Рунная птица Джейр - Андрей Астахов

       Тьма сгустилась, и из нее секундой позже прилетел второй болт, пробивший Кайлани горло.

       Этого человека звали Арним. Он был ее отчимом, и Кайлани ненавидела его всей душой.

       Сегодня Арним опять ходил в деревню, напился сильнее обычного, и девушка из своего убежища могла слышать, как он бранится, открывая крышки сундуков и переворачивая лари. Он искал ее и не мог найти.

      - Ты где, мелкая мерзавка? - слышала она его пьяный голос, полный злобы. - Убью, сучонка! Выходи, дрянь такая! Выходи!

       Кайлани молчала, только крепче сжимала рукоятку колуна, который прихватила с собой, убежав со двора. Она уже знала, чем сегодня все закончится. Пока была жива мама...

      - Кайлани! - Голос Арнима стал пьяно-слезливым и визгливым. - Девочка моя, золотце мое, ну где ты? Папа... ик... хочет тебя видеть. Ну что ты? - Раздался грохот, звук разбиваемых тарелок и горшков, взрыв самых отвратных ругательств. - Сука, мокроссачка! Ведьма проклятая! Такая же хитрожопая колдовка, как твоя гребаная мать, чтоб ее в аду бесы трахали! Чары на меня напускать? Я ведь найду тебя, тварь! Истинно... найду!

       Найдешь, подумала Кайлани, глядя на люк чердака. Сегодня ты найдешь то, что искал все последние пять месяцев, прошедших со дня маминой смерти. Свою собственную смерть.

       Такая свинья не имеет права жить.

       Осторожно подкравшись к люку, Кайлани глянула вниз. Арним сидел на табурете посреди комнаты, у перевернутого стола, вытянув ноги в измазанных грязью и навозом сабо, среди разбросанных на полу ложек, шматков вареной капусты и черепков разбитой посуды. Сальный, вонючий, пьяный, красномордый ублюдок с поредевшими на макушке волосами и скошенным подбородком, на котором висели нити слюны. Боги, и что только мама могла в нем найти? После папы сойтись с этим...

       Заткнув колун за пояс, Кайлани начала спускаться по лестнице в горницу. Арним услышал ее, поднял лицо.

      - А-а-а-а? - промычал он, мерзко ухмыльнулся и начал развязывать пояс. - Вот и ты. Папочка...

       Она не дала ему говорить. Замахнулась и ударила колуном прямо в лицо. В гнусную ухмыляющуюся похотливую пьяную харю. Вновь занесла топор, забрызгав себя кровью, и вновь ударила. После пятого удара поняла, что дальше бить уже ни к чему. Отбросила окровавленный колун - и тут ее стошнило прямо на труп отчима.

       Она подползла на коленях к кадке с водой и начала мыться. Смывать с себя кровь и ужас. Потом как была в мокрой одежде, забилась в угол. Вода стекала с ее волос, собираясь в лужу у ног. А она думала о другом. Что лежавший в луже своей крови и ее блевотины мертвый Арним вот-вот встанет и убьет ее.

       Фитиль в лампе прогорел, дрова в очаге тоже, и в доме стало совсем темно. Всхлипывая, Кайлани поднялась на ноги, осторожно подошла к буфету. Открыла дверцу, взяла дрожащими руками кусок сыра, половину ковриги и соль в тряпице, завязала в узелок. Больше взять в дорогу было нечего: денег в доме не было, все ее платья, кроме лохмотьев, что на ней, Арним давно пропил. Поминутно оглядывалась на распростертое тело отчима - не встанет ли?

       Мертвец был неподвижен. Заглянувшая в окошко луна светила Арниму прямо в лицо, и Кайлани казалось, что покойник скалит зубы в злобной усмешке.

      - Мама, где ты? - прошептала Кайлани. - Где ты? Мама, мне плохо!

       Перед уходом ей захотелось сжечь дом вместе с этой падалью. Чтобы наверняка, окончательно покончить с Арнимом и памятью о нем. Но этот дом построил когда-то ее отец - НАСТОЯЩИЙ отец. Для нее с мамой. И Кайлани не смогла.

       Она просто ушла. Вышла в темные зловонные сени и толкнула входную дверь.

       За дверью был Свет.

       Ярре задохнулся, приняв в лицо порыв ледяного ветра, проморгал ослепленные слезами и ветром глаза, поднял лук. У него в колчане всего несколько стрел. Но и проклятых тварей осталось всего четыре.

       Бьоркост был отличным оружием, но лук имеет свои неудобства. С самого начала сражения во дворе цитадели Ярре вынужден был тщательно выверять каждый выстрел, чтобы не попасть в своих. И латы упырей - стрелы их не пробивали. Поэтому юноша сосредоточился на конях Темных. Бил их, стараясь облегчить своим товарищам работу. Спешивал Темных одного за другим, и это у него хорошо получалось.

       Теперь схватка шла уже у самого входа в святилище. И сердце Ярре дрогнуло, потому из всех остался только Эндре - воин, которого бедняга Варнак называл вампиром и к которому относился с таким предубеждением. Покойников не судят, конечно, но Варнак ошибался. Ярре видел, как Эндре носится в клубах снега, не давая врагам окружить себя, как мимоходом свалил воина, убившего Варнака и недобитого Кайлани. Просто махнул мечом на всем скаку, и голова твари покатилась в снег.

       Двое. Нежитей осталось двое, и пока ни одного поверженного врага на его собственном счету. Пора это исправить.

       Наложив стрелу на лук, Ярре прицелился. Только один из Всадников остался в седле - воин в высокой короне и рогатом шлеме, тот, кто убил из своего волшебного лука мать Сигран. Похоже, он у этих упырей главный.

       Выдохнув воздух, Ярре пустил стрелу и со злой радостью увидел, как конь главаря вздыбился и сбросил всадника. Эх, почему у него нет стрел с закаленными наконечниками! Ярре сразу вспомнил, как стрелы Бьоркоста испепеляли мертвых легионеров на дороге. Сейчас бы он перестрелял этих мертвецов, как цыплят.

       Хадрив, Минайя, ну почему у него нет бронебойных стрел!

       Во дворе полыхнула слепящая огненная вспышка, разогнавшая темноту, потом вторая, мгновением позже. Ярре сначала не понял, в чем дело, а потом сообразил - это Эндре кидает свои огненные гранаты. Скрипнув зубами, юноша вскинул лук, выцеливая новую мишень. Ему очень хотелось подстрелить главаря, но там был Эндре: бастард метался между навиями, раздавая удары и отбивая ответные. Проклятье, ну и нервы у этого молодца!

       Справа от Ярре была полуразрушенная каменная лестница, ведущая на уцелевшую от разрушения часть стены, опоясывающей двор. Может, оттуда будет удобнее стрелять. Быстро, скользя подошвами сапог по скользкому обледенелому камню ступеней и помогая себе свободной рукой, Ярре поднялся по лестнице наверх. Так и есть - полуразрушенная башня прямо перед ним защищает от ветра, который так мешал ему внизу.

       И как он сразу не догадался занять здесь позицию? Дурак, четырежды дурак!

       Ярре наложил стрелу на гриф Бьоркоста, посмотрел вниз - и ощутил противный ком в горле. Прямо под ним, футах в десяти ниже, на уступе стены лежала, раскинув руки Кайлани. Глаза девушки были открыты, изо рта сочилась кровь, а в горле, над воротом бриганты, торчало древко болта.