Прогулка по лесам - Билл Брайсон

– Как и мы. Это 13,6 км.

Она потрясла головой, как будто отгоняя муху.

– Двадцать два.

– Нет, это правда всего 13,6 км.

– Извини, конечно, но я только что их прошла. Думаю, что я знаю, о чем говорю. – И потом безо всякого перехода: – Боже, это что, Тимберленды? Огромная глупость. Сколько ты за них заплатил?..

Так оно и продолжалось. В итоге я пошел помыть миски и повесить на дерево еду. А когда вернулся, она готовила себе ужин, но все равно разговаривала с Кацем.

– Знаешь, в чем твоя проблема? – говорила она. – Пардон, конечно, но ты слишком жирный.

Кац посмотрел на нее в тихом изумлении:

– Прости, что?

– Ты слишком жирный. Надо было худеть перед походом. Ну там, в зал ходить, а то знаешь, сердечко-то и пошаливать может.

– Пошаливать?

– Ну, знаешь, оно типа останавливается, а ты типа умираешь.

– Ты про инфаркт?

– Ага.

Надо сказать, что сама Мэри Эллен тоже худышкой не была, и в тот момент совершенно зря обернулась, чтобы достать что-то из рюкзака, обнажив часть тела, на которой вы могли бы, к примеру, проецировать картинки для военной базы. Это была увлекательная проверка Каца на терпеливость. Он ничего не сказал, но пошел пописать и, проходя мимо меня, уголком рта произнес явное ругательство из трех слогов, голосом, похожим на гудок товарняка в ночи.

На следующий день, как всегда, мы проснулись замерзшими и стали делать наши обычные дела, но теперь каждое наше движение проверяли и оценивали. Пока мы ели изюм и пили кофе с туалетной бумагой, Мэри Эллен наслаждалась переменой блюд. У нее была овсянка, пирожные, сухофрукты с орехами и 12 маленьких квадратиков шоколада, которые она разложила на бревне. Как беженцы-сироты мы смотрели на то, как она набивает свой живот едой и одновременно объясняет наш рацион диетой, а также недостатком опыта и мужественности.

И вот теперь, уже втроем, мы отправились в лес. Иногда Мэри Эллен шла со мной, иногда – с Кацем, но всегда с кем-то из нас. Несмотря на все ее разговоры, было очевидно, что она была очень неопытной – не умела, например, читать карту, – и вообще, было непонятно, как она собиралась одна выжить в дикой природе. Я не мог не чувствовать к ней жалости. Кроме того, я даже начал находить от ее общества своеобразное удовольствие. Она использовала очень странный порядок слов и словосочетания. Могла, например, сказать: «Там вот поток реки». Или, например: «Сейчас около десяти дня часов». Как-то раз, рассказывая о зимах в центральной Флориде, она сообщила: «Морозы у нас обычно один или два раза за зиму, но в эту зиму у нас морозило пару раз». Кац, в свою очередь, был в ужасе от ее компании и содрогался от ее безустанных попыток ускорить его шаг.

Наконец погода стала к нам подобрее. И хотя это было больше похоже на осень, чем на весну, но главное, что вокруг неожиданно как-то мягко потеплело. К десяти утра температура поднялась до плюс пятнадцати. Впервые со времени Амикалолы я снял куртку и внезапно понял, что мне абсолютно некуда ее класть. Я привязал куртку к рюкзаку и пошел дальше.

Мы прошли еще 6,5 км вверх, перевалив через Кровавую гору, высотой в 1135 м, то есть самую высокую и сложную вершину на пути по Джорджии, а потом начали крутой и удивительный трехкилометровый спуск к Нилс-Гэп, к месту под названием Уаласи-Йи Инн, где можно было (вот оно – счастье!) купить сандвичи и мороженое. Примерно в половине второго мы услышали звук моторов, а уже через несколько минут вышли из леса на шоссе 19 и 129, которое, несмотря на целых два номера, было простой проселочной дорогой, бегущей среди древесной пустоты. Прямо через дорогу стоял Уаласи-Йи Инн. Это прекрасное каменное здание, созданное Гражданским корпусом охраны окружающей среды, чем-то типа армии безработных во времена Великой депрессии тридцатых годов XX века, а ныне – смесь магазина для путешественников, продуктового, книжного и хостела. Мы перешли дорогу, даже, скорее, ее перебежали – и вошли внутрь.

