Имперский ястреб - Диана Удовиченко

Я неопределенно покивал головой: подумаю… и уснул.

Наутро оказалось, что мои астральные опыты действительно не прошли даром. Побаливала голова, ныла рана, ноги заплетались так, словно я и не отдыхал всю ночь. Лютый, напротив, выглядел молодцом. Он уже вновь обрел свою обычную грацию дикого зверя, и лишь иногда морщился, совершив слишком резкое движение. Дрианн, заглянув под повязку, с удивлением в голосе сообщил, что рана на груди стремительно затягивается. У меня дела были не так хороши, но маг все же утешил:

– Воспаления нет, Рик, потерпите, и все пройдет.

За куст заглянул Зарайя.

– Как там? Все спокойно? – спросил я.

– Да не совсем, – капрал был зол, как демон. – Ночью еще одна тварь приходила. Теперь парганец, вроде. Ребята его порубили и сожгли. Жди беды, лейтенант!

Ха, можно подумать, когда—то было по—другому!

Под предводительством мастера Триммлера мы начали спускаться с пологого, поросшего пышной травой, склона. А совсем близко расстилалась равнина, покрытая густыми высокими кустами какого—то буйно цветущего растения, резкий удушливый аромат которого даже на таком расстоянии щекотал ноздри.

– Вы, ребята, поосторожнее, – поучал нас Зарайя. – Идем медленно, резких движений не делаем. Не забывайте: мы уж, почитай, в Санме. Можем на караул Волков нарваться. Опять же, посты здесь должны быть. Не ровен час, свои обстреляют.

Слова ветерана оказались пророческими. Как только мы преодолели склон больше чем наполовину, и уже предвкушали счастье хождения по ровной земле, как кусты зашевелились, и из—за них выскочили десятка два людей в форме, напоминающей нашу. Только цвет у нее был темно—зеленый. Они натянули тетивы луков, впившись в нас насупленными взглядами, а один, кажется, с нашивками лейтенанта, насколько я мог рассмотреть, выкрикнул:

– Стоять! Кто такие?

Я поднял руки в знак наших мирных намерений, вышел вперед и ответил:

– Десятая рота Первого полка Имперских ястребов!

Лейтенант недоверчиво осмотрел наши драные рубахи, помятый вид и особенно надолго задержал взгляд на мастере Триммлере.

– И с каких это пор Ястребы по горам бегают?

– С тех пор, как от эскадры отстали, в Океане слез!

– А ты кто такой?

– Лейтенант Рик Сайваар.

– Угу, – мрачно подытожил мой собеседник. – Вроде похож, искали тебя. А ну, подходи по одному, и без глупостей мне!

– Да что это такое? – начал было закипать гном. – Своих не признают!

– Особенно ты свой! – охладил его лейтенант.

Я медленно двинулся в сторону пограничников, двое из которых держали под прицелом меня, остальные – наблюдали за нашей ротой. Спустившись вниз, я был подвергнут странной, на мой взгляд, процедуре: мою макушку посыпали крупной солью, словно невесту пшеном на счастье. После этого Волки немного расслабились. Осмотрели мой мешок, карманы, и приказали отойти в сторону. Далее пришла очередь Дрианна, затем Лютого, потом вниз потянулись недоумевающие солдаты.

– Я сам, я сам! – возвестил мастер Триммлер, доставая из мешка остатки соли, которой потчевал нас в пустыне.

Гном торжественно посолил собственную макушку, и на этом проверка была окончена. Я отозвал лейтенанта Волков в сторону и показал ему императорскую печать, чтобы впредь не возникало никаких подозрений.

– Хорошо, все в порядке, – окончательно оттаял тот. – Позвольте представиться: Дин Кавенс, командир третьей роты Волков.

Мы пожали руки, и я заинтересованно спросил:

– А зачем вы нас солью—то посыпали?

– Да… – сморщился Дин. – Зомби, пожри их Сацеол, совсем замучили! Знаете ведь, что они от соли на некоторое время замирают?

Да, есть такой способ. Только он не очень надежен. Во—первых, для этого нужно приблизиться к зомби на расстояние, достаточное для попадания. Во—вторых, обездвиживаются они ненадолго.

– Вы что же, зомби от живых людей отличить не можете?

– Поди отличи! – с досадой произнес лейтенант. – Они тут разные шляются. Если обычные, еще ладно. А появились ведь странные какие—то: не воняют, и двигаются, как нормальные люди. Вблизи—то, конечно, заметно: глаза пустые, кожа бледная. Но мы теперь перестраховываемся. Благо, соли достаточно. Не поверишь, друг, до того дошло, что поутру вместо умывания друг друга солим!

Я засмеялся было, но тут же прикусил губу: плечо пронзило острой болью.

– Так ты ранен, я смотрю? – воскликнул Дин. – Пошли в гарнизон, там у нас магесса знатная, целительница. Она тебя живо починит.

Гарнизон представлял собой несколько длинных бараков, перед которыми простирался невозможно огромный плац. Его окружала пушистая трава, здесь с комфортом и разместилась вся наша рота. Солдаты сгрудились небольшими компаниями, угощаясь кашей, которую гарнизонный повар быстренько сварганил специально в нашу честь. Мы с Лютым и Дрианном отправились к магессе. Ом идти явно не хотел, видимо, не желая, чтобы волшебница догадалась о его происхождении. Но я уговорил:

– Не хочешь, чтобы тебя осматривали – не надо! Возьмем какое—нибудь зелье для твоей раны!

Капрал неохотно согласился. Госпиталь располагался в довольно большом доме. Мы постучали в дверь и вошли. Внутри было чисто и уютно, в убранстве сразу чувствовалась женская рука: шторки на окне, цветочки на подоконнике, баночки—скляночки размещены на полках в идеальном порядке. Вдоль стен стояло несколько топчанов, видимо, предназначенных для больных и раненых. Сейчас все кровати были пусты. Мы с любопытством оглядывались по сторонам.

– Что вам угодно? – прозвенел молодой веселый голосок.

Из боковой двери, скрытой занавеской, отчего я не сразу ее заметил, вышла и остановилась на пороге молоденькая девчонка. Лет двадцати, не больше. Среднего роста, тоненькая, одетая в простое белое платьице, девушка разглядывала нас доброжелательно и безо всякого опасения. Ну и глаза, надо же! Ярко—синие, круглые, широко распахнутые и смотрящие на мир с выражением искреннего любопытства и любви. Кого же мне напоминает этот взгляд? Девчонка не была красавицей в полном смысле этого слова, но ее простодушное личико, по форме напоминающее сердечко, с вздернутым задорным носиком и большим, сочным, улыбчивым ртом, так и лучилось обаянием. Все это великолепие было окружено копной непослушных русых, с едва заметным рыжеватым отливом, кудряшек.

– Мы… – Дрианн запнулся на полуслове, – мы…

Ну, конечно! Вот кого она мне напомнила. Две пары одинаково круглых наивных глаз – синих и голубых – с восторгом уставились друг на друга. Мы с Лютым переглянулись и хором хмыкнули. Надо отдать девчонке должное, она первой взяла себя в руки.