Блог «Серп и молот» 2017–2018 - Петр Григорьевич Балаев

Если честно, то я и сегодня не могу понять, на чем это утверждение основывалось. Вот бытовые условия были точно хуже. Я еще застал несколько домиков с. Ленинского, которые до войны были построены. Если коротко — халупы. Еще русские печи в них стояли. Топили дровами. А в Хорольском районе — лесостепь, дров мало, так что и кизяками, и хворостом топили. Уже во время войны и после войны открыли новые угольные разрезы и перешли на отопление углем. От русских печей отказались, печи стали другими, более удобными. Русская печь — это нечто особенно ужасное. Это только для любителей экзотики.

Домики были почти у всех однокомнатными. Леса для строительства нормальных домов в 30-е годы не хватало в Хороле.

Но зато в семье деда каждое воскресенье резали барана. Бабка ему варила баранью голову. Что там за рецепт — я не знаю. Но — деликатесом считалось. Может, жизнь особенно счастливой воспринималась после не очень сытых 20-х годов — не знаю. Судить об этом не готов. Но я видел остатки послесталинского времени и могу их сравнить с брежневскими временами.

Во-первых, во времена Брежнева начали резко ухудшаться жилищные условия на селе. Странно звучит? Не спешите с выводами.

Сразу после войны в селе началось какое-то лихорадочное строительство. Вдруг появился строительный лес для желающих строиться. От Хороля тайга находится за 300 км. В 30-е годы не хватало транспорта для доставки леса. После войны это уже было не проблемой. Колхоз леса получал достаточно и на хоз. постройки, и для продажи колхозникам.

Все эти довоенные халупы были снесены. Остались только два домика, в которых жили вдовы. Но им больше и не надо было, только печки им переделали под уголь.

Остальные колхозники в 40–50-х отстроились заново. Строили, не экономя. Нормальной толщины стены из бруса (из кругляка у нас не строили, сруб из кругляка считался нищетой), штукатуренные с двух сторон, тамбура просторные, с кладовками, веранды по площади почти как жилые помещения. Сараи для скота с нормальными стенами. Опять же, из бруса, штукатуренные только снаружи. Бани. Летние кухни — обязательно.

Удобные деревенские дома. Зимой — теплые. Летом — прохладные. Подсобные помещения — просторные. Сараи для скотины — тоже просторные и теплые.

Сразу после войны дед построил 3-комнатный дом, прожили в нем до 1948 года. У тети Любы, старшей из детей в семье, родился первый ребенок. Она уже замужем была за дядей Васей Гавриком. Дядя Вася с 1943 года и до конца войны в танковом десанте автоматчиком воевал. