Готтленд - Мариуш Щигел

В Зальцбург они приехали, в чем были. Их взяли на работу в кафе «Моцарт». Лида стала барменшей. Весть о том, где знаменитая кинозвезда подает коктейли, разошлась по городу мгновенно.

Говорили, что Лида заработала на чаевых состояние.

Она разошлась с Копецким.

Сыграла в пяти испанских фильмах.

Снялась у молодого Феллини в «Маменькиных сынках».

Ей было тридцать семь лет. В Италии появились актрисы, которые были младше нее, — Софи Лорен и Джина Лоллобриджида.

Она вышла замуж за австрийского врача, владельца санатория.

Через три года овдовела.

В 1958 году ушла из кино: ее актерские приемы устарели.

Играла в театрах Ганновера, Бонна, Вены и Штуттгарта. Она была самой известной чешской актрисой в Европе, хотя в Чехословакии почти никто об этом не знал.

Ее последней ролью (1982) была роль самой большой антифашистки из всех актрис — Марлен Дитрих.

Газетные вырезки на тему Бааровой в столичной библиотеке заканчиваются в 1948 году, а возобновляются в 1990-м.

— Пожалуй, она дольше всех в Чехословакии оставалась в черном списке цензуры, — говорю я.

— Да нет же, — возражает киножурналистка Ева Заоралова, в настоящее время художественный директор кинофестиваля в Карловых Варах.

— Как это? Она там не фигурировала?

— Нет, потому что не было никакого списка фамилий, которые запрещалось писать или произносить вслух.

— Так почему же все считали, что запрет существовал?

— Каждый должен был сам почувствовать, о ком нельзя говорить.

(К примеру, долгие годы коллективный инстинкт подсказывал не упоминать публично Джейн Фонду и Ингмара Бергмана, потому что они выразили протест против оккупации Чехословакии войсками Варшавского договора в 1968 году.)

Поклонница с фиалками, Марцела Неповимова, бросила актерское дело и занялась опекой Карела Бабки, который был старше нее на двадцать три года. Они поженились. Ампутация ноги не спасла его от рака, и через двенадцать лет он умер. Впоследствии Марцела скажет, что их любовь стоила больше, чем все роли, которые она могла еще получить.

Государство заняло их дом, похожий на корабль. Марцела и Карел получили приказ уехать в небольшую деревню в Судетах. Была зима, они вошли в разваливающуюся халупу без какого бы то ни было отопления. Карелу, как буржуазному чиновнику, не полагался наряд на уголь. Марцела ходила с пилой в лес. Работала на фабрике искусственной бижутерии. Лида под фальшивой фамилией посылала им посылки.

Похоронив мужа, Марцела вернулась в Прагу. Много лет тщетно пыталась получить загранпаспорт; наконец, в 1982 году власти выпустили ее за границу. Она отыскала Лиду в Зальцбурге и занялась ею. Баарова не умела ни готовить, ни делать уборку. После завтрака и прогулки она возвращалась домой и отдыхала на диване. Летом имела обыкновение ходить на свой личный пляж на озере.

У Марцелы Лида Баарова остановилась, когда после 1989 года приехала в Прагу. Бабкова жила в панельном доме. Лида три дня колебалась, выходить или не выходить из квартиры, но не смогла больше сидеть взаперти в маленьком пространстве (тридцать семь квадратных метров). И она вышла.

Пошла на Вацлавскую площадь, зная (как сказала потом в интервью): что бы плохого ни сказали о ней люди, этого все равно будет слишком мало.

На встречу с ней в Большом зале «Люцерны» пришли толпы поклонников. Первые вопросы во всех интервью касались Геббельса.

Когда спустя два года Лида сидела на диване в Зальцбурге в ожидании смерти, она сказала Тршештиковой, что папа часто повторял: «Лида, что бы ни случилось, продолжай идти».

— И так было всегда: я продолжала идти. Но, знаете, дальше я уже не хочу идти. Отказываюсь.

После смерти выяснилось, что все Лидино имущество завещано садовнику из близлежащего монастыря в Зальцбурге.

Ему было пятьдесят два года, а ей восемьдесят три, когда он, горячий поклонник актрисы, пришел взять у нее автограф и признался ей в любви. Марцела говорила, что он слишком молод. Лида обижалась. «Ведь он меня любит, — говорила она второй своей матери. — А когда ты в Праге, он варит мне суп».

За два дня до смерти она перестала узнавать их обоих.

Как вам живется под немцами?

1939.

— Что слышно? — спрашивает журналистка Милена Есенская крестьянина из окрестностей Слан[19].

