Синяя бабочка плетельщика судеб - Ариадна Краснопёрова

– Ши-шикарный конь, – заикаясь, заметил Щарлайре.

– Ага, – согласился я, любуясь своим Ветром.

Высокий, сильный, грациозный конь вороной масти, с перекатывающимися под кожей стальными мышцами, с длиннющей гривой и шикарным хвостом зеленоватого отлива. Это не простой конь, а специальный модификант сильфов, который может в случае чего и в морду дать копытом, и откусить какую-нибудь важную часть тела. Нет, никаких клыков, когтей и прочей гадости у него нет, просто огромная сила и сквернейший характер защищают его лучше всех этих ухищрений.

– Во сколько он тебе обошёлся? – спросил ученик тьмы.

Ого! Он, что, думает, что я его купил? Наивный...

– В два сломанных ребра, – честно признался я, но, заметив его недоумевающий взгляд, все же пояснил: – Из арбалета подстрелили, когда мы бежали из замка его бывшего хозяина.

– Так ты его украл?! – пораженно расширил глаза мой собеседник.

Мы с Ветром с одинаковым выражением посмотрели на этого недоумка. Украсть боевого коня? Да как это ему в голову могло придти?

– Почему «украл»? Ну почему сразу «украл»? – с трагическим надрывом начал я старую песню. – Девка за мной побежала, сама мне на шею вешалась – так значит, я её украл и обесчестил? Боевого коня освободил от страшной участи стать музейным экспонатом – так сразу украл? Он, между прочим, сам, добровольно, подставился под седло.

Признаю, больная тема. Очень больная. Девяносто процентов моих травм связаны с ней.

– Разжиревший купец купил его ещё жеребёнком, – продолжал я с не меньшим пафосом. – Боялся Ветра до дрожи, но, жаднюга, не давал кататься на нём даже собственному сыну! Так и держал в стойле, кормя отборным овсом и изредка показывая особо дорогим гостям!.. У меня тогда были серьезные проблемы с деньгами и властями, и я, в целях маскировки, нанялся телохранителем к одному купцу, деловому партнеру предыдущего хозяина Ветра. И как говорится в романтических балладах: «Это была любовь с первого взгляда».

Ветер фыркнул и легонько толкнул меня коленом. Не любит он излишнюю пафосность, что тут поделать? Даже когда я вешаю лапшу на хорошенькие ушки очередной красотки, он старается меня заткнуть. Не понимает, что я тоже про себя ржу похлеще его.

Щарлайре, конечно, не девушка, но тоже не шибко умный. Рефлекс вешать лапшу на развешанные уши неискореним, во всяком случае, узкоглазому пню так и не удалось исправить этот мой недостаток.

Самое смешное, я в таких случаях никогда не вру.

– Так что назвать это кражей никак не получается, – развел руками я, чуть улыбаясь.

Пока ученик тьмы переваривал лапшу, я разложил на земле весь свой нехитрый скарб. Так, седло со всеми комплектующими можно оставить тут, ничего им не сделается, они влагостойкие, а воров в Мёртвой Империи почему-то не водится. Сумки с запасной одеждой, оружием и едой я возьму с собой. Хотя нет, еду лучше оставить, меня в замке покормят, а вот Ветер может обидиться на вегетарианскую диету и в действительности кого-нибудь сожрать. Не знаю, как насчёт других его собратьев, но мой конь так обожрался за свою жизнь отборного овса, что сейчас даже видеть его не может. Точнее может, но это вызывает у него приступы неконтролируемой агрессии. Теперь питается свежей зеленью, грубым сеном, особенно хорошо идет из чего-нибудь колючего, фруктами... Изредка таскает у меня мясо со специями, но не так уж часто, чтобы бить тревогу.

Так что открытая сумка с продуктами осталась на траве. Уж что-что, а достать все съедобное из тряпок он может вполне профессионально. В бытность свою купеческим конём обучился: ловил конюхов, придавливал коленом к стене и отбирал все стащенное на кухне. Какое-то время я пытался научить его незаметно таскать кошельки у прохожих, но благородный конь может только грабить.

– Пойдём обратно? – поинтересовался я, собравшись.

– А? Что? – отвлекся от своих раздумий ученик тьмы. – Да, конечно.

Он что, совсем непуганный? Опасно так задумываться при почти незнакомом человеке. Получишь нож между рёбер – и даже не заметишь.

– Почему ты стал воином тьмы? – с интересом спросил я. Мне действительно интересно что же заставляет людей предавать самих себя.

– А? – всё ещё отвлеченно переспросил собеседник. – А, у меня просто выбора другого не было. Меня отдали в рабство за долги отчима, а Мастер купил и дал свободу.

– Да ну? – выразил свое сомнение я.

– Конечно, – утвердительно кивнул Щарлайре. – Если я захочу, то хоть сейчас смогу уйти из империи, никто за руки хватать меня не будет, но куда идти? Домой? Это уже даже не смешно.

Хм, если это так, то очень умный ход. Иллюзия выбора создает уверенность в том, что служишь уже добровольно.

– А как же слухи о лишении эмоций? – спросил я.

– Чушь! – категорично заявил он. – Просто по регламенту во время вылазок вне империи надо держаться невозмутимо.

– Сомневаюсь, что регламент поможет от провокации.

– Зря, – серьезно покачал головой он. – После выходок Мастера все старания этих придворных интриганов кажутся просто детским лепетом.

– Да ну? – снова спросил я. Да что это такое, сведения из него буквально клещами приходится доставать. – Приведи примеры.

– Кроме того, что по всем законам природы он давно уже должен был быть мертв? – со смешком уточнил Щарлайре. – Ну вот к примеру: неделю назад он о чем-то так задумался, что не заметил, как идет по потолку, иногда проходя сквозь стены. Частенько отвечает на вопрос до того, как его озвучишь – да что там! – до того как его вообще сформулируешь!

Удивил, блин. По сравнению с черным туманом явно слабовато, впрочем – я бросил быстрый взгляд на спутника – им этого хватает. Значит, Гуахаро использует специальные методики для тренировки невозмутимости... Проще говоря, безостановочно держит их в состоянии удивления, пока оно не притупляется. Ничего особенного в этом нет, многие школы боя Империи Солнечного Света делают точно также. Да и я на личном опыте убедился в преувеличенности слухов о безэмоциональности воинов тьмы.

Только Гуахаро это не спасёт.

– А ещё в замке есть галерея движущихся картин, – добавил Щарлайре. – Я пока ещё не на той ступени посвящения, чтобы посещать галерею, но говорят, что это просто непередаваемое зрелище!

– Ты хотел сказать «фильмов»? – уточнил я.

– Ну что ты, разве я не знаю что такое фильмы? – снисходительно посмотрел на меня ученик тьмы. – Я даже в детстве с родителями там был!

Большеголовые построили в столице одно здание, в котором с помощью техномагии показывают отрывки из жизни соладоров. Красиво и необычно, конечно, но сюжетов там слишком мало, чтобы представить себе полною картину.