Две башни - Джон Толкиен

Медленно в голове Пиппина всплыло воспоминание, отделяясь от сна. Конечно: он и Мерри побежали в лес. Что случилось с ними потом? Почему они так побежали, не спросив старого Бродяжника? Они бежали с криками — он не мог вспомнить, далеко и долго ли это продолжалось. И неожиданно они столкнулись с большим отрядом орков. Те закричали, и тут из-за деревьев выбежало еще множество орков. Они с Мерри выхватили свои ножи, но, орки и не желали с ними сражаться, а старались захватить их, даже когда Мерри ножом ударил нескольких орков по рукам и ногам. Добрый старый Мерри!

Потом из-за деревьев выбежал Боромир, он убил много орков, остальные бежали. Но убежали они недалеко, тут же вернулись и начали вновь. На этот раз их было не менее сотни, некоторые из них очень большие, и они пустил дождь стрел — все в Боромира. Боромир затрубил в свой большой рог так, что лес зазвенел, и вначале орки растерялись и отступили; но когда не послышалось никакого ответа, кроме эха, они напали еще более яростно. Больше Пиппин ничего не помнил. Последнее его воспоминание — прислонившийся к дереву Боромир, весь утыканный стрелами; затем наступила тьма.

— Вероятно, меня ударили по голове, — сказал он сам себе. — Сильно ли ранен бедный Мерри? Что произошло с Боромиром? Почему орки не убили нас? Где мы и куда направляемся?

Ни на один вопрос не было ответа. Он чувствовал холод и боль. «Хотел бы я, чтоб Гэндальф не переубедил Элронда, и мы не пошли бы, — подумал он. — Что хорошего от меня в этом путешествии? Я лишь помеха — пассажир, даже багаж. А теперь меня украли, и я багаж для орков. Надеюсь, что Бродяжник или кто-нибудь придет и освободит нас! Но могу ли я надеяться на это? Не нарушат ли это наши планы?»

Он попытался освободиться. Один из орков, сидящий рядом, засмеялся и сказал что-то товарищу на своем отвратительном языке.

— Отдыхай, пока можешь, маленький дурак! — сказал он Пиппину на общем языке, который в его устах был почти так же отвратителен. — Отдыхай, пока можешь! Вскоре мы дадим работу твоим ногам. Ты соскучишься об отдыхе, пока мы не вернемся домой.

— Если бы была моя воля, ты пожалел бы что не умер, — сказал другой. — Я заставил бы тебя попищать, жалкая крыса. — Он склонился над Пиппином, приблизив свои желтые клыки к его лицу. В руке он держал черный нож с длинным зазубренным лезвием. Лежи спокойно, или я тебя ткну этим, — прошипел он. — Не привлекай к себе внимания, а не то я могу забыть о приказе. Будь прокляты изенгардцы! Углук у багрони сыл пуджут Саруман — голб бубхош скай, — он произнес длинную гневную речь на своем языке; постепенно его речь замерла среди бормотанья и фырканья.

Испуганный, Пиппин лежал тихо, хотя боль в руках и ногах его росла, а камни врезались ему в спину. Чтобы отвлечься, он внимательно вслушивался в происходящее вокруг. Слышалось множество голосов, и в речи орков звучали ненависть и гнев: начиналось что-то вроде ссоры, которая становилась все более горячей.

К своему удивлению, Пиппин обнаружил, что понимает большую часть сказанного: большинство гоблинов использовало общий язык. Очевидно, здесь присутствовали члены двух или трех совершенно различных племен, и они сами не понимали языков друг друга. Гневные споры касались того, что делать дальше: куда направиться и что делать с пленниками.

— Нет времени убить их должным образом, — сказал один.

— Этому не поможешь, — ответил другой. — Но почему бы не убить их быстро и прямо сейчас? Они помеха для нас, а мы торопимся. Наступает вечер, и нам нужно идти.

— Приказ, — сказал третий голос, похожий на низкое рычание. — Убейте всех, кроме невысокликов. Их следует доставить живыми и как можно быстрее. Таков приказ, полученный мной.

— Для чего они нужны? — спросило сразу несколько голосов. — Почему живыми?

— Я слышал, что у одного из них есть что-то очень нужное для войны, какой-то злой заговор или еще что. Во всяком случае они оба должны быть допрошены.

— Это все, что ты знаешь? Почему бы не обыскать их самим и не найти то, что нужно? Мы можем найти и использовать это для себя.

— Очень интересное замечание, — фыркнул голос, более мягкий, но и более злобный, чем остальные. — Я могу доложить об этом… Пленников нельзя обыскивать или грабить — таков приказ, полученный мной.

— И мной тоже, — сказал глубокий голос. — Живыми и в том виде, в каком захвачены — не грабить. Это приказ.

— Но мы его не получали, — сказал один из прежних голосов. — Мы пришли из Мории убивать и мстить за своих. Я хочу убить, а потом вернуться назад на север.

— Возвращайся, — сказал насмешливый голос. — Я Углук. Я здесь командую. Я возвращаюсь в Изенгард кратчайшей дорогой.

— Разве Саруман — хозяин великого глаза, — спросил злобный голос. — Мы должны немедленно вернуться в Лугбург.

— Если бы можно было переправиться через реку, мы могли бы вернуться, — сказал другой голос. — Но нас слишком мало, чтобы пробиться к мостам.

— Я переправился через реку, — сказал злой голос. — А крылатый назгул ждет нас севернее на восточном берегу…

— Может быть, может быть! Значит, вы убежите с нашими пленниками и получите всю плату и награды в Лугбурге, а мы останемся здесь, пешие в стране лошадей?.. Нет, мы должны идти вместе. Эти земли опасны, полны бунтовщиков и разбойников.

— Ага, значит, мы должны идти вместе, — насмехался Углук. — Я не доверяю тебе, маленькая свинья. Ты ничего не знаешь, кроме своего хлева. По мне, вы хоть все убежите. Мы бойцы Урук-хей! Мы убили великого воина. Мы захватили пленников. Мы слуги Сарумана мудрого, Белой Руки. Рука даст нам мясо человека для еды. Мы пришли из Изенгарда и вернемся туда, а вы пойдете по тому пути, который мы выберем. Я Углук. Я сказал все.

— Ты сказал достаточно, Углук, — сказал злобный голос. — Интересно, как к этому отнесутся в Лугбурге? Там могут решить, что плечи Углука нужно освободить от пустой головы. Могут спросить, откуда пришли эти странные идеи. На самом ли деле они исходят от Сарумана? И о чем он думает, сидя в своей берлоге под грязным белым знаком? Они согласятся со мной, с Гришнаком, своим верным посланником. И я, Гришнак, говорю так: Саруман глупец, грязный предательский глупец. Но великий глаз знает о нем.

Много громких возгласов на языке орков ответило ему, послышался звон оружия. Пиппин осторожно повернулся, стараясь увидеть, что происходит. Его охрана присоединилась к схватке. В полумгле он увидел большого черного орка, вероятно, Углука, стоявшего лицом к лицу с Гришнаком, низкорослым кривоногим существом, широкоплечим, с длинными руками, свисающими почти до земли. Вокруг них стояло множество орков меньшего роста. Пиппин предположил, что они с севера. Они обнажили свои мечи и ножи, но не решались нападать на Углука.