Теперь мне кажется странным, что обычный тротуар, проезжающие мимо автомобили, да и просто здание могут казаться удивительными и незнакомыми всего после пяти дней, проведенных в лесу, но это так и было. Даже просто пройти внутрь, оказаться в здании со стенами и потолком было ново. А сам Уаласи-Йи Инн был в моих глазах – я даже не могу описать, насколько он был прекрасен. Там был один такой прозрачный холодильник, заполненный свежими сандвичами, газировкой, соком и штуками типа сыра. Мы с Кацем пялились на него целую вечность, совершенно завороженные. Я начинал понимать, что основная идея Аппалачской тропы – это депривация, что вся идея такого опыта – это максимальное удаление от повседневных удобств, чтобы потом вещи типа сыра или запотевших банок с газировкой наполнили вас удивлением и благодарностью. Это совершенно невероятный опыт – попробовать колу будто в первый раз и почти почувствовать оргазм от белого хлеба. Скажу честно: весь испытанный мной дискомфорт того стоил.

Мы с Кацем купили по два сандвича с яичным салатом, батончики, шоколадки и газировку, после чего сели за столиком снаружи, где пообедали с жадным чавканьем и восторгом, а потом вернулись обратно, смотреть на холодильник и желать еще. Уаласи-Йи Инн, как мы поняли, предлагал для путешественников за небольшую цену и всякие прочие удобства – стирку, душ, полотенца. И мы с радостью всем этим воспользовались. Душ был старым и разваливающимся, но из него текла горячая вода, и я никогда-никогда до этого не получал такого удовольствия от бритья. С невероятным удовлетворением я наблюдал, как пять дней грязи стекают по моим ногам прямо в сток, и с некоторой благодарностью к этому самому лесу и холмам заметил, что мое тело стало более подтянутым. Мы дважды загрузили стиральную машинку, вымыли всю посуду, купили и отправили открытки, позвонили домой и накупили свежей еды.

Уаласи-Йи Инн управлял англичанин по имени Джастин и его американская жена Пегги. Как-то получилось, что мы с ними разговорились. Пегги сказала, что с первого января тут побывали уже тысячи путешественников, хотя сезон еще даже не начался. Они были весьма дружелюбны, и мне показалось, что Пегги часто уговаривает людей остаться на пути. Только вчера молодой человек попросил их вызвать такси до Атланты. Пегги почти упросила его продолжить путешествие, хотя бы еще с неделю, но в итоге он все-таки сломался и тихим голосом попросил отпустить его домой.

Сам я понимал, что точно хочу продолжить. Ярко светило солнце. Я был чист и свеж. У нас была еда. Я поговорил с женой и знал, что все хорошо. Кроме того, я стал приходить в форму. Глядя на себя, я решил, что потерял уже около трех килограммов. Я был готов идти. Кац тоже сиял чистотой и выглядел стройнее.

Мы положили покупки в рюкзаки и одновременно радостно поняли, что нигде не видно Мэри Эллен. Я заглянул внутрь и спросил, видел ли кто ее.

– Мне кажется, она ушла около часа назад, – сказала Пегги.

Все было совсем хорошо.

Мы отправились в путь около четырех. Джастин сказал, что примерно в часе ходьбы находится прекрасный лужок. Тропа, по которой нам предстояло идти, сияла в лучах заходящего солнца – от деревьев на землю легли темные тени, а через долину были видны черные силуэты гор. Луг и правда оказался идеальным местом для лагеря. Мы поставили палатки и съели свои сандвичи, батончики и выпили газировку.

Затем с такой гордостью, словно сам их испек, я вытащил из рюкзака маленький сюрприз – два пакета капкейков.

Лицо Каца загорелось, как у мальчика в день рождения на картине Нормана Рокуэлла.

– Вау!

– Там не было Little Debbies, – извинился я.

– Эй, – сказал он, – эй…

Больше Кац ничего выдавить из себя просто не смог. Он очень любил капкейки.

Мы разделили первые три, а последний оставили на бревне на попозже. Мы лежали, прислонившись к бревнам, рыгали, курили, чувствовали себя отдохнувшими и довольными, немного болтали, короче, делали все то, что я представлял себе еще перед походом. И тут Кац испустил печальный вздох. Я проследил за его взглядом и увидел, что Мэри Эллен торопится по тропе по направлению к нам.

– Было чертовски интересно узнать, куда вы, ребята, пропали, – с ходу заявила она. – Знаете, вы просто жутко медленные. Мы могли бы еще километров восемь пройти. Кажется, мне теперь придется за вами следить. Что это, капкейк?

И прежде чем я что-то успел сказать, прежде чем Кац схватил полено, чтобы шмякнуть ее по голове, она сказала:

– Я его съем, пожалуй, – и мгновенно сожрала в два укуса.

Прошло несколько дней, прежде чем Кац снова смог улыбнуться.

Глава V

Магия тропы

– Так кто ты по знаку зодиака? – спросила Мэри Эллен.

– Куннилингус, – ответил Кац, с абсолютно грустным видом.

Она посмотрела на него:

– Я такого не знаю, – потом нахмурилась и сказала: – Я думала, что знаю все. Я – Лев. – Она повернулась ко мне: – А ты?

– Не знаю, – сказал я, пытаясь что-то придумать. – Некрофилия.