Люди Путина. О том, как КГБ вернулся в Россию, а затем двинулся на Запад - Кэтрин Белтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Игорь Стрелков ранее участвовал в военных действиях России в Чечне и Боснии. Министр внутренних дел Украины называл его «монстром и убийцей». За месяц до начала массовых волнений Гиркин сопровождал Малофеева в триумфальном турне под эгидой Русской православной церкви. Из греческого монастыря они везли «дары волхвов» — сначала в Москву, а затем — в Киев и Крым. Стрелков якобы отвечал за сохранность церковного золота, ладана и мирры — на дары приходили посмотреть тысячи верующих. Однако в Крыму у них была иная миссия. Они встретились с Сергеем Аксеновым, и через месяц он стал новым пророссийским главой Крыма. Он появился из ниоткуда, из малоизвестной промосковской партии «Российское единство» и внезапно занял пост почти сразу после того, как неопознанные российские войска вошли в Крым.
— В этих поездках Малофеев и Стрелков стали близкими друзьями, — сказал Батозский. — То, что случилось потом, прошло без свидетелей.
Один из бывших чинов Русской православной церкви заявлял, что тур со святыми дарами был лишь прикрытием разведывательной миссии. Готовились к серьезной акции.
— Дары везли в Крым, чтобы подготовить почву и собрать разведданные, — сказал Валерий Отставных. Позже он ушел из церкви, заявив, что не хочет быть инструментом путинского государства.
Считалось, что вся перекачка наличности в пользу прокремлевских сепаратистов держится на Малофееве. Он действовал через благотворительные организации, связанные с Фондом святителя Василия Великого. Позднее, согласно просочившейся информации из украинских спецслужб, выяснилось, что разговоры между ним и Стрелковым прослушивались: они обсуждали успехи военного отражения украинской армии. В соответствии с расшифровкой одного такого звонка, Стрелков сказал Малофееву:
— Мы не сдали ни одной позиции, то есть в Краматорске все позиции удержаны. Константин Валерьевич, со своей стороны прошу уточнить, кого мы все-таки побили.
Малофеев ответил, что во время визита расскажет об успехах Стрелкова главе Крыма Сергею Аксенову.
Малофеев отрицал свое участие в конфликте. Он утверждал, что только выделял средства на беженцев, спасавшихся от войны, а его связь с повстанцами — не более чем «совпадение». Но на самом деле он увяз в этом по уши: это доказали даже в Евросоюзе и ввели против него санкции за связь с сепаратистами. Украинское правительство открыло в отношении него уголовное расследование — его обвиняли в финансировании террористов.
Впрочем, для Кремля Малофеев был идеальной фигурой. Его причастность к конфликту давала правительству возможность действовать опосредованно, не марая рук, и отрицать собственное участие. Его называли безумным империалистом, действовавшим самостоятельно. В некоторых интервью Малофеев даже не сдерживался. Агентству Bloomberg он заявил:
— Прошу прощения за отсутствие политкорректности, но Украина — часть России.
Он считал, что Украина является «искусственным образованием на руинах российской империи». Мне же он сказал следующее:
— Для России это битва за историческое выживание. Россия — империя по своей природе. Она уже была империей, когда США еще только зарождались. В другом качестве мы существовать не можем.
Однако он никогда не признавался, что имел прочные и длительные связи в верхах Кремля. Помимо дружбы с де Паленом он поддерживал и отношения с Путиным через всемогущего духовника президента Тихона Шевкунова.
Малофеев способствовал росту влияния России на востоке Украины, а стоявшие за сценой связанные с КГБ женевские финансисты смотрели на это одобрительно.
— Это действительно священная война, — сказал один из них. — Предки людей из Харькова и Донецка были русскими. Они всегда были русскими.
Вероятно, с самого начала операции действия Малофеева координировались с российской разведкой. Сектор телекоммуникаций, в котором он сколотил огромное состояние, всегда был сферой повышенного интереса военной разведки. Кремль оказывал поддержку ультраправым националистским группам, поставив целью расколоть Украину и предотвратить вступление в ЕС — теперь это выглядело как дежавю путинских времен в Дрездене. В те дни КГБ (и, по словам упомянутых ранее двух бывших коллег, при активном участии Путина) внедряло своих агентов в немецкие неонацистские группировки и в леворадикальную Фракцию Красной армии, радикалы которой ради дестабилизации убивали американских военных и видных западногерманских промышленников. Нападение Кремля на Украину было разыграно по методичке КГБ: в советские времена агентам предписывалось разделять, разрушать и передавать оружие и наличность через подставных лиц и посредников. В те дни экономика стратегических операций строилась на контрабанде, советские лидеры не брезговали выбором средств, их интересовало только расширение сферы влияния и борьба с Западом за превосходство. Люди Путина вернулись к старым тактикам. И тогда, и сейчас Россия не была готова к прямым военным действиям и использовала отвлекающие маневры, действуя через посредников, агентов влияния и фасадные организации и стремясь ослабить оппонента, подорвать его позиции изнутри с помощью пропаганды и откровенной лжи.
В советские времена такие тактики назывались «активными мерами». Но к 2014 году, когда Россия наконец завершила переход к собственной искаженной версии государственного капитализма, Кремль снова был готов вступить в противостояние с Западом. Некоторые тактики, уже обкатанные на Украине, стали применяться в Восточной Европе и на Западе. Старые агентурные сети возобновили работу, и система открыла несколько новых фронтов. События в Украине красноречиво говорили о том, что возрожденная Россия стремится посеять противоречия на Западе.
— Все думали, что русские просто воруют, — сказал Константин Батозский. — Но на самом деле они давно взращивают и прикармливают коррумпированных политиков. Россия подорвет Европу. Она закладывает мощную бомбу под основы Европейского Союза, ищет уязвимые места. Сегодня существует гигантский риск. Российские неправительственные организации работают очень активно, раздают гранты ультралевым и ультраправым группировкам.
Некоторые эксперты на Западе все отчетливее начинали понимать, что российские операции влияния, основанные на черном нале, вряд ли ограничатся Украиной.
— Россия финансирует партию «Национальный фронт» во Франции, «Йоббик» в Венгрии, «Лигу Севера» и «Движение пяти звезд» в Италии, — сказал мне в сентябре 2015 года Майкл Карпентер, на тот момент директор по делам России в Совете национальной безопасности США и советник вице-президента Джо Байдена. — Они финансировали греческую партию «Сириза» и, как мы подозреваем, «Левую партию» в Германии. Они атакуют все радикальные партии, левые и правые. В этом плане они довольно беспринципны, а для финансирования используют свои резервные фонды. Их цель — расшатать страны Европы, ослабить Евросоюз и воспрепятствовать достижению консенсуса по санкциям. Это очень серьезно. Они потратили на это уйму времени и денег. — Но подобные опасения вскоре были забыты, а политики, не слишком хорошо разбирающиеся в вопросах России,
