Эта безумная Вселенная - Эрик Рассел

Лишь флоранец не склонил головы. Он даже выпрямился во весь рост, вытянув вперед золотые лепестки; его зеленые руки трепетали в экстазе.

Все цветы любят солнце.

Милый дьявол

Первый марсианский корабль спустился на Землю медленно и величественно, словно воздушный шар. Он и в самом деле напоминал монгольфьер, поскольку имел сферическую форму и обладал громадной подъемной силой, несмотря на свою металлическую конструкцию. Но больше у него не было ничего общего с земными кораблями.

Ни ракетных двигателей, ни алых трубок Вентури. Никаких надстроек, если не считать нескольких решетчатых рам с панелями — преломляя солнечную радиацию, они позволяли кораблю идти любым курсом. Не было даже иллюминаторов. Наблюдение велось через прозрачную полосу, идущую по толстому брюху корабля. Синекожая жутковатая команда, собравшись около нее, молча смотрела наружу огромными фасетчатыми глазами.

Сквозь прозрачную полосу они видели планету, носившую название Земля. Даже если они и были способны к речи, никто ничего не говорил. Однако в нашем понимании никто из них не обладал даром речи. Впрочем, сейчас этого и не требовалось.

Их встретило полное опустошение. Чахлая сине-зеленая трава устало никла к земле, и так — до самого горизонта, где вздымались зазубренные вершины гор. Унылые кусты кое-где боролись за жизнь, самые упрямые еще предпринимали жалкие попытки стать деревьями. Справа травяное поле прорезал длинный прямой шрам. Слишком неровная и узкая, чтобы быть дорогой, полоса являлась остатками давно исчезнувшей стены. И на все это равнодушно взирало мертвенно-бледное небо.

Капитан Скива посмотрел на свою команду и обратился к ней на языке жестов при помощи щупальцев. Альтернативой была телепатия, но для нее требовался физический контакт.

— Очевидно, удача от нас отвернулась. С тем же успехом мы могли приземлиться на безжизненном спутнике. Впрочем, выход наружу безопасен. Всякий, кто захочет исследовать планету, может ненадолго отлучиться.

Один из марсиан спросил — тоже знаками:

— Капитан, вы желаете первым сойти на грунт нового мира?

— Это не имеет значения. Если для кого-то важно первенство, я готов уступить. — Скива нажал рычаг, открывающий люки шлюза. Непривычно плотный воздух наполнил корабль. — Старайтесь не переутомляться, — предупредил он.

Поэт Фандер подошел к нему, и их щупальца соприкоснулись, мысли пошли через нервы конечностей.

— Мы получили подтверждение тому, что увидели, подлетая к этому миру. Планета умерла. Как ты думаешь, что послужило причиной?

— Не имею ни малейшего представления. Я бы многое отдал, чтобы найти ответ на твой вопрос. А вдруг на землян обрушились природные силы, которые могут добраться до Марса? — Тревога капитана передалась Фандеру через щупальце. — Жаль, что эта планета находится слишком близко от нас; будь она подальше, мы могли бы наблюдать за происходящими здесь процессами с поверхности нашего мира. А так нам мешало слишком яркое солнце.

— То же самое относится и к другой планете, затянутой туманами, — заметил поэт Фандер.

— Да, ты прав, и я боюсь того, что мы можем там найти. Если выяснится, что и она мертва, мы окажемся в тупике — до тех пор, пока не сделаем огромный рывок и не вылетим из нашей системы.

— Ну, это уж точно случится не при нашей жизни.

— Да уж, — согласился с ним капитан Скива. — Но мы могли бы двигаться быстрее при помощи надежных друзей. А теперь придется идти вперед в одиночку. — Он повернулся, чтобы посмотреть на команду — марсиане рассыпались по мрачной равнине. — Они рады, что могут вновь погулять по твердой земле. Но что это за мир, лишенный жизни и красоты? Очень скоро им надоест, и они с радостью покинут Землю.

— Тем не менее, — задумчиво сказал Фандер, — я бы хотел получше ее изучить. Можно я возьму катер?

— Ты певчая птица, а не пилот, — возразил Скива. — Твоя задача — поддерживать нашу мораль, развлекая команду, а не носиться над незнакомым миром на катере.

— Но я умею им управлять. Нас всех этому учили. Разреши взять катер, я хочу посмотреть на новый мир.

— Разве ты видел недостаточно во время посадки? На что здесь смотреть? Потрескавшиеся старые дороги. Города, почти обратившиеся в прах. Расколотые горы, почерневшие от гари леса и кратеры, лишь немногим уступающие кратерам Луны. И никаких следов оставшихся в живых разумных существ. Лишь трава, кустарник и мелкие животные, двуногие или четвероногие, убегающие при нашем приближении. Что тут может быть интересного?

