Эта безумная Вселенная - Эрик Рассел

— В этом году… через год… никогда.

— Возможно, за тобой никто не прилетит, — подтвердил Скива. — Ты готов к такому исходу?

— Каждый должен быть готов к ответу за свои действия, — заметил Фандер.

— Верно. — Однако Скива не хотел сдаваться. — Ты все серьезно обдумал?

— Я не являюсь технической частью команды. Мною не движет мысль.

— А что движет тобой?

— Мои желания, эмоции, инстинкты. Мои чувства.

— Да хранят нас двойные луны, — нервно проговорил Скива.

— Капитан, спой мне песню о доме и сыграй на звенящей арфе.

— Не говори глупости. Я не умею.

— Капитан, а если бы для этого потребовалось лишь хорошенько подумать, ты бы сумел?

— Несомненно, — согласился Скива, чувствуя, что его заманивают в ловушку, но не в силах ее избежать.

— Вот именно, — со значением сказал Фандер.

— Сдаюсь. Я не могу спорить с тем, кто отбрасывает принятые нормы логики и изобретает свои собственные. Тобой руководят недоступные мне понятия.

— Тут дело не в логике или ее отсутствии, — сказал ему Фан-дер. — Все зависит от точки зрения. Ты видишь одни аспекты. А я — другие.

— Например?

— Ну, так легко ты меня не поймаешь. Я могу привести примеры. Помнишь формулу, определяющую фазу колебаний цепи?

— Конечно помню.

— Я так и думал. Ты ведь техник. Ты зафиксировал ее в своем мозгу как некую техническую деталь. — Фандер немного помолчал, задумчиво глядя на Скиву. — Мне также известна эта формула. Много лет назад кто-то произнес ее в моем присутствии. Мне она не нужна. Однако я ее не забыл.

— Почему?

— Потому что формула обладает красотой ритма. Это поэзия.

Скива вздохнул и сказал:

— Для меня это новость.

Фандер с усмешкой произнес формулу:

— Один на Эр, делить на омега Эл, минус один на омега Эс. Идеальный ритмический строй.

Через некоторое время Скива согласился.

— Да, формулу можно пропеть. Можно даже танцевать под нее.

— А теперь я увидел это. — Фандер показал на свой рисунок. — Красоту, диковинную и чуждую. А там, где есть красота, обязательно должен присутствовать талант — быть может, он все еще существует. Там, где обитает талант, можно отыскать зерна величия. В царстве величия всегда найдутся могущественные друзья. Нам нужны такие друзья.

— Ты победил. — Скива жестом показал, что сдается. — Утром оставим тебя здесь, наедине с твоей судьбой.

— Спасибо, капитан.

Упрямство, которое делало Скиву достойным капитанского чина, заставило его предпринять перед самым отлетом последнюю попытку. Вызвав поэта в свою каюту, Скива пристально посмотрел на него.

— Ты не изменил своих намерений?

— Не изменил, капитан.

— А тебе не кажется странным, что я готов покинуть эту планету, даже допуская, что в ней осталось былое величие?

— Нет.

— Но почему? — слегка напрягся Скива.

— Капитан, я полагаю, что вы немного боитесь, поскольку испытываете такие же подозрения, как и я.

— А что ты подозреваешь?

— Что не было никакого природного катаклизма. И что жители Земли сами сделали с собой то, что они сделали.

— Но у нас нет никаких доказательств, — растерялся Скива.

— Да, капитан. — Фандер больше ничего не захотел говорить.

— Если все это печальный результат их собственной деятельности, — после долгой паузы продолжал Скива, — то как можно рассчитывать на дружбу с существами, которые вызывают страх?

— Да, ты прав, у нас мало шансов, — согласился Фандер. — Но это результат холодных рассуждений. А для меня они мало что значат. Я живу надеждами.

— Ну вот, опять ты отрицаешь очевидные истины ради пустой мечты. Надежды, надежды, надежды — на достижение невозможного.

— Трудное можно совершить, для невозможного требуется больше времени, — ответил Фандер.

— Твои мысли сбивают с толку мой привыкший к логике разум. Каждая твоя фраза есть полное отрицание всего, что имеет смысл, — Скива сделал жест, равнозначный грустному смешку, — Ну, ладно, так тому и быть! — Он приблизился к Фандеру. — Все необходимые припасы собраны внизу. Остается лишь попрощаться.

Они обнялись, как это принято у марсиан. Выйдя из шлюза, поэт Фандер еще долго смотрел вслед летящей по широкой дуге сфере. Корабль беззвучно поднимался ввысь и очень скоро превратился в едва заметную точку на фоне тучи. Через мгновение он исчез.

