Драко Малфой и Солнечный путь - Джуд

— Моя любимая часть тела Гарри сейчас прижата к чертовой плите, — ответил Драко. — Из-за чего она может утратить присущую ей очаровательную выпуклость. Знаешь, Мина, почему Гарри тебя не любит? Ты когда-нибудь говорила комплименты по поводу его задницы? Гарри, она говорила?

— Нет, никогда, — улыбаясь, ответил Гарри.

— Вот видишь. А я говорил, причем много раз.

— Учту на будущее, — сухо заметила Мина. — Сам выпьешь, или на тебя Империус наложить?

— Это заклинание используется не по назначению, — пожаловался Драко. — Это же одно из основных заклинаний колдовской «Камасутры»!

— На меня же не действует, — сказал Гарри.

— Точно, — согласился Драко. — Тогда ладно.

— Ты теряешь время, — произнес Люциус, обращаясь к Мине. Та поднесла кубок с зельем к губам Драко, и он покорно открыл рот.

Это было отвратительно — он не мог подобрать другого слова. Это было насилие, хуже, чем даже то, что с ним делал Люциус. Она насиловала его, выжимала его, заставляя его стонать, кричать и даже умолять о большем, вопреки здравому смыслу и собственным чувством. Склонившись к нему, она терзала его рот, проникая языком почти ему в глотку; казалось, она хотела высосать из него душу. Она кричала его имя… а потом, когда он кончил в нее, прошептала ему на ухо:

— Драко… любимый… сделай так, как говорит Господин… ты будешь жив, мы будем вместе… пожалуйста…

Он послал ее. Очень грубо и прямолинейно, не обеспокоившись даже понизить охрипший голос. Вспыхнув от ярости, девушка слетела с него.

— Дурак!

— Вельга, — с мягким укором в голосе произнес Вольдеморт. — Ты опять пытаешься сделать что-то не то.

По-моему, за последнее время ты успела наделать немало глупостей. Хватит.

Сверкнув глазами, девушка вернулась к гробу и снова улеглась на крышке. Темный Лорд приложил палочку к ее животу и произнес какое-то заклинание. На мгновение кожа Мины засветилась бледно-розовым светом, и Вольдеморт удовлетворенно улыбнулся.

— Да. Ребенок там.

Драко посмотрел на Мину, пытаясь понять, должно ли знание того, что в ее теле теперь живет его ребенок, что-то перевернуть в его душе. Возможно, должно было, но, тем не менее, не переворачивало.

Драко поднял глаза на Гарри — тот смотрел на Мину с выражением страдания на лице. Наверное, подумал Драко, ему жаль этого ребенка.

Тягучее пение зазвучало в комнате, и Драко с удивлением понял, что это Вольдеморт выпевает слова заклинания. Абсурдная мысль о том, что, оказывается, у Темного лорда неплохой голос, едва не заставила Драко расхохотаться вслух.

Гробница наполнилась магией, как водой. Снова, как тогда, в Большом зале Хогвартса, стало трудно дышать. Золотистый свет, пронизанный черными нитями, окутал Мину, и Вольдеморт, словно это стало для него сигналом, не переставая выпевать заклинание, двинулся вокруг гроба.

Он сделал первый круг и, не останавливаясь, начал второй, а потом третий, и четвертый… Случайно глянув на Мину, Драко на мгновение задумался, что же с ней не так… а когда понял, едва не закричал от ужаса.

У нее начал расти живот.

Может быть, беременные женщины — это прекрасно, Драко не знал этого точно, но когда этот процесс происходит в считанные минуты и у тебя на глазах, ничего прекрасного в этом нет вовсе. Через пару минут, когда Темный Лорд обошел вокруг Мины в шестой раз, Драко понял, что им предстоит наблюдать роды. Лицо Гарри было почти синим — очевидно, он думал о том же самом. Над ухом Драко рассыпался в смешке Люциус.

— Он обойдет вокруг Вельги девять раз — это означает девять месяцев беременности, — доверительно сообщил он на ухо Драко. — Потом начнутся роды. Как только ребенок родится, Господин убьет тебя и Поттера, а также ваши души, покинет свое тело и вселится в ребенка. Когда он это сделает, цикл роста младенца ускорится. Думаю, что года через два он уже станет вполне способным к действию волшебником.

Возможно, Господин придумает что-то, чтобы остаться таким навсегда. Мы, естественно, позаботимся, чтобы за эти два года никто не потревожил нашего Лорда.

— Будешь воспитывать чудовище? — негромко спросил Драко.

— Почему бы и нет? — усмехнулся Люциус. — Я хочу, чтобы это был мальчик. Мне будет интересно его учить. А ты кого хочешь?

— Мне всегда хотелось дочь, — сухо ответил Драко. — Но не сейчас.

Едва он успел договорить, как в гробнице прозвучал, отразившись от стен, пронзительный девичий крик, и Драко снова захотелось заткнуть уши.

— Смотри, — прошипел Люциус, вздергивая его голову, — ты думаешь, ты появлялся на свет иначе?

Мина лежала на спине, широко расставив ноги; огромный вздувшийся живот казался ненастоящим. Вцепившись ногтями в края крышки, она кричала пронзительно и надрывно, так, что Драко даже стало ее жаль. Потом она замолчала, и Драко почему-то понял, что тяжелое дыхание, прорезываемое стонами, означает, что рождение уже близко.

— О Боже мой! — раздался голос Гарри. — О Боже мой!

Мина застонала — долго, протяжно, как будто раненое животное, уже отчаявшееся спастись.

— Мама-мама-мамочка! — вырвалось у нее по-детски жалобно, и Драко с ужасом понял, что не осталось больше ненависти к ней, к разлучившей его с любимым, к мучительнице, к союзнице врага, а есть только жалость к такому же несчастному оружию в чужих руках, как и он сам, и Гарри, оружию, которое нужно, пока исполняет свое предназначение, но до чувств которого никому нет дела, потому что по определению сражающихся, оружие не может испытывать чувств.

— Ма-ма! — громко и страшно выкрикнула Мина, и Гарри, развернувшись, насколько он мог в своих путах, заорал на мисс Паркер:

— Она же тебя зовет, ты, ведьма!

Мисс Паркер передернула плечами и чуть отстранилась от Гарри. Она намеренно не смотрела в сторону Мины, брезгливо кривя губы при очередном ее крике.

— Мисс Паркер! — рявкнул Вольдеморт, и Драко смутно удивился тому, что не заметил, когда Темный Лорд окончил свои песнопения. — Помоги ей! Она рожает меня!

Выражение лица мисс Паркер было таким, словно ей только что велели поцеловать жабу, но она, наколдовав тазик с горячей водой, подошла к Мине.

— Мамочка… — выдохнула Мина. Волосы ее прилипли к мокрому лбу, губы обметались, костяшки пальцев, вцепившись в камень, были белыми.

— Заткнись, — сквозь зубы бросила мисс Паркер. — И давай быстрее!

Мина всхлипнула, закрывая рукой лицо. Внезапно Снейп, словно очнувшись из забытья, шагнул от изголовья гроба, взял Мину за запястье, отводя руку от лица, и сжал пальцы.

— Дыши, — приказал он под ошеломленным взглядом мисс Паркер. Мина послушно набрала в легкие воздух, а мисс Паркер повернулась к Вольдеморту, чтобы сказать ему, что зельевар вышел из-под контроля…