Твоя очередь, Сказочник.

Психолог колебался:

– Если Вы, мисс Гоппс, против, зондирование можно не проводить.