Фандер еще некоторое время постоял, глядя в небо. Потом он повернулся к саням, на которых лежали его припасы. Забравшись на переднее сиденье, он включил энергетические решетки и взлетел на несколько футов. Чем выше поднимаешь сани, тем больше расход энергии. Он решил экономить: поди угадай, сколько придется прожить на этой планете. Фандер медленно полетел туда, где видел прекрасную вещь.

Позднее он нашел маленькую сухую пещеру в холме, возле которого находилась цель его путешествия. Он потратил два дня на то, чтобы расширить пещеру при помощи энергетического луча, выровнять стены, потолок и пол, и еще полдня очищал ее от кварцевой пыли. После этого он сложил свои запасы в дальнем конце подземелья, поставил сани у входа и загородил его силовым полем. Теперь у него был дом.

В первую ночь он долго не мог заснуть, молча лежал в пещере — жилистое, узловатое существо, испускающее синее свечение, с огромными глазами пчелы, — лежал и прислушивался к арфам, играющим в шестидесяти миллионах миль. Кончики его щупальцев, предназначенные для телепатического контакта, тщетно искали партнера для песни.

Темнота была почти полной, весь мир погрузился в чудовищную тишину. Слуховые органы Фандера пытались различать привычные голоса песчаных лягушек, но здесь их не было. Ему хотелось уловить монотонное гудение ночных жуков, но они также тут не водились. Лишь однажды какое-то существо завыло на больной лик Луны, а потом вновь воцарилась тишина.

Утром он помылся, поел, уселся на сани и исследовал развалины небольшого городка. Однако не нашел ничего, что могло бы удовлетворить его любопытство, лишь груды бесформенного мусора среди прямоугольных фундаментов домов. Он попал на кладбище давно разрушенных, уже почти превратившихся в ничто строений. Вид с высоты пятисот футов дал ему лишь одну полезную информацию — судя по планировке города, когда-то здесь жили существа методичные и аккуратные.

Но аккуратность, сама по себе, еще не является красотой. Он вернулся в пещеру и нашел утешение в созерцании той вещи, которая красотой обладала.

Исследования продолжались, не так систематически, как если бы их проводил Скива, но в соответствии с меняющимися прихотями Фандера. Иногда ему попадались животные, поодиночке или группами, но ни одно из них не напоминало обитателей Марса. Некоторые бросались бежать, когда сани пролетали над ними. Другие прятались в норы, сверкнув абсурдно белым хвостом. Третьи, обладатели четырех ног, вытянутой морды и острых зубов, охотились стаями и встречали его злым хриплым лаем.

На седьмой день, в глубокой прогалине, ближе к северу, он заметил несколько существ, крадущихся друг за другом. Он узнал их с первого взгляда, ведь именно их он искал, — узнал и восторженно затаил дыхание. Они были оборванными, грязными, мелкими, но красивая вещь подсказала ему, что это те, кто его интересовал.

Прижимаясь к земле, он заставил сани описать дугу, которая привела его к дальнему концу прогалины. Теперь он смог лучше их разглядеть, даже покрытые грязью розовые худые ноги. Сани скользнули вниз, и он оказался на прогалине. Существа удалялись от него, внимательно и настороженно глядя вперед, будто высматривая врага. Его беззвучное приближение сзади прошло незамеченным.

Но тот, кто шел последним, обманул Фандера. Когда тот свесился с саней, готовясь схватить существо с гривой желтых волос, и длинные щупальца уже потянулись вперед, намеченная Фандером жертва, повинуясь шестому чувству, бросилась на землю. Щупальца не достали совсем немного, но он успел заметить испуганный взгляд серых глаз. Миг спустя ловкий маневр саней позволил марсианину подхватить следующего в цепочке, не сумевшего проявить такую же ловкость.

Это существо оказалось темноволосым, более крупным и сильным. Оно отчаянно сопротивлялось, но сани быстро набирали высоту. Затем существо сумело обернуться и посмотрело прямо на Фандера. Результат получился совершенно неожиданным для него: лицо существа побелело, оно закрыло глаза и безвольно упало на дно саней.

Оно все еще не шевелилось, когда Фандер принес его в пещеру, но сердце продолжало биться, а легкие — поглощать воздух. Осторожно положив добычу на свою постель, Фандер отошел к выходу из пещеры, чтобы дать существу возможность немного прийти в себя. Вскоре оно пошевелилось, село и бессмысленно уставилось в противоположную стену. Потом его черные глаза стали осматривать пещеру. Наконец существо заметило Фандера, освещенного льющимся снаружи светом. Глаза существа округлились, и оно принялось издавать громкие звуки, пытаясь покинуть пещеру сквозь каменную стену. Звуки были такими ужасными, что Фандер выскочил из пещеры и оставался снаружи на холодном ветру до тех пор, пока шум не стих.