Дети леса, дети звезд - Мерри Джинн

Грин аж передернулся от воспоминания, и понял, что не расскажет о том, что видел, ни Тессу, ни вообще никому. Даже отцу-Дракону.

— Я упустил единственный шанс снова стать человеком. Вообще.

Он встал, кисточка метнулась мимо лба Тесса. Ухмыльнулся:

— Похоже на похмелье. Вот почему я всегда пропускаю самое интересное?

Серазан вздрогнул.

— Это не интересно! Это страшно, с чем тут доктора спирт бодяжат… А с чем механики… — передернувшись от воспоминания, Тесс торопливо сглотнул, скорбно покачал головой и покосился в направлении кисточки.

Подумал, подергал вместо нее прядь волос из близко расположенной гривы и попросил:

— Не уходите. И не просите. Чем вы хуже всяких лесных хозяек? И сами дойдете… вместе придумаем что-нибудь.

— Без меня? Спирт? У механиков? — возмутился Грин. — Не-е-ет, точно не уйду, не надейтесь! А рассол они употребляют, как вы думаете?

— Рассол? — всерьез задумался Тесс. — Не знаю. Но "предпоследнюю вахту" еще никто не заменил. Кстати, — отодвинувшись, Серазан принялся шарить по карманам, пытаясь вспомнить, позаботился ли о нем добрый доктор, перед тем как отпускать ночевать там, где душа просит.

— Вот! — продемонстрировал все-таки найденную капсулу и медленно и печально поднялся на ноги, озираясь. — Теперь еще водички…

Грин вздохнул, скептически посмотрел на лекарство — и со стола к Тессу услужливо полетел стакан, правда, пустой.

— А где здесь пузыри с водой, я не знаю, — пробормотал он.

Тесс тоже вздохнул, поймал стакан и поплелся к доставочному блоку у сфинкса за спиной.

— Тяжелые у нас с вами выдались три дня, — прокомментировал он негромко, наливая воду, раскусывая капсулу-аварийку и немедленно запивая невыносимую горечь ядреного шедевра военной медицины. — Пусть даже и по отдельности. Давайте заодно уже и завтрак закажем, а потом — будем доходить до чуда превращений, пока у вас еще свежи воспоминания о трансформациях в ту и другую сторону. Что происходило при превращении в человека?

Последний вопрос прозвучал уже значительно более бодро, чем все предыдущие.

— Мяса возьмите побольше, горячего супа, хлеба, — жадно попросил Грин в спину Тесса. — И сладкое обязательно, хоть пирожок, хоть конфету! И еще салат, если там есть, такой вкусненький был с горошком. Рассол. А лучше — пива!

И задумался, систематизируя и осознавая то, что с ним происходило в последний день.

— Пива-то нам кто даст? — хмыкнул Тесс, не без удовольствия запрашивая всего и побольше. — Оно позавчера было, следующий разрешенный день — к концу недели. А в принципе алкогольного не раньше чем вечером, я теперь знаю, где тут кто что наливает. В ангаре вкуснее, в лазарете безопаснее. Вернулся к сидящему посреди комнаты сфинксу и внимательно его оглядел.

— Надумалось что-нибудь?

Грин переступил с лапы на лапу.

— Когда я сбросил шкуру, то стало холодно, и я чуть не упал, потому что на двух ногах стоять было странно, — сказал он, наконец. — Потом стало очень удобно с руками, и я долго сжимал-разжимал пальцы. Рядом стоял посох, я опирался на него. Потом ко всему привык, и стало нормально. Я еще очень обрадовался, а хозяйка сказала, что если я еще раз захочу превратиться, она меня уже обратно не вытащит.

Тесс сел перед сфинксом, вежливо взял его лапу и подержал на ладони, в не первый раз оценивая ширину и вес.

— Руки у вас были действительно были лучше, — сказал он наконец. — Хоть это и было давно, но я помню. Если вам вернули посох, то и одежда тоже появилась? А как ощущался сам процесс превращения? У вас была возможность его прочувствовать и запомнить?

— Лапы в результате оказались полезнее, — проворчал Грин обиженно. — Нет, я ничего не почувствовал. Как будто проснулся. И мир немного изменился.

Тесс примирительно погладил лапу.

— И когда обратно — тоже? — заглянул сфинксу в полузеленые глаза. — А можете сами так… проснуться? Еще раз?

— Надо попробовать, — твердо сказал Грин. — Обязательно надо попробовать. Правда, я сам боюсь, потому что не знаю, чем это закончится. Мало ли…?

— Давайте будем пробовать, — не менее твердо практически потребовал Серазан, не выпуская сфинкса. — Можно даже прямо сейчас, вместе, чтобы вы не боялись — время все равно несусветное, как раз можно… что успеем и что получится.

— Что может сделать человек, чего больше никто не сможет? — так же требовательно спросил Рон, весело глядя на Серазана.

— Породить другого человека, — не задумываясь ответил Серазан. — А почему вы спрашиваете?

— Ох, — сказал Рон, заметно смущаясь, — вот об этом я как-то не подумал.

— Тогда, пожалуйста, ваш вариант, — ухмыльнулся Тесс, теребя подушечку лапы.

— Я первый спросил, Мастер! — отпарировал Грин. Ему было одновременно неловко и щекотно. Щекотно оттого, что Тесс играл с лапой, а неловко — потому что двадцатилетний организм очень конкретно принялся подсказывать, как размножаются сфинксы, и не только они. — Неужели единственно уникальное, на что способны люди — это..?

И Грин все-таки весело фыркнул, не совладав с собственным воображением.

Тесс спрятал усмешку, отвечая строго-серьезно. Возможно, даже немного преувеличенно строго, потому что реакция Грина немало его позабавила и даже некоторым образом заинтересовала.

— Это — единственно уникальное, на что способен любой вид: воспроизвести представителя именно этого же вида. Все остальные умения и таланты, если брать каждое по отдельности, можно в той или иной форме встретить и у других. Поэтому разумнее говорить о сочетании умений, которое присуще только человеку — например, человек может научиться жить в степях, в лесу, в тундре и тропиках, на земле и под землей, в воде, в космосе…

хотя приспособлен, если говорить о возможностях его животного тела, к достаточно узкой климатической полосе.

Грин окончательно смутился.

— Ну тогда это единственное, что я могу сделать не ради себя, а ради кого-то, — заявил он, — потому что захотеть так измениться можно, только если очень понадобится, в физическом плане, понимаете?

Тесс даже лапу выпустил, чтобы в задумчивости взяться обеими руками за голову.

— То есть вам надо женщину найти, и тогда будет стимул превращаться?

Грин потупился. От его ушей можно было прикуривать:

— А что, есть еще варианты?

— Есть, но это для идейных или нищих, — автоматически брякнул Тесс мабрийское народное на тему вариантов, и тут же осекся. И спросил иное: