Черная молния - Джон Соул

Она долго всматривалась в экран компьютера, а потом радостно воскликнула:

– Ну вот, наконец-то. Мистер Джефферс только что был помещен в отделение кардиологии.

В этот момент в холл больницы ворвался Джим Доувер и, увидев Алана, подбежал к нему:

– Где Гленн? С ним все в порядке?

Алан пожал плечами:

– Он в кардиологическом отделении. Узнай, где находится это отделение, а я тем временем позвоню в офис.

Оставив Джима с белокурой медсестрой, Алан быстро направился к телефону-автомату и набрал номер офиса. Услышав ответ, он торопливо рассказал Рите Альварес, секретарше Гленна, обо всем, что случилось за последний час.

Как раз в это время Рита Альварес сидела перед телевизором и смотрела репортаж из Коннектикута, в котором главным действующим лицом была Энн Джефферс, только что вернувшаяся с места казни.

– Выясни, как там у него дела, – сказала Рита, нервно теребя провод телефона. – Оставайся с Гленном и держи меня в курсе дела. Обо всем остальном я позабочусь сама.

Положив трубку, Рита тут же составила список лиц, которым следовало немедленно сообщить о случившемся. Естественно, первой в этом списке значилась жена Гленна.

Недолго думая, она набрала номер тюрьмы, где совсем недавно состоялась казнь, и попросила позвать к телефону Энн Джефферс.

– Это срочно, – настойчиво объясняла Рита оператору. – Она в вашем здании, и мне нужно немедленно...

– Всем нужно немедленно поговорить с Энн Джефферс, – упрямо талдычил оператор. – Все говорят, что это срочно. Если вы назовете свое имя, то я внесу вас в список...

– Я секретарь мистера Джефферса, – прервала его Рита. – У него сердечный приступ, и он может умереть в любую минуту.

Энн положила трубку и опустила на нее голову. Сердечный приступ? У Гленна? Но это же невозможно! Ему ведь нет еще и сорока пяти! Господи! Он каждый день бегает, внимательно следит за своим весом, соблюдает диету, много времени проводит на свежем воздухе, зимой катается на лыжах, а летом занимается греблей... У таких людей, как Гленн, не бывает сердечных приступов!

И тут же она вспомнила: лет десять назад их друг Дэнни Бренсон умер во время утренней пробежки, а уж он-то был самым настоящим спортсменом и никогда не жаловался на здоровье. Что же это за жизнь, черт возьми? Лотерея? Все делаешь правильно и вдруг падаешь замертво!

На смену безотчетному страху неожиданно пришло удивительное спокойствие. То, что случилось с Дэнни, не может случиться с Гленном. Он непременно поправится. Все будет хорошо.

Она убрала руку с телефона и обнаружила, что на нее пристально смотрит Марк Блэйкмур.

– Что стряслось, Энн? На тебе лица нет.

– Мой муж... У него был сердечный приступ. Мне нужно как можно скорее вернуться домой, но мой самолет вылетает только завтра утром. Что делать, Марк? Мне нужно домой.

Марк полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда конверт.

– Вот, возьми. Мой самолет отправляется через пару часов. Если на нем не найдется мест для нас обоих, то ты полетишь домой сегодня, а я завтра.

Энн настороженно посмотрела на него:

– А что я должна сделать взамен?

Она уже много лет знала Марка Блэйкмура. Он ничего не делал просто так и всегда требовал ответной услуги.

– Нет, дорогая, – сказал Блэйкмур, решительно покачав головой, – это не работа. Это сугубо личное дело. Ты мне ничего не должна, договорились?

– Ну что ж, тогда пошли, – сказала она, чувствуя, что любое проявление благодарности может оскорбить его.

Через пять минут они уже продирались на машине сквозь плотную толпу демонстрантов, направляясь в аэропорт. "По крайней мере, не нужно описывать казнь журналистам, – думала она, прислушиваясь к громким выкрикам толпы. – Еще одна статья для газеты, и все. Нужно взять отпуск и позаботиться о здоровье Гленна". Эта мысль понравилась ей. Энн не оставляла ее даже в самолете. В конце концов скоро наступит лето, и они смогут прекрасно отдохнуть всей семьей. Всей семьей? А будет ли полной к тому времени ее семья? А если Гленн, не дай Бог, не выдержит? Что она будет делать без него? Как она справится с детьми? Разве она сможет жить без Гленна?

Глава 7

Мертвая тишина воцарилась в десятом классе на занятиях по журналистике, когда Хэдер Джефферс и ее одноклассники уставились в телевизор, специально доставленный в класс для просмотра репортажей из Коннектикута. Всем хотелось узнать подробности казни Ричарда Крэйвена и высказать свое мнение на этот счет. Многие старшеклассники считали, что казнь будет непременно отменена, и спорили только о том, когда это произойдет. Мод Бринк, которая организовала этот просмотр и собиралась устроить дискуссию по поводу смертной казни вообще и освещения ее средствами массовой информации в частности, предупредила ребят, что все их надежды на отмену смертной казни в данном случае лишены всяческих оснований, однако ее ученики продолжали настаивать на своем. Миссис Бринк с любопытством наблюдала за противоборством двух группировок. Первая, куда входили противники смертной казни, была убеждена в том, что казнь будет в последний момент отменена, а вторая, включавшая сторонников данного вида наказания, с таким же примерно упорством утверждала, что приговор суда обязательно приведут в исполнение. Естественно, что каждая группа ожидала от грядущих событий подтверждения своей правоты.

И все же когда казнь свершилась и появились первые сообщения о смерти Крэйвена, весь класс оцепенел от трагической реальности случившегося. Только тогда школьники поняли, что это не кино, не детективный роман, где смерть любого героя является лишь продуктом авторского замысла, а самая настоящая смертная казнь, и что человек, который еще несколько минут назад был живым, теперь уже таковым не является.

Пока дети пребывали в оцепенении, на экране телевизора стали появляться репортеры, бравшие интервью у всех людей, которые имели то или иное отношение к событию. Первой на экране появилась Эдна Крэйвен, мать казненного преступника, проживавшая в одном из южных районов Сиэтла. Когда камера показала крупным планом ее лицо и слегка дрожащие руки, Хэдер и ее одноклассников передернуло – так бесцеремонно оказались выставлены на всеобщее обозрение эмоции этой бедной женщины.

– Он всегда был хорошим мальчиком, – прошептала дрожащим голосом Эдна, нервно теребя край носового платка. – Он был намного умнее всех своих сверстников, всегда всем помогал и всем интересовался. Все любили моего Ричарда. Как они могли убить его? Зачем им это было нужно? Он никогда никого не обидел... Никогда! Разве это справедливо? Нет! Это ужасно!