Сага о Форсайтах - Джон Голсуорси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мой отец любил ее, – тихо сказал он.
– Не понимаю, за что, – не оборачиваясь, ответил Сомс. – Сколько горя она причинила вашей дочери Джун; она всем причиняла только горе. Я давал ей все, что она хотела. Я даже готов был простить ее, но она предпочла бросить меня.
Звук этого глухого голоса подавлял всякое сочувствие в Джолионе. Что такое есть в этом человеке, что не позволяет проникнуться к нему участием?
– Я могу съездить к ней, если вам угодно, – сказал он. – Думаю, что она будет рада разводу, впрочем, не знаю.
Сомс кивнул:
– Да, пожалуйста. Я знаю, где она живет, но не желаю ее видеть.
Он несколько раз провел языком по губам, словно они у него пересохли.
– Может быть, вы выпьете чаю? – предложил Джолион и чуть не добавил: «и посмотрите дом». И он повел его в холл.
Позвонив и приказав подать чай, он подошел к своему мольберту и повернул картину к стене. Ему почему-то не хотелось, чтобы на нее смотрел Сомс, который стоял здесь, посреди этой большой комнаты с широкими простенками, предназначавшимися для его собственных картин. В лице своего кузена, с этим неуловимым семейным сходством с ним самим, в этом упрямом, замкнутом, сосредоточенном выражении Джолион увидел что-то, что невольно заставило его подумать: «Этот никогда ничего не забудет, никогда своих чувств не выдаст. Несчастный человек!»
VII
Стригунок находит подружку
Юный Вэл, покинув старшее поколение Форсайтов, подумал: «Вот скучища! Уж дядя Сомс выдумает! Интересно, что собой представляет эта девчонка?» Он не предвкушал никакого удовольствия от ее общества, и вдруг увидел, что она стоит тут и смотрит на него. Да какая хорошенькая! Вот повезло!
– Боюсь, вы меня не знаете, – сказал он. – Меня зовут Вэл Дарти. Я ваш дальний родственник, троюродный брат или что-то в этом роде. Моя мать урожденная Форсайт.
Холли, от застенчивости не решаясь отнять у него свою смуглую тонкую ручку, сказала:
– Я не знаю никого из моих родственников. Их много?
– Куча. И по большей части ужасный народ. Конечно, я не… ну, во всяком случае, те, кого я знаю. Родственники всегда ужасны, ведь правда?
– Должно быть, они тоже находят нас ужасными, – сказала Холли.
– Не знаю почему бы. Уж, во всяком случае, вас-то никто не найдет ужасной.
Холли подняла на него глаза, и задумчивая чистота этих серых глаз внезапно внушила Вэлу чувство, что он должен быть ее защитником.
– Конечно, разные бывают люди, – глубокомысленно заметил он. – Ваш папа, например, выглядит очень порядочным человеком.
– Еще бы, – сказала Холли с жаром, – он такой и есть.
Краска бросилась в лицо Вэлу: зал в «Пандемониуме», смуглый господин с розовой гвоздикой в петлице, оказавшийся его собственным отцом!
– Но вы же знаете, что такое Форсайты, – почти злобно добавил он. – Ах, простите, я забыл, вы не знаете.
– А что же они такое?
– Ужасные скопидомы, ничего спортсменского. Посмотрите, например, на дядю Сомса.
– Что ж, с удовольствием, – сказала Холли.
Вэл подавил желание взять ее под руку.
– Ах нет, – сказал он, – пойдемте лучше погуляем. Вы еще успеете на него насмотреться. Расскажите мне, какой у вас брат?
Холли повела его на террасу и оттуда на лужайку, не отвечая на его вопрос. Как описать Джолли, который, с тех пор как она себя помнит, всегда был ее господином, повелителем и идеалом?
– Он, верно, командует вами? – коварно спросил Вэл. – Я с ним познакомлюсь в Оксфорде. Скажите, у вас есть лошади?
Холли кивнула.
– Хотите посмотреть конюшни?
– Очень!
Они прошли мимо дуба и сквозь редкий кустарник вышли во двор. Во дворе под башней с часами лежала мохнатая коричнево-белая собака, такая старая, что даже не поднялась, увидя их, а только слегка помахала закрученным кверху хвостом.
– Это Балтазар, – сказала Холли. – Он такой старый, ужасно старый, почти такой же, как я. Бедненький! Он так любит папу!
– Балтазар! Странное имя! Но он, знаете, не породистый.
– Нет! Но он милочка. – И она нагнулась погладить собаку.
Мягкая, гибкая, с темной непокрытой головой, с тонкими загорелыми руками и шеей, она казалась Вэлу странной и пленительной, словно что-то, скользнувшее между ним и всем тем, что он знал прежде.
– Когда умер дедушка, – сказала она, – он два дня ничего не ел. Вы знаете, он видел, как дедушка умирал.
– Это старый Джолион? Мама всегда говорит, что это был замечательный человек.
– Это правда, – просто ответила Холли и открыла дверь в конюшню.
В широком стойле стояла серебристо-каурая лошадка ростом около пяти футов, с длинным темным хвостом и такой же гривой.
– Это моя Красотка.
– Ах, – сказал Вэл, – чу́дная кобылка. Только хорошо бы ей подрезать хвост. Она будет куда шикарнее. – Но, встретив удивленный взгляд Холли, он внезапно подумал: «А в общем, не знаю, пусть будет, как ей нравится!» Он потянул носом воздух конюшни. – Лошади хорошая штука, правда? Мой отец… – Он запнулся.
– Да? – сказала Холли.
Неудержимое желание открыться ей чуть не завладело им, но нет, не совсем.
– Да нет, просто он массу денег тратил на них. Я тоже, знаете, страшно увлекаюсь и верховой ездой и охотой. Ужасно люблю скачки. Я бы хотел сам участвовать в скачках. – И, забыв, что ему осталось пробыть в городе только один день и что у него уже два приглашения, он с воодушевлением предложил: – А что, если я завтра возьму напрокат лошадку, вы поедете со мной в Ричмонд-парк?
Холли захлопала в ладоши.
– О, конечно! Я просто обожаю ездить верхом. Но вот же лошадь Джолли. Вы можете поехать на ней. И мы могли бы поехать после чая.
Вэл с сомнением посмотрел на свои ноги в брюках. Он мысленно видел себя перед ней безукоризненным, в высоких коричневых сапогах и в бедсфордовских бриджах.
– Мне не хочется брать его лошадь, – сказал он. – Может быть, ему это будет неприятно. Кроме того, дядя Сомс, наверное, скоро поедет домой. Конечно, я у него не на привязи, вы не думайте. А у вас есть дядя? Лошадка недурная, – заключил он, окидывая критическим взглядом лошадь Джолли темно-гнедой масти, сверкающую белками глаз. – У вас здесь, наверное, нет охоты?
– Нет; мне, пожалуй, и не хотелось бы охотиться. Это, конечно, ужасно интересно, но это жестоко, ведь правда? И Джун тоже так говорит.
– Жестоко? – воскликнул Вэл. – Какая чепуха! А кто такая Джун?
– Моя сестра, знаете, сводная сестра, она гораздо старше меня.
Она обхватила обеими руками морду лошади Джолли и
