Жених для Веры - Натали Р.

натюрморт. Он мог бы предсказать, о чем собирается говорить Хэнк. Вера наделала бутербродов с тонкими ломтиками дичи, добавила миску салата из разных видов зелени. Подумав, вино выставлять не стала. Соображает, одобрительно отметил про себя Ильтен.

— Сигарет нет, господин Хэнк, — промолвил он, пододвигая к столу кресло и чуть приоткрывая окно. — Никто из нас не курит. Извините, если это вас огорчает. Но, полагаю, вы пришли не за тем, чтобы покурить со мной под водку.

Хэнк хмыкнул, признавая его правоту. Устроился в кресле, помялся.

— Хотите побеседовать о Вере? — помог Ильтен.

Вера изумленно обернулась, нарезая овощи.

Хэнк мысленно зажмурился и как в воду с крутого берега ухнул:

— Дени хотел бы взять вашу дочь в жены.

Вера тихонько хихикнула. Конечно, хотел бы! Этого только слепой не заметит.

— Вот как, — произнес Ильтен, разливая водку по стаканам. — Почему же он сам об этом не скажет?

Понятно, почему: у мальчика нет денег. Не успел заработать, молод еще. Платит отец, он и выступает переговорщиком.

— Потому, господин Ильтен, что он не уверен в вашем ответе.

— А вы уверены?

Похоже, Хэнк для уверенности изрядно набрался. На координации движений не сказывается, все-таки мужик мощный и тренированный, но глаза слегка расфокусированы, и поза чересчур расслабленная для серьезного разговора.

— Я тоже не уверен, господин Ильтен. Просто меня это не смущает. Назовете сумму?

Ильтен поболтал водку в стакане. Ничего, нагреться не успеет — из окна задувает прохладный ветер. Хочется сказать «да» и задрать цену до небес. Но клятый профессионализм не дает.

— Вы знаете, господин Хэнк, что значительный отрезок моей жизни был посвящен подбору идеальных пар. Большую работу делает для диспетчера компьютер, однако согласитесь: за столько весен нельзя не научиться определять совместимость на глаз хотя бы примерно.

Хэнк кивнул, выпил и снова уставился выжидательно.

— Тем более, господин Хэнк, я хорошо знаю свою дочь и, так уж вышло, вашего сына. И вынужден сказать вам с полным основанием: ничего хорошего из их брака не получится.

Почему? — чуть не вырвалось у Веры. Нет, не то чтобы она страсть как желала выйти за Дени, но не имела и ничего против.

Ильтен опрокинул стаканчик и пояснил:

— Не сразу, господин Хэнк. Вначале все будет прекрасно. Но гормональная буря пронесется и утихнет, эйфория пройдет. Останутся мужчина и женщина примерно одного возраста, готовые сцепиться в драке за лидерство. Может быть, даже в реальной драке, не в переносном смысле.

Вера вспомнила, как они с Дени постоянно махались. Чаще не всерьез, но иногда… Совсем недавно он ее ударил в ярости. А она врезала в ответ. Блин, как говорит мама!

— Ваш сын во многом похож на вас, господин Хэнк. Он видит себя главой семьи, без всяких альтернатив. Но в этой семье ему главой не быть. Он попытается утвердить свое положение силой — так, как вы. Потому что у него нет ни жизненного опыта, ни большого ума, ни — пока еще — успехов в профессии. Ничего, что могло бы обеспечить его авторитет в глазах жены.

Вера неслышно вздохнула. И правда. Когда они были детьми, пытались играть в семью. И неизменно выходила свара, переходящая в потасовку. Мама говорила, что господин Хэнк бьет жену и ничего ей не разрешает. А Дени, должно быть, считает, что это нормально.

— Если ваш сын поднимет руку на Веру — а он так непременно сделает, — подчеркнул Ильтен, — она не воспримет это как доказательство авторитета. Она даст сдачи. Будет драка. Ваш сын проиграет по-любому, даже если победит. В последнем случае он просто проснется на следующий день без руки… или совсем не проснется. Наверное, это не то счастье, которого вы желали бы для ребенка?

— Да, — тяжело выговорил Хэнк. Ильтен очень точно сформулировал причину его сомнений. Вера — дочь госпожи Ильтен. Зохенка наполовину.

— Вашему сыну стоит подумать над тем, какой он хочет видеть будущую жену, через полдюжины весен. И я не ошибусь, если скажу, что это будет скромная девушка, не обязательно красивая, зато с покладистым и заботливым характером.

— То есть тряпка, — разочарованно пробормотала Вера — впрочем, достаточно тихо, чтобы ее не услышали и не прогнали.

— Можно было бы рассмотреть кандидатуру вашего второго сына, господин Хэнк. — Ильтен подсластил пилюлю. — Он не привык быть на главных ролях, умеет уступать. Он спокоен, надежен. Неизвестно еще, как и в какой области будет проистекать его профессиональная деятельность, но…

— Я не хочу замуж за Тюля! — возмутилась Вера, развернувшись от доски с ножом в одной руке, овощным клубнем в другой.

Папа посмотрел на нее недовольно. И Хэнк — тоже.

— Мне кажется, господин Ильтен, ваша дочь и Тюлю не подходит. Он и без того рохля, а она его затюкает окончательно.

— Ничего я не затюкаю! — Вера взмахнула рукой с ножом. — То есть… — она покраснела и снова резко отвернулась, только легкая юбка взлетела и опала.

Хороша девчонка. Характер мамкин, но как же ладно скроена! Дени можно понять.

— У меня другое предложение, — медленно проговорил Хэнк, глядя на нее. — Я человек немолодой, с богатым жизненным опытом и со сложившейся карьерой. То есть авторитет налицо. Если бы ваша дочь стала моей женой, мне не потребовалось бы больших усилий, чтобы убедить ее слушаться меня.

Вера выронила нож и попятилась. Глаза — во всю ширь. Они что, серьезно? Грозного отца мальчишек она побаивалась, а сейчас и вовсе перепугалась. Если он возьмет ее в жены, жизнь все равно что кончится, ее собственная жизнь. Ей придется жить так, как он захочет, и никак иначе. И противопоставить ему совершенно нечего, против лома нет приема. Глаза налились слезами.

— Папа! — Умоляющий писк.

— Вера, ступай в свою комнату! — сердито приказал папа. — Хватит лезть в мужской разговор.

Ничего себе, не лезть! Ее сейчас продадут старому Хэнку, а потом поздно будет локти кусать. Мама, конечно, закатит скандал, и на кого другого это наверняка повлияло бы, но Хэнк ни за что не отдаст ее обратно, коли уж договорится о браке и свидетели подтвердят. Она покачнулась.

— Вон отсюда! — повторил папа.

Он нечасто говорил таким тоном. У папы характер как раз покладистый. Не такой, конечно, как у Тюля, но маме он почти всегда уступает. Только когда голос у папы становится железным, лучше не испытывать судьбу и не спорить. Небесные силы, вот она дура! Надо было соглашаться на прошлое предложение. Она была бы сейчас замужем за приличным мужчиной, а старому Хэнку оставалось бы только облизываться.

Шмыгнув носом и бросив на отца последний жалобный взгляд, Вера