Непарадные портреты - Александр Гамов

— Шувалов прав — не надо зажимать наш рубль. И нельзя постоянно делать интервенцию в поддержку рубля. Зажимая одно, можно перегнуть в другом. Этот коридор надо правильно определить. Если, как говорится, держать все время в одной позе эту проблему, это не всегда правильно.

— А в какой же позе ее надо держать?

— Не в той, о которой ты думаешь.

— Да я ни о чем таком и не думаю... Не до того. Вот сейчас сколько реально стоит рубль?

— Это ты у Шувалова спроси. Или у Игнатьева.

— Думаете, они скажут?

— Нет. И правильно сделают.

— Почему?

— Да потому что... А зачем тебе это?

— А может, я хочу побольше?

— Побольше чего?

— Курс доллара. То есть наоборот. Выходит, что у нас не рыночная экономика, если Игнатьев с Шуваловым рулят?

— Чем рулят?

— Долларом и рублем.

— Молодец, приехал (смеется). Поехали дальше. Ты этого не говорил, я этого не слышал.

«Кудрин — это Кудрин, а Путин — это премьер»

— А вы не знаете, когда кризис кончится?

— А что, кто-нибудь говорит, что знает?

— Министр финансов Кудрин говорит, что в 2009-м. Путин ничего не говорит, он вкалывает...

— Кудрин — это Кудрин, а Путин — это премьер. Ему сейчас тут не до гаданий. Он должен сегодня, что он и делает, предпринимать те меры, которые должны сбуферить кризис, как говорится, чтобы страна не попала в такую ситуацию, когда все может резко пойти.

— Сейчас все правильно Медведев и Путин делают, ага?

— Пока — все. Первые шаги показали уже. То, что поддержали вначале основные банки. Но надо поддерживать и производителей, крупные компании. А у нас есть что строить, куда вкладывать, что возводить. Да мы еще себя не кормим! Надо не упустить перво-наперво аграрный комплекс.

— Я был на заседании правительства. Путин там сказал: сто тринадцать миллиардов выделили на поддержку банковской системы, и оказалось, что это уходит на западные счета.

— Что ты хочешь? Путин не просто сказал, он за это взгрел, наверное? Так и правильно. Если контроля не будет, если деньги, те, что выделяет государство, будут сразу же уходить, это катастрофа. За это надо карать.

— А как карать? У нас же рыночная экономика, свобода предпринимательства.

— Это же государство взяло и дало — для того чтобы поддержать кого надо. При чем здесь рыночные отношения? Ну?

«Но и имея, можно довести до беды»

— У нас были идеальные условия, что цена на нефть подскочила донельзя, а мы этим не воспользовались, чтобы возродить промышленность.

— Знаешь, ты мне напоминаешь Зюганова. А может, ты и есть его агент?

— Не-а...

— Вот Зюганов по стране ездит, он что, разве не видит, какие происходят изменения? Предприятия же новые строятся! Он что, думает, что все это так, само собой идет? Откуда же все-таки и жизнь меняется, и доходы населения, социальные проблемы решаются. Все оттуда же... И ты вот как-то плаваешь. Кризисом, что ли, ушиблен?

— Есть маленько...

— Рановато что-то. А об идеальных условиях... Использовали как могли! Но не худшим образом. Представь себе, что у нас не было бы этого резерва сейчас. Тогда что ж в том плохого? Я когда слышу, что вот это не дали, туда не дали, зачем это сделали... Затем и сделали! И правильно! Беда пришла уже, ее сразу прикрыли.

— В дефолт 98-го цена на нефть опускалась до восьми — десяти долларов за баррель. Сейчас — до пятидесяти. Какой критический уровень может быть, чтобы это ударило по нашей экономике?

— Когда дойдет до такого, как ты говоришь.

— То есть восемь — десять? А что, может быть такое?

— Нет, не может.

— А почему вы так уверены?

— Потому что мы обладаем мощными ресурсами. Я считаю, цена нефти будет в среднем где-то шестьдесят — семьдесят.

— Несмотря на глобальный кризис?

— Несмотря ни на что. Вот в этих пределах. Она может где-то ниже опускаться шестидесяти, а потом она может подняться выше семидесяти. Но в среднем будет держаться в этих пределах. Для нас, для производителей и для экспортеров, нефть — это достаточно неплохо. Сегодня есть возможности не допустить паники. Да ее никто и не допустит при таких возможностях. И в этом мы отличаемся от многих других государств. В том числе и от Украины. Потому что запас прочности у нас намного выше. Но и имея, неправильно распоряжаясь, можно довести до беды.

Разговор в феврале 2009-го.

«Нельзя резко. Надо потихоньку»

— Виктор Степанович, в ноябре 2008-го вы говорили, что не стоит бояться девальвации рубля...

— На то время так оно и было. Что ты сейчас хочешь?

— Ясности! Одни говорят — надо было сразу рубль опустить.

— Так мы же опускали.

— Нет — резко!

— И резко опускали. Это уже было. Вспомни девяностые годы. Кто там спрашивал кого и чего? Никто ничего не понимал. Зачем же еще?

— А надо потихоньку, что ли? Как другие предлагают.

— Правильно, потихоньку! Нельзя рывком. Не дай Бог рывок будет, у нас этот элемент паники сидит всегда где-то вот тут рядом. Не дай Бог, сразу все кувырком пойдет.

И сегодня правительство говорит об этом. И правильно – надо разъяснять, что да, назвали уже коридор, допустим, сорок — сорок один. Да, мы идем. Ну и хорошо. Идем тихо, тихо, тихо — а потом посмотрим, как доллар будет, как цена на нефть.

На нефть будет меняться, будет меняться сразу и доллар. Чем будет ниже цена на нефть, тем сразу будет доллар подниматься. И ни в коем случае нельзя проявлять эмоциональность в этих делах. Боже упаси. Настало время, которое нужно пережить умеючи. Не транжирить, жить по средствам.

— Ага, вот идем по коридору, идем... Тихо. А когда выйдем-то?

— Совещания постоянно идут с правительством — слушают, ищут...

— Вот в ноябре вы еще говорили о мудрости руководителей... А у нас руководители мудрые?

— Очень. (Смеется.) Ты каких имеешь в виду?

— А вы каких? Вы кому чаще звоните — Путину или Медведеву?

— К кому есть вопросы. Я же от нечего делать не буду звонить. Я же знаю, что это такое.

— Вы их раньше на «вы» не называли, ведь так?

— Давай следующий вопрос.

О диете, таблетках молодости и колдунах

— Меня замучили вопросом: узнай у Виктора Степановича, почему он так похудел?

— Сейчас, по-моему, все худеют.

— Кризис?

— Мода.

— Со здоровьем все в порядке?

— Ты же видишь. Постучи по дереву.

(Корреспондент «КП» пристально смотрит на Черномырдина и стучит по крышке посольского стола.)

— У вас какая-то методика — голодание или что?

— Нет. Меру надо знать просто.

— Меньше есть, что ли?

— Да, конечно. Умеренное, правильное питание плюс хорошая физзарядка. Определить себе меру!..

— Говорят, что Вяхирев, бывший шеф Газпрома, сейчас занимается технологией продления молодости.

— Да что ты? Впервые слышу. Я на днях с ним встречался — по нему не видно, чтоб омолаживался.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});