Рассказы - Роберт Хайнлайн

- Э-э, да. Это правда.

- Ну... - Спутник адвоката снова потянул ее за рукав. Она сунула свою визитную карточку в руки Брина, и странная парочка уселась в автобус и укатила прочь.

Брин машинально сунул карточку в карман. Ковански со вздохом вытер лоб.

- Зачем вы это сделали, леди? - раздраженно спросил он.

Девушка казалась удивленной.

- Я...я не знаю.

- Вы это слышали, мистер Брин? Они все так говорят. И если посадить ее за решетку, то завтра на этом месте появится шесть других. Шеф сказал... - Он вздохнул. - Шеф сказал - ну, если бы я ее арестовал, как того хотела эта женщина-адвокат, меня бы с завтрашнего дня перевели в простые патрульные, с тем чтобы я всерьез подумал о выходе на покой. Так что заберите ее отсюда, ладно?

- Но... - возразила было девушка.

- Никаких "но", леди. Вам только и остается радоваться, что такой джентльмен, как мистер Брин, согласился помочь вам. - Ковански собрал всю ее одежду и вручил ей. Когда она потянулась, чтобы взять ее, плащ распахнулся и перед глазами смутившихся мужчин вновь предстало обнаженное бедро; Ковански торопливо протянул одежду Брину, который быстро рассовал ее по карманам.

Девушка дала Брину отвести себя к его машине, которая стояла неподалеку, села в нее и запахнула полы плаща, так что теперь она выглядела вполне прилично. Только после этого она повернулась к Брину и внимательно посмотрела на него.

Она увидела ничем не примечательного мужчину, которому было уже явно больше тридцати пяти. В его глазах было кроткое и какое-то беззащитное выражение человека, привыкшего носить очки, но в данный момент оказавшегося без них; волосы на висках поседели, а на макушке уже намечалась лысина. Его костюм в елочку, черные туфли, белая рубашка и аккуратный галстук больше подходили жителю Восточного побережья, нежели Калифорнии.

Потифар же увидел лицо, которое он для себя классифицировал, скорее как "хорошенькое" и "цветущее", чем "красивое" и "очаровательное". Лицо обрамляли пышные каштановые волосы. Он дал ей лет двадцать пять или около того.

Брин мягко улыбнулся и, не говоря ни слова, завел машину.

Он свернул на Дохени Драйв, а потом поехал на восток, в сторону Сансет. Подъезжая к Ла Чинега, он притормозил.

- Ну как? Вам лучше?

- Пожалуй, да. Мистер... Брин?

- Называйте меня Потифар. А как вас зовут? Если не хотите, можете не отвечать на мой вопрос.

- Меня? Я... я Мид Барстоу.

- Куда вас отвезти, Мид? Домой?

- Наверное, да. Я... ой, нет! Я не могу приехать домой в таком виде! - Она еще плотнее запахнула плащ.

- Родители?

- Нет. Моя домохозяйка. У нее будет инфаркт, если она меня увидит в...

- Тогда, куда мы можем доехать?

Она немного подумала.

- Может, остановимся на заправочной станции, а там я смогу незаметно проскользнуть в туалет?

- М-м-м... может быть. Послушайте, Мид, мой дом находится в шести кварталах отсюда, в него можно попасть через гараж. Вы войдете так, что этою никто не заметит. - Он вопросительно посмотрел на нее.

Она вздохнула и оценивающе взглянула на Брина.

- Потифар, вы, кажется, не очень-то похожи на серого волка?

- О, вот уж нет! Я самый настоящий волчище. - Он присвистнул и оскалил зубы. - Видите? Но среда у меня выходной день.

Она улыбнулась, и на щеках у нее появились ямочки.

- Ну, ладно. Лучше уж я буду бороться с вами, чем с миссис Мигат. Поехали.

Он свернул в сторону холмов. Его холостяцкое жилище представляло собой небольшой каркасный дом - один из многих, облепивших, как грибы, коричневые склоны холмов Санта Моника. Гараж был пробит в самой горе; дом находился над ним. Он заехал в гараж, выключил зажигание и провел Мид по скрипучей лестнице в гостиную.

- Проходите сюда, - сказал он, указывая на дверь и протягивая одежду, которую уже успел вытащить из карманов.

Она покраснела, взяла одежду и юркнула в спальню. Он услышал, как поворачивается ключ в замке. Потифар устроился в кресле, достал свой черный блокнот и раскрыл "Херальд-Экспресс".

Он уже заканчивал изучение "Дейли Ньюс" и смог добавить несколько заметок к своей коллекции, когда Мид вышла из спальни. Она успела привести себя в порядок - тщательно причесалась, подкрасила губы, ей даже удалось разгладить почти все складки на юбке. Свитер ее был ни слишком облегающим, ни слишком низко вырезанным, но выглядела она в нем очень симпатично. А еще Мид почему-то напомнила ему наполненный водой колодец и завтрак на ферме. Он забрал у нее плащ, повесил его и сказал:

- Садитесь, Мид.

- Мне, наверное, уже пора идти, - неуверенно проговорила она.

- Идите, конечно, если у вас дела - но мне хотелось поговорить с вами.

- Ну... - Она присела на краешек дивана и осмотрелась. Комната была небольшой, но аккуратной, как галстук Потифара, и чистой, как его воротничок. Камин вычищен, пол вымыт и натерт. Все стены заняты полками, на которых громоздились книги. В углу потрепанный письменный стол; все бумаги на нем тщательно сложены. Рядом, на отдельной подставке, электрический калькулятор. Справа от него двухстворчатое окно выходило на крошечный балкончик прямо над гаражом. Дальше открывался вид на город; кое-где уже начали загораться неоновые огни реклам. Она уселась поглубже.

- Очень симпатичная комната, Потифар. Она похожа на вас,

- Будем считать, что это комплимент. Спасибо, -- она ничего не ответила, и он продолжал: - Хотите что-нибудь выпить?

- Ну, еще бы! - Она вздрогнула. - Меня всю трясет.

Он встал.

- Ничего удивительного. Что вы предпочитаете?

Мид выбрала виски с водой, без льда; он же был любителем бурбона и имбирного пива. Она молча выпила половину своего бокала, поставила его на стол, расправила плечи и сказала:

- Потифар?

- Да, Мид?

- Послушайте, если вы привезли меня сюда, чтобы начать приставать, те не тяните с этим. У вас, конечно, ничего не выйдет, но я все время нервничаю и жду этого.

Он молчал. Его лицо продолжало сохранять серьезное выражение. Она, немного смущенно, продолжала:

- У меня не будет никаких оснований винить вас - учитывая обстоятельства, при которых мы познакомились. И я вам благодарна. Но... ну... дело в том, что я не...

Он подошел к ней и взял обе ее руки в свои.

- Моя дорогая, у меня и в мыслях не было приставать к вам. Да и у вас нет причин испытывать благодарность ко мне. Я это сделал потому, что меня заинтересовал ваш случай.

- Мой случай? Ты доктор? Психиатр?

Он покачал головой.

- Я математик. Точнее, статистик.

- Кто? Я не поняла.

- Ну, это не существенно. Но мне хотелось бы задать несколько вопросов. Можно?