— Даже в смерти есть своя поэзия, — ответил Фандер.

— Возможно, но останки вызывают отвращение. — Скива содрогнулся. — Хорошо, пусть будет по-твоему. Возьми катер. Кто я такой, чтобы препятствовать поэту?

— Спасибо, капитан.

— Ладно. Постарайся вернуться до наступления темноты.

Разорвав телепатический контакт, Скива подошел к шлюзу, улегся у самого края и погрузился в размышления. У него так и не возникло желания прикоснуться к новому' миру. Столько затрачено усилий — и какой жалкий результат.

Он все еще размышлял о тщете их попыток, когда катер взмыл в небо. Фасетчатые глаза наблюдали, как энергетические решетки меняют угол наклона — катер поднимался ввысь по изящной кривой. Вскоре он уже плавал в воздухе, точно мыльный пузырь. Скива вновь подумал о зря потраченных силах и несбывшихся надеждах.

Команда вернулась на корабль задолго до наступления темноты. Нескольких часов оказалось вполне достаточно. Вокруг, сколько хватало глаз, виднелись лишь трава, кустарник и жалкие деревца. Одному марсианину удалось обнаружить прямоугольный участок голой земли. Возможно, раньше здесь находилось жилище. Он принес на корабль маленький кусочек фундамента, осколок гранита, который Скива отложил, чтобы изучить на досуге. Другой нашел крошечное коричневое насекомое с шестью лапками, но его нервные окончания уловили такой отчаянный крик, что он тут же отпустил добычу на свободу. Маленькие, неуклюжие животные бродили в отдалении, но прятались в норы, как только к ним приближался кто-то из марсиан. Все сошлись на том, что зловещая тишина планеты просто невыносима.

Фандер опередил закат всего на половину единицы времени. Его катер пролетел под огромной черной тучей и приземлился. Через мгновение начался дождь. Марсиане стояли и с восхищением смотрели, как огромные массы воды обрушиваются на землю.

Спустя некоторое время капитан Скива сказал:

— Мы должны смириться с жалкими результатами нашей экспедиции. Мы так и не выяснили причину катастрофы, которая произошла на этой планете. Возможно, следующие экспедиции, оснащенные специальной аппаратурой, сумеют дать ответ на многие вопросы. Мы лишь первопроходцы, а не исследователи. Наша миссия состоит в том, чтобы оставить этот пустынный мир и отправиться на туманную планету. Мы стартуем рано утром.

Никакого ответа. Фандер последовал за капитаном в его каюту и вошел с ним в телепатический контакт.

— Здесь можно жить, капитан.

— Я не уверен. — Скива свернулся в кольцо на диване, положив щупальца на специальные подставки. От его кожи исходило голубоватое сияние, отражавшееся от стены. — Во многих местах камни испускают альфа-искры. Они опасны.

— Я знаю, капитан. Но я их ощущаю и могу избегать.

— Ты? — Скива удивленно посмотрел на него.

— Да, капитан. Я хочу пожить здесь.

— Неужели ты хочешь остаться в этом ужасном месте?

— Да, здесь повсюду царят отчаяние и безнадежность, — проговорил поэт Фандер, — Разрушение всегда уродливо. Но мне случайно удалось отыскать маленький осколок красоты. Он радует меня. И я хочу найти его источник.

— О какой красоте ты говоришь?

Фандер попытался объяснить, пользуясь новыми, чуждыми понятиями. Оказалось, что это невозможно.

— Нарисуй мне картинку, — приказал Скива.

Фандер долго и старательно рисовал, а потом протянул картинку капитану:

— Вот, пожалуйста!

Скива внимательно изучил рисунок, а потом вернул его Фандеру.

— Мы — личности, обладающие всеми правами, присущими личностям. Мне твоя картинка не представляется достаточно красивой, чтобы стоить хотя бы кусочка хвоста домашнего ара-лана. Однако я должен признать, что она не кажется уродливой, в ней даже есть нечто приятное.

— Но, капитан…

— Как личность, — продолжал Скива, — ты имеешь равное право на собственное мнение, каким бы странным оно ни казалось остальным. Если действительно хочешь остаться, я не могу отказать. Но мне это кажется безумием. — Он вновь посмотрел на Фандера. — Когда, по твоим расчетам, тебя заберут?

— В этом году… через год… никогда.

— Возможно, за тобой никто не прилетит, — подтвердил Скива. — Ты готов к такому исходу?

— Каждый должен быть готов к ответу за свои действия, — заметил Фандер.