Герцог Бекингем - Серж Арденн

Фламандец с безразличием, словно не было яростных упреков в его адрес, взялся за весла, направив ялик по пустынному каналу.

****

Обнаружив исчезновение из постоялого двора «Гусиная шейка» Буаробера и компании, таинственно ускользнувших прямо из под носа, головорезы Черного графа бросились в погоню не щадя лошадей. Пустив скакунов в неистовый галоп, разбойники остановились лишь у стен Брюгге, не в состоянии понять, куда же делся злосчастный экипаж. Рассвирепевшие от бессилия шестеро наемников, во главе с Ксавье, обшарили все улицы и подворотни города, обыскали таверны, трактиры и постоялые дворы, но их поиски не принесли результата, и как вы понимаете, не могли увенчаться успехом. Ведь желтый рыдван, во избежание нападения следовавший окольными путями, не мог быть обнаруженным на большой дороге. К тому же он безнадежно отстал от быстрого отряда наездников, что исключало его появление в городе, до прибытия преследователей.

Невзирая на неудачи, люди Черного графа, не отчаивались, понимая, что не могли упустить экипаж, и лишь предчувствуя некую хитрость на которую пошел Буаробер со своими спутниками, приготовились встречать беглецов в городе. Шансы добраться до парижан были велики, ведь каждый из разбойников за время продолжительного преследования, не только запомнил, как выглядит желтый рыдван, но и теперь уже знал в лицо всех беглецов: приора, толстяка слугу и возницу. Используя сие преимущество, Ксавье расставил своих людей при въезде в город, у каждых ворот, в надежде, что при появлении знакомой кареты, а кто-то из них непременно заметит экипаж и, проследив за ним, выяснит, где же находится чертов дом. Вот тогда-то вся компания, вместе с девкой, и попадется в расставленную им ловушку. К великому сожалению Ксавье, Бакстон, присоединившийся к приспешникам Черного графа, подслушивая разговор аптекаря Альдервейдена с Буаробером, многого не расслышал. А главное он не разобрал имени человека, к которому направлялся приор. Англичанин лишь заметил, как выглядит гость аптекаря и запомнил слово «Брюгге», что собственно и позволило головорезам Ксавье, добраться до фландрийского городка, устроив здесь засаду.

«У них нет другого пути, рано или поздно рыбка клюнет и тогда лишь нужно не упустить её» – повторял Ксавье, словно заклинания, когда вместе с Бакстоном слонялся по городу, рассчитывая на удачу, счастливый случай, или дьявол знает на что ещё.

****

Приблизившись к кирпичному дому, громоздившемуся над полукруглой аркой прорубленной в почерневшем камне набережной, что вела в темный низкий тонель, фламандец ткнул пальцем в ряд ровных деревянных цифр – «1512», прикрепленных к поросшей мхом кладке.

– Это здесь.

Мрачно произнес он, после чего лодка прошла под аркой, оказавшись в небольшом уютном дворике, причалив к позеленевшим от сырости ступеням, спускающимся прямо к воде.

Путешественники застали семью Ванбрёкелен за завтраком, напугав хозяев неожиданным ранним визитом. Их встретили с некоторой тревогой, но когда за дело взялся Буаробер, изысканный и обходительный парламентер, напряжение спало. Тихим вкрадчивым голосом, неспешно и обстоятельно, приор объяснил кто они, откуда прибыли и кого имеют честь представлять, обращаясь к сударыне Марте и её многоуважаемому мужу. В подтверждение к сказанному, галантный гость вручил валлонке письмо мэтра Альдервейдена, приходившегося женщине любимым братом, что окончательно расположило гостеприимных хозяев к месье Буароберу и его спутнику, покрывших столь неблизкий путь в угоду их семье.

После непродолжительного завтрака, в кругу родственников аптекаря, гости были вынуждены откланяться, и, пригласив с собой госпожу Камиллу, как было указано в письме, устроившись в ялике, отчалили от радушного фламандского берега.

Прощанье не прошло без слёз, появившихся как на щеках женщин оставшихся на старых ступенях, провожая печальными взглядами удаляющуюся лодку, так и выступивших на глазах Камиллы, покинувшей родной дом и любимых родных, удаляясь в неведомую чужую страну с незнакомыми людьми. Помахав напоследок рукой, девушка вдохнула полной грудью прохладную неизвестность, оседающую густой тревогой на дне юной безмятежной души и будоражащую сознание неведением, непроницаемой пеленой заслонившим ускользающее будущее, ещё мгновение назад обозримое, но сейчас, уже столь далекое, оставшееся где-то там, на пороге старого теткиного дома.

