Жених для Веры - Натали Р.

неверном мерцающем свете заиграло серебристое кружево. У Дени перехватило дыхание. Вера никогда прежде не ходила в таком!

— У матери, что ли, стащила? — прошептал он, потянув ажурную ткань с плеч.

— А ты краник у папы одолжил? — отбрила она. — Не говори глупостей девушке, которая тебе нравится. А если в голове ничего, кроме глупостей, вообще молчи. Разговоры тут не нужны.

И дальше они молчали. Поцелуи сильно ограничивают возможность говорить, да и следующая стадия не предполагает содержательной беседы.

— Мы так и не отплыли, — проговорил Дени наконец, лежа на спине на смятой траве, закинув руки за голову. Ощущения были — как после легкого наркотика.

— За чем же дело стало? — Вера поднялась и запахнула свою восхитительную серебристую накидку. — Вставай и берись за весла, вся ночь впереди.

Дени уже не хотелось никуда плыть. Но слово дано, деваться некуда. Он стащил лодку в воду — Вера, обычно старавшаяся во всем держаться с ним наравне, на сей раз не стала помогать, видать, полностью вошла в роль девочки. Он подал ей руку, и она, изящно кутаясь в плащ, перешагнула через борт.

— Прямо на середину?

— Ага. — Глаза блеснули; захотелось снова сорвать несуразный плащ и выкинуть его к зохенам, и плевать, что холодно, но Вера одарила его понимающей и очень трезвой усмешкой: — Давай-давай, греби.

Весла плеснули. Вера опустила в воду руку, за лодкой потянулся след. Где-то далеко справа показался над водой чей-то плавник и исчез.

— Ильтен, у тебя такое уже было? — нарушил молчание Дени, работая веслами.

Она улыбнулась в сторону.

— Да.

— Да? Но ты такая… юная.

Хорошо, хоть не сказал: маленькая.

— Но ведь ты захотел меня, Хэнк. — Она плеснула в него водой. — Значит, не такая уж юная.

Он смахнул брызги с лица.

— И… как тебе сейчас?

Ну что можно ответить парню, который сегодня впервые дотронулся до девушки? Симпатичный, сильный, мускулы так и перекатываются, когда он гребет. С гладкими щеками, крепкими руками и уймой энергии. Пахнущий молоком, а не сигаретами. Мечта прямо. Но ничего не умеющий, как новорожденный теленок. Сказать правду? Только демотивировать.

— Мне нравится, — промолвила Вера.

— Мне тоже понравилось, — сказал Дени и смутился.

Понравилось — не совсем то слово. Слишком слабое. Не передающее и доли того взрыва чувств.

— Это середина?

Вера поглядела туда-сюда. Вроде берега одинаково далеко. Только темная вода вокруг да темное небо сверху.

— Середина. Клёво тут, да? Как будто мы в пустоте. Бросай весла, Хэнк, нас ждут великие дела.

— Какие? — опешил Дени.

— Догадайся, — засмеялась Вера. — Обними меня, и догадаешься быстрее.

Задул ветер, и лодку качнуло на волне. Дени с тревогой оглянулся на далекий берег… Но он уже догадался, какие перспективы перед ним открываются. Плевать на ветер, сейчас будет жарко.

Волна ударила в борт, но никто этого не заметил. Потому что лодка и так раскачивалась. Все сильнее и сильнее…

И в конце концов перевернулась.

Блин! Вера взвизгнула, но тотчас задержала дыхание, чтобы не нахлебаться воды. Вода была ледяной. Она стремилась захлестнуть и снизу, и сверху: пока они предавались удовольствиям, начался ливень, который за минуту превратился в море, льющееся с небес, выбивая ямы в волнах.

— Хэнк! — крикнула Вера, борясь с волнами.

— Я здесь! — хрипло отозвался Дени откуда-то слева. — Зохен, где лодка?

— Хрен ее знает! Где берег?

Нервный смешок.

— И там, и там! Без разницы. Мы же на середине…

Ветер и плеск заглушили его голос, и Вера испугалась. Но спустя секунду она услышала задыхающееся:

— Ильтен, держись за мной! Сможешь?

— Постараюсь? — процедила она, хватая ртом воздух с водяной пылью вперемешку.

Она умела плавать. Но никогда еще не заплывала так далеко. И никогда — в такую погоду, когда поток сверху словно пытается забить тебя в бездну внизу, и холод пьет силы. Дыхания не хватало, но они старались перекрикиваться. Чисто ради уверенности, что второй не утонул. Что она будет делать, если Дени вдруг не откликнется, Вера не знала. Искать его под водой, вытаскивать? Она не осилит. Она беззвучно молила судьбу, чтобы этого не случилось. Он сильный, он должен выплыть. И, если она станет тонуть, наверное, сможет вытащить ее. Если повезет.

Когда нога задела дно, она чуть не расплакалась от облегчения. Дени, почему-то оказавшийся позади, встал на ноги еще раньше, обогнул ее, разгребая воду грудью. Протянул руку, и она вцепилась в нее.

— Давай к нам, Ильтен, — выдавил он, откашлявшись от воды. — Это ближе.

Она молча кивнула. Это и ближе, и безопаснее. Не хватало явиться домой в таком расхристанном виде в компании абсолютно голого Дени. Такого даже папа не поймет, и снова будет серьезный приступ. А если мама узнает, что они утопили ее лодку…

Пригибаясь под тяжелыми струями, они припустили к даче номер 4, встретившей их темными окнами. Тюль спал — оно и к лучшему. Дени поставил чайник, надел штаны и рухнул в кресло.

— Возьми себе что-нибудь. — Он вяло указал рукой. — В папиной комнате шкаф, там платья… От мамы остались.

Вера схватила первую же тряпку не глядя, завернулась в нее в два оборота, стуча зубами. Это был какой-то халат. Судя по размеру, не мамы Дени, а папы. Разливая горячий чай дрожащей рукой, она расплескала половину.

Дени отхлебнул синими губами.

— Зохен, что мы про лодку скажем? Мама нас убьет.

— Давай ничего не говорить. — Вера забралась с чашкой в кресло Дени с ногами и прижалась к нему, пытаясь согреться. — Ничего не видели, ничего не знаем. И вообще мы никуда сегодня не ходили. — Она шмыгнула носом.

Все-таки надо было слушать родителей, с раскаянием подумала Вера. Правильно папа говорил, нельзя одним плавать по озеру. Они ведь могли утонуть, если бы находились в чуть худшей физической форме. Вера передернулась.

— Чай не поможет. — Дени поставил на стол пустую кружку со второй попытки. Его тоже колотила дрожь. — Надо растереться спиртом.

— А у тебя есть?

— У папы был.

И они растерли друг друга спиртом. И, разумеется, придумали, как разнообразить процесс. Смертельный холод наконец отступил. Довольные и слегка пьяные — спирт неплохо впитывается через кожу, — они выпили еще по чашке горячего чая, и Вера, отыскав-таки в шкафу Хэнка-старшего подходящее платье, почувствовала себя готовой отправиться домой.

— Брату — ни слова, — предупредила она. — Он обязательно твоему папе ляпнет.

— Ты тоже своей сестренке не хвастайся.

— Да было бы чем! — Она задрала нос.

Дени ухмыльнулся.

— Прогуляемся как-нибудь еще, Ильтен?

— Почему бы нет? Только не на лодке, — уточнила она.

— Конечно! Лодки же больше нет.

Они мрачно помолчали.

— Ладно, как-нибудь все образуется, — нерешительно