Проклятье фараона - Орландина Колман

Но не только грустные мысли одолевали Ванессу. Вдоль стены она заметила ряд глиняных кувшинов и ваз, и ей в голову пришла безумная идея. В подобных сосудах хранили продукты – мед, вино, масло.

Ванесса взяла фонарик и обследовала кувшины. Три были с трещинами и сколами – их содержимое вряд ли сохранилось. Четвертый сосуд казался целым. Девушка нагрела зажигалкой лезвие ножа и не без труда сковырнула печать, которая хоть и была сделана из воска, за сотни лет стала каменно-твердой. Под ней обнаружилась промасленная бумага. Осторожно Ванесса сняла ее и, подсвечивая себе фонариком, засунула руку в горлышко.

Почему-то ей хотелось, чтобы пальцы нащупали там жидкость или засахаренный мед. Она даже немного разочаровалась, нащупав в сосуде свитки. Что же это могло быть? Зарисованные жизнеописания египетского царя? Это была бы сенсационная находка, если бы ей только удалось выбраться отсюда…

Она машинально засунула один из свитков в карман и вскрыла следующий кувшин. И в нем оказался лишь пергамент. И в двух следующих сосудах было то же самое. Наконец, ей повезло: как только она сковырнула восковую печать на пятом сосуде, ей в нос ударил резкий прогорклый запах. Масло! Теперь можно соорудить масляную горелку на замену потухшей лампе. Нужно лишь найти какую-нибудь чашу (благо, этого добра в гробнице предостаточно) и что-то вроде фитиля. Разумеется, зажигать масляный светильник можно будет только иногда: для огня необходим кислород, а он в подземной камере был ценнее золота.

Ванесса осмотрела оставшиеся сосуды. В одном она нашла еще масло, а в последнем – засахаренный мед. Хотя она смертельно проголодалась, пробовать мед не стала. Если она сейчас поест сладкого, ей захочется пить, а здесь, в гробнице, нет ни капли жидкости. Пить хотелось страшно. Надо выбраться отсюда! Но как…

Она еще так молода! У нее впереди еще целая жизнь! Неужели ей суждено погибнуть в этой темной гробнице? Почему судьба так несправедлива… Нет! Так просто она не сдастся! Здесь должен быть какой-то выход!

Ванесса вновь стала ощупывать стену, за которой была ниша с погребальными урнами. Она трогала стену уже в сотый раз и в сотый раз нажимала на каждый камень, на каждый сантиметр в надежде, что ниша откроется снова. Она искала выпуклости или необычные камни на других стенах – но все безрезультатно. Может быть, все дело в крышке саркофага? Может, ее нужно снова сдвинуть? Она пыталась сдвинуть крышку ногами – та не поддалась ни на миллиметр.

Ванесса оторвала кусочек от своей рубашки и скрутила его – готов фитиль для импровизированной лампы. Золотым, украшенным изумрудами бокалом она зачерпнула масла из кувшина, морщась от запаха, положила в него фитиль и оставила, чтобы тот хорошенько пропитался.

Она по второму кругу стала обследовать стены: подсвечивая фонариком, ощупывала каждый миллиметр, трогала и пыталась нажать или повернуть каждую неровность, которая смогла бы мало-мальски сойти за рычаг или кнопку.

Внезапно в стене что-то щелкнуло. Ванесса от неожиданности упала на пол. Это спасло ей жизнь: из каменной кладки молниеносно выдвинулись три острых штыка, которые неизбежно пронзили бы ее насквозь. Дрожа, девушка поднялась на ноги и осмотрела штыри. Гладкие, блестящие – словно их отполировали вчера. Лишь на кончиках была ржавчина. У Ванессы начисто пропало желание продолжать исследовать стены – кто знает, какие еще сюрпризы приготовили древние строители. Но если она хочет найти выход, стоило пойти на риск.

Сюрпризов не пришлось ждать. Прямо под ее ногами неожиданно открылся люк, но, к счастью, за тысячи лет древние механизмы проржавели или испортились, и крышку люка заело. Ванесса успела отскочить в сторону. Яма была очень глубокой – во всяком случае, свет фонарика не доставал до дна.

Затем она наступила на камешек (по крайней мере ей так показалось), и в ту же секунду в стене появилась щель, из которой выпал острый, как бритва, топор. Если бы Ванесса не остановилась, а сделала шаг дальше, лезвие рассекло бы ее на две части.

Она поежилась, представив жуткую картину. Пожалуй, с осмотром стен стоит завязывать, хотя бы временно – с каждым шагом она неминуемо приближается к смерти. Ванесса переключила свое внимание на импровизированную лампу: фитиль, наверное, уже пропитался. Она достала из кармана спички, зажгла промасленную тряпку – та вспыхнула. По всей камере распространилась настолько ужасная вонь от сгоревшего масла, что девушка закашлялась и прослезилась. Она попыталась задуть пламя, но огонь был довольно сильным. Пальцами Ванесса схватила фитиль, но лишь обожглась. Тогда она схватила какую-то металлическую посудину с выгравированными письменами и накрыла ею чашу с маслом. Пламя потухло. Теперь из чаши валил густой и едкий дым.