Ялик, покачиваясь на волнах, продвигался в сторону реки, проплывая мимо пустынных набережных под старинными арками. Два призрачных силуэта появились на одном из мостов, оставшихся за кормой рыбацкого челнока, наблюдая удаляющиеся очертания лодки. Вдруг один из закутанных в плащи мужчин, переправляющихся через канал, схватился за металлические перила, подавшись вперед, будто намериваясь прыгнуть в воду, в погоню за лодкой.

– Эй, Ксавье, да ведь это Буаробер!

Воскликнул человек, обращаясь к спутнику, пристально вглядывающийся в тех, кто находился в ялике. Громкий возглас долетел до ушей Дордо, который в тот же миг обернулся, чем окончательно выдал себя. Ксавье выхватил пистолет, но выстрел произведенный капралом, опередившим головореза, заставил пригнуться наемников, услышавших лишь как пуля ударилась в каменную кладку моста. Ответный выстрел Ксавье, был продиктован в большей степени отчаянием, так как лодка уже удалилась на безопасное расстояние, оказавшись в недосягаемости для прицельной стрельбы.

– Чертовы трусы, они обманули нас! Мы не предусмотрели подходы с реки! Это Фландрия дьявол её побери, здесь кругом одни каналы!

БАКСТОН: – Ничего, господин Ксавье, ещё не всё потеряно…

Злобно прошипел англичанин, будто завороженный глядя вслед исчезнувшему ялику.

– …Мы перехватим их на обратном пути. Они не смогут обогнуть Лилль, и на этот счет у меня появилась одна любопытная мысль…

****

С того момента как, наши путники вернулись из Брюгге, на берег Рои, где ютилась маленькая деревушка, минула ночь, которую они провели в одной из рыбацких лачуг. Наутро, спешно позавтракав, в салоне желтого рыдвана разместились Буаробер и мадемуазель Камилла, Дордо же, устроился на козлах, рядом с Люмье, после чего экипаж отправился в путь. Неповоротливая дорожная карета, на крыше которой громоздились, притянутые кожаными ремнями, несколько сундуков с вещами девушки, медленно, покачиваясь из стороны в сторону, поползла по ухабистой дороге. Дордо впервые за время путешествия, понимая, что ему удалось перехитрить людей Черного графа, чувствовал себя в безопасности, наслаждаясь спокойствием и прибывая в благодушном расположении духа. Откупорив бутылку розового шампанского, он, не умолкая, развлекал себя и малыша Люмье, разными историями, то и дело, заливаясь заразительным смехом. Возможно именно это обстоятельство – временная потеря бдительности капралом, или быть может исключительное коварство Месафьеля, позволило небольшому экипажу, запряженному четверкой чалых рысаков, незамеченным, направиться вслед за желтым рыдваном, петляя по наезженной колее проселочных дорог.

Месафьель, вместе с лихими ребятами, любезно предоставленными в его распоряжение стариком Живоглотом, в отличие от Ксавье и компании, не упустил путешественников в ту памятную ночь бегства из «Гусиной шейки». Их карета увязалась в погоню за желтым рыдваном, не выпуская его из вида до самой деревушки на берегу Рои. Лишь здесь, когда Буаробер и Дордо отправились на лодке в Брюгге, Месафьель дал возможность своим людям передохнуть. Он понимал, что добраться до Парижа, без дорожного экипажа, оставленного путниками в деревушке, невозможно, поэтому вооружившись терпением, стал дожидаться возвращения приора на берегу.

Выставив наблюдателя, не спускавшего глаз с рыдвана парижан, разбойники устроились прямо у реки, в густых зарослях осоки, поглощая запасы снеди и вина, хранившиеся в сундуках, прикрепленных к задку кареты. Однако беспокойство не покидало Месофьеля, и лишь когда на горизонте появился одинокий парус фламандского ялика, лукавая улыбка промелькнула на его лице. Узрев девицу, которая так интересовала его хозяина, барона Д'Анжа, первой мыслью было напасть на приора и его людей, и перебив их завладеть добычей. Но осторожность, которая была в крови у расчетливого карлика, взяла верх. Его заботила шестерка головорезов Черного графа, так же охотившаяся за девицей. Месафьель не ведал, где могут находиться эти люди, и оттого принял решение не торопиться со штурмом, отложив расправу до лучших времен. «Никуда они не денутся, следует выждать, а удобный момент непременно наступит, за время столь продолжительного путешествия» – подумал он, приказав Францисканцу Матье, занявшему место возницы, следовать за желтым рыдваном.

1 (голл. )Neder land (Nederland) – Нижняя земля

2 шти ’И) – пикардийский диалект, один из ойльских языков.