Севастополист - Георгий Панкратов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Здесь совсем не было кнопок, зато стояло несколько мягких кресел со жгутами – по всей видимости, как и в социальном лифте, в этом нужно было закрепиться. В одном из кресел – дальнем от меня – полулежала девушка. Она была укрыта белой накидкой, и я видел только черные волосы и руки, лежавшие вдоль тела.
– Простите, – негромко сказал я. – Помогите, мне грозит опасность. Мне нужно скорее вознестись.
Как запустить этот лифт? Я беспомощно поднял руку, демонстрируя чехол с лампой – похоже, в нем была моя последняя надежда. Но девушка даже не шевельнулась: видимо, она спала. Наверное, я бы принялся будить ее, но двери лифта распахнулись, и, как ни стыдно в таком признаваться, я едва не погиб от страха. Решил, что это конец: прятаться было негде, кабина лифта, принятая мною за спасение, оказалась западней.
В лифт вошли двое людей в облегающих одеждах, похожих на костюмы ныряльщиков, и больших резиновых перчатках, с длинным изящным оружием в руках и непонятно зачем прикрепленными к их головам фонарями, непрерывно менявшими цвет. Это светопреставление мешало разглядеть их лица, больше того – даже просто смотреть в их сторону было сложно: глаза тут же начинали болеть. Они непрерывно переговаривались, и я понял, что их много – в коридоре расположился целый отряд.
Пора было сдаваться, понял я. Вот только кому? Я видел их впервые, это определенно были не герои, а на простых жителей Фабрики-кухни они походили меньше всего. Что они делали здесь, за кого были, против кого?! Не сойти бы с ума, пытаясь все это понять!
– Меня преследуют, – я заговорил первым, без предисловий. – Мне срочно нужно скрыться, иначе конец! Не знаю, что здесь происходит, но я не…
Один из вошедших поднял вверх руку с гладким стволом и нажал на кнопку. Раздался мощный электрический разряд, оружие в его руках засверкало, и я невольно отшатнулся. Дотронься он этим грозным предметом до меня, мое тело бы уже валялось на полу.
– Вам нельзя здесь находиться. Это не социальный лифт. Он для внутреннего пользования. Покиньте его, – раздался ровный металлический голос, и я так и не понял, кто из двоих произнес эти слова.
– Но поймите же! – воскликнул я. – Мне показалось, что это простой лифт между этажами. Да куда бы… Я просто прокачусь на нем, это спасет мне жизнь! Мне нужно!
– Выходите, или мы применим силу, – ответил голос.
– Он скоро появится здесь, и тогда мне крышка! – Я представил, как Кучерявый уже подбирается к лифту, и меня охватило отчаяние. – Помогите мне! Кто вы? Полиция позитива?
– Мы похожи на позитивных? – спросил все тот же ровный голос; очередная вспышка яркого света ослепила меня, заставив зажмуриться. И в этот момент раздался другой голос, услышать который здесь я никак не ожидал. Он прозвучал строго и даже агрессивно – так, как не звучал прежде, в другой, забытой почти жизни, – но я не мог не узнать его. Это был голос Фе.
– Занимайтесь своим делом! – сказала она. Я медленно открыл глаза, боясь, что не увижу ее, что этот голос – очередная игра Башни, галлюцинация; но нет, Феодосия была реальна. Стояла передо мной, а позади нее – пустое кресло со скомканной белой накидкой.
Сверкнув своими фонарями, люди в странных костюмах развернулись и вышли из лифта, даже не став разговаривать с Фе. «С чего бы ей так командовать? – поразился я. – Почему они вообще ее послушали?»
Фе не бросилась в мои объятия, не поцеловала меня – она даже не произнесла «привет». Только слегка улыбнулась, еле заметно, краешками губ. Я молчал и только тяжело дышал. Конечно, мне бы самому хотелось спасти ее – ведь это же я мужчина, я должен спасать, – но и самому быть спасенным оказалось весьма неплохо.
– Крепись, – сказала она.
– Я стараюсь. Если честно…
– Нет, ты не понял, – прервала Феодосия. – Тебе нужно закрепиться в кресле. Чем скорее это сделаешь, тем лучше.
Она достала свою лампу и подошла к стене. Я услышал какой-то щелчок, но так и не понял, что сделала девушка, поскольку, опустив кресло в горизонтальное положение, обматывался жгутами. Хотел ей рассказать, что случилось, но, кажется, она все знала.
– Кучерявый прибыл на платформе вместе с тобой и твоими дружками, он выследил вас, – сказала Фе. Я не уставал поражаться переменам, которые произошли с девушкой. Где она научилась так говорить? Где она вообще была, пока я исследовал Притязание?
– Они не дружки мне, – вяло возразил я. – Особенно после…
– Это неважно. Плохо то, что Кучерявый на хвосте. Его не должно было быть здесь. Нужно скорее возноситься.
Она разместилась в своем кресле и принялась обматываться.
– Накройся и прикрой глаза, – сказала Фе.
– Они сказали, этот лифт не социальный. Зачем тогда здесь закрепляться? – спросил я. – Да и куда мы направляемся?
– Послушай, Фиолент, – резко ответила девушка. – Я рада, что мы наконец свиделись, но обстоятельства могли быть и получше. Ты хочешь с ними снова встретиться?
Я даже не понял, с кем – с ними: с «ныряльщиками» ли, с героями или вообще со всеми, кто остался по ту сторону дверей. Но это не имело значения: мне не хотелось встречаться ни с кем больше. Ведь со своим главным человеком я встретился.
– Нет, – прошептал я.
– Тогда не болтай, – сказала Феодосия, и лифт пришел в движение, как будто только и ждал, когда же мы закончим разговор.
IV. Сервер веры
– С чего ты взял? – спросила Фе. В ее словах не было грубости или отчужденности. Я не услышал в них и легкого раздражения или недовольства. Но все же в том, как звучал теперь голос девушки, появилось нечто такое, что не было свойственно прежней Феодосии.
Я лежал, перемотанный жгутами, с закрытыми глазами и тряпкой на лице. В лифте долго ничего не происходило, никакого движения, да что там – в кабине даже не погас свет. И когда Фе просто встала и направилась к двери, мне только и оставалось, что изумленно спросить ее:
– Мы что, уже внизу?
Секретный пояс
У меня не было сомнений в том, что мы вернулись на второй уровень – ведь выход в социальный лифт, как мне казалось, не мог находиться в Вог-Зале, крохотном придатке уровня под самым его потолком, а значит, тот лифт не мог вести на следующий
