E_Allard_Lupan - E.Allard

Я ворвался в ту же самую больницу, где лежал после нападения. С Дарси на руках бросился к проходящему мимо мужчине в белом халате. Он отпрянул, будто увидел дьявола. И на его лице появился нескрываемый ужас.

— Моей жене плохо! — крикнул я. — Помогите. Быстро.

Если врач замешкался бы на секунду, я точно пристрелил бы его. Но он засуетился, вызвал других, и Дарси увезли на каталке. В последнюю секунду я успел сунуть в руки медсестре коробочку из-под лекарства, с помощью которого малышка хотела свести счеты с жизнью. Я садился на кожаный диванчик, вскакивал, мерил прихожую шагами. Посетители шарахались от меня, как от чумного, прячась по углам. Я мстительно обдумывал, как убью этих двух мерзавцев — Лесного и Гришаева. Застрелю. Или перережу горло. А трупы закопаю на кладбище домашних животных. Время тянулось невыносимо долго, изматывая меня все сильнее. Я вдруг совершенно ясно осознал, если мое рыжеволосое солнышко погаснет, жизнь потеряет всякий смысл. Я уничтожу тех, кто виноват в этой гнусной истории и застрелюсь. Когда скрипнула дверь, ведущая в коридор реанимации, мне показалось, у меня остановится сердце. Я резко обернулся и со страхом попытался по выражению лица врача понять, что с Дарси. Издалека он улыбнулся мне и сказал:

— Все в порядке, не волнуйтесь. Ваша жена пришла в себя. Вы успели вовремя ее привезти.

В два прыжка я оказался рядом, испугав его до полусмерти.

— Я могу ее увидеть? — быстро спросил я.

— Да-да, конечно, — побледнев, как полотно, пробормотал он, отстранившись. — Только, не волнуйте ее, — крикнул он мне вслед.

Я распахнул дверь. Дарси лежала расслабленно на кровати, обвитая датчиками. Ее смертельно бледное лицо сливалась с белой подушкой. Она открыла глаза и печально взглянула на меня.

— Зачем ты меня спас, Олег? — спросила она еле слышно, одними губами.

— Потому что я тебя люблю, — ответил я, присев рядом. — Я не смогу жить без тебя.

— Ты прочел письмо?

— Нет. Но я все знаю, милая. Я буду тебя ждать, двадцать лет, тридцать лет, хоть всю жизнь, — сжав ее руку и нежно поцеловав, сказал я.

— Не надо, — отвернувшись к стене, произнесла она, и я заметил дорожки слез, побежавших по ее щекам. — Ты такой хороший, Олежек. Добрый. Сильный. Почему я не встретила тебя раньше.

— Какая разница? Мы встретились сейчас. И все будет хорошо. Если понадобится, я пристрелю Лесного и Гришаева. И никто не узнает.

Она повернула ко мне заплаканное лицо и слабо улыбнулась.

***

На следствии Лесной и Гришаев старались все свалить друг на друга. И оба пытались оклеветать Дарси, заставить поверить, что она была мозговым центром их шайки. На самом деле она только искала сведения о тех мерзавцах, которых потом шантажировали Гришаев и участковый. А все началось с кузины Сони. Они с Дарси были очень хорошими подругами. Соня обожала домашних животных, поэтому в особняке жило не меньше дюжины кошечек, собачек, хомячков, попугайчиков. И горько рыдала всякий раз, когда теряла одного из своих любимцев, для которых и было сооружено кладбище. Очень добрая, милая девушка. Головлев соблазнил Соню. Когда она забеременела, он испугался, уговорил сделать аборт, практически убил ее. И вышел сухим из воды. Дарси очень переживала. Этим воспользовался Лесной. Увидев картинки, которые рисовала Дарси, он предложил создать образ кровожадного зверя, который будет мстить негодяям. Дарси сочинила рассказы, сделала рисунки. Очень убедительные.

Бывший участковый пытался доказать, что он только маскировал следы, а семь убийств совершил Рындин. Хотя несостоявшийся муж Дарси всего-навсего бегал по крышам в мохнатой шкуре с горящими лампочками вместо глаз. Но поскольку убийство Рындина было идентично всем остальным, Лесному дали двадцать пять лет. Гришаеву за мошенничество и шантаж — двенадцать. Дарси, из-за глубокого раскаянья и сотрудничества со следствием получила три года. Условно. В сущности, больше ей все равно бы не дали. Гришаев лишь запугивал ее. Мы поженились, и на деньги ее отца, которых оказалось в четыре раза меньше, чем сказал лейтенант (дядя Дарси постарался), купили маленький домик. За серию очерков я получил, наконец-то, журналистскую премию «Золотое перо». Но это не идет, ни в какое сравнение с тем, какой приз я получил, благодаря поездке в Драконовск! Я не могу сказать, будет ли у меня столько же детей, сколько у Толика, но то, что я буду любить их не меньше, чем он своих. Это точно.