— Ну, картошку посадил, рожь посеял. Весна была холодная, но все взошло будто чудом, красота. В саду думаю срубить две старые яблони и посадить новые. Утка утят вывела уже, сходите поглядите — они как одуванчики. Вон тот куст сирени надо бы подстричь, чтоб не зачах, чтобы палисадник в этом году был красивый, — отвечает мужик

— Но как вам живется под немцами? — не сдается Есенская.

— Э-э, да что там. Они ходят, а я работаю, — отвечает мужик спокойно.

— И ничего не боитесь?

— А чего мне бояться? — искренне удивляется он и вдруг выпаливает: — К тому же, человек может помереть только раз. А коли чуть раньше помрет, знать, чуть дольше будет мертвым, вот и все.

Доказательство любви

Часть I: вечность длится восемь лет

Щипалыцица гусей Квиткова ощипала за восемь часов семьдесят два гуся и вошла в историю.

Министр информации Копецкий на научной конференции в Брно заявил, что самая высокая гора в Европе — Эльбрус, а бытовавшее прежде мнение, будто это Монблан, охарактеризовал как «пережиток реакционного космополитизма».

Окончательно составлен список авторов, которые никогда не должны появляться в печати: Диккенс, Достоевский, Ницше и несколько сотен других.

Поэт Седлонь написал, что слова «питание» и «производство» отныне поэтизмы.

Количество уничтоженных за те годы в стране книг оценивается в двадцать семь миллионов экземпляров.

Премьер-министр Запотоцкий[20] поставил новым временам диагноз. «Больше не получится жить по-старому — жить стало лучше, жить стало веселее!» — сказал он.

Через два года, вдохновившись примером, который подал Сталин, высших руководителей государства и партии приговорят к повешению.

На стене гостиницы «Золотая гусыня» на Вацлавской площади, где Андерсен написал самую известную сказку о паразитирующем классе — «Принцессу на горошине», — висит плакат: «С Советским Союзом на вечные времена».

Каждый день в полночь, в конце вещания, на волнах «Радио Прага» звучит гимн Советского Союза.

Так в Чехословакии заканчиваются сороковые годы XX века и начинаются пятидесятые.

По случаю отмечаемого в декабре 1949 года семидесятилетнего юбилея Иосифа Сталина власти решают, что девять миллионов человек в четырнадцатимиллионном государстве подпишут для него поздравления.[21]

Подписи удается собрать за четыре дня. Заодно принимается решение воздвигнуть в Праге, на холме над Влтавой, памятник Сталину — самый большой на всем земном шаре.

Никто не имеет права отказаться от участия в конкурсе. Пятидесяти четырем скульпторам дается девять месяцев на то, чтобы спроектировать памятник. Слава богу, «удачно умер» (как говорят об этой смерти в Праге) Ладислав Шалоун, чехословацкий скульптор номер один. Считавшийся его преемником Карел Покорный, чтобы не выиграть конкурс, в своем проекте представляет вождя раскинувшим руки в приветственном жесте, и его Сталин напоминает Иисуса.

Большинство совершает одинаковую ошибку. «Сталин представлен излишне эмоциональным» — резюмирует комиссия.

Отакару Швецу, сыну кондитера, специализирующегося на создании фигурных композиций из сахара, пятьдесят шесть лет. Он — скульптор-неудачник.

После яркого студенческого дебюта — изваяв фигуру мотоциклиста, он сумел передать в камне движение, — Швец спроектировал памятник отцу республики Т. Г. Масарику, а потом Яну Гусу; оба во время войны уничтожили немцы. После войны Швец работал над памятником Рузвельту, но закончить не успел — к власти пришли коммунисты. До войны выставлял свои авангардные скульптуры на Западе. Он и помыслить не мог, что когда-либо еще получит заказ.

Сейчас — как гласит молва — Отакар Швец лепит модель на скорую руку и под воздействием двух бутылок водки. Он человек порядочный, поэтому намеренно копирует известную довоенную идею памятника Мирославу Тыршу, буржуазному общественному деятелю, которого коммунисты недолюбливают.

На свою беду, он побеждает.

Сталин возглавляет группу людей. В одной руке он держит книгу, вторую заложил за борт шинели.

Слева от Сталина — на советской стороне — рабочий со знаменем, за рабочим агроном, затем партизанка, и замыкает ряд оглядывающийся назад советский солдат.

Справа — на чехословацкой стороне — рабочий со знаменем, крестьянка, ученый и чехословацкий солдат, тоже смотрящий назад.