Затея с масляной лампой, похоже, провалилась. От этого дыма можно угореть. Девушка бессильно опустилась на пол и, обхватив голову руками, заплакала. В этот момент Ванесса поняла: она умрет в гробнице фараона.

* * *

В лагере довольно поздно хватились пропавших археологов. За ужином обратили внимание на отсутствие аль-Сабуна, Ванессы и Гамильтона, но никто не придал этому значения.

К полуночи забеспокоились: так долго еще никто не отсутствовал без предупреждения. Наконец, археологи из группы Гамильтона решили действовать самостоятельно. Они вооружились фонариками и разошлись в разные стороны на поиски коллег.

Ночное прочесывание пустыни результатов не принесло, и весь лагерь на рассвете вновь отправился на поиски.

Ганс Бергер, ученый из Германии, вскоре набрел на огромную яму. Он сразу понял, что это и есть та гробница, в которой работал Гамильтон.

– Профессор Гамильтон! – крикнул он. – Мисс Кэмерон!

Ответа не последовало. Он спрыгнул в яму и обследовал камеру. Лишь фрески да постаменты, на которых, по-видимому, стояли драгоценные статуи. В углу лежала куча скелетов, но эти кости явно не принадлежали пропавшим археологам. Он внимательно осмотрел стены и невольно залюбовался хорошо сохранившимися фресками. Он отметил про себя, что на одной стене фресок не было, но особого удивления это обстоятельство у него не вызвало.

Ученые бесследно исчезли.

* * *

Сколько прошло времени? Ванесса не носила часы: археологам на раскопках они были ни к чему – на жаре человек старается избавиться от всех лишних предметов. Ей казалось, что прошла вечность с тех пор, как захлопнулась стена в склепе. Последний час или даже больше она сидела напротив этой стены и изо всех сил кричала, звала на помощь, пока не сорвала голос. Напрасно. От истощения и недостатка кислорода Ванесса с трудом двигалась и, как ей казалось, была в предобморочном состоянии. Глаза сами закрывались, но она понимала, что если заснет, то не проснется уже никогда.

Она не знала, что делать перед смертью. Молить о прощении ей абсолютно не хотелось. Она, повинуясь сложным чувствам и каким-то инстинктам, на четвереньках подползла к лежащим коллегам. Ей хотелось последние часы своей жизни провести вместе с ними. Чисто машинально девушка проверила, живы ли они, хотя в этом вряд ли был смысл. Те были еще живы. Это немного успокоило – она села рядом, облокотившись на стену, и закрыла глаза.

Внезапно она почувствовала, что в гробнице кто-то есть. Ванесса поначалу испугалась, но потом поняла, что это галлюцинации. Перед глазами поплыли странные картины: пруд с зеркально-чистой пресной водой, зеленые луга и сосновый лес. А вот и она сама вприпрыжку бежит по мягкой траве… Иногда к ней возвращалась ясность сознания, но ненадолго, вновь уступая место миражам.

– Ты добился своего, мертвый царь, – в полубреду, еле ворочая языком, пробормотала она. – Вот сижу я, Ванесса Кэмерон, перед тобой. Я только что окончила университет и приехала на свои первые раскопки. Я выжила после встречи со змеей, выдержала нашествие бандитов и сделала находку, которая может перевернуть всю археологическую науку. Но ты все испортил, заперев нас навечно в своем склепе… Ты приговорил нас к смерти. Посмотри на нас. Это Кевин Гамильтон, ученый с мировым именем. Ахмед аль-Сабун, опытный археолог. Вся эта роскошь – золото, драгоценные камни, все это тебе не нужно, мертвецу. Это нужно нам, живым, для истории и памяти о великой египетской цивилизации… Вот… Теперь ты знаешь, кто мы такие. А мы так и не знаем, кто же ты. Но я даю тебе слово, свое последнее слово – это непременно станет известно. Рано или поздно твой склеп найдут, как бы ты его ни прятал. Тебе удалось погубить трех археологов, но другим людям ты ничего не сделаешь. Ты даже себе не представляешь, на что способны современные люди и техника! Ты празднуешь свой триумф, победив трех безоружных людей. Но торжествовать в итоге будут живые люди, а не мертвец, трусливо прячущийся под золотой маской… Это, наверное, мои последние слова. Я не знаю, насколько вдохов хватит воздуха. Но я должна сказать, хотя я знаю, что это предсмертный бред и что меня никто не слышит и не понимает… Ты должен знать, что я умираю с гордо поднятой головой. Я принимаю смерть с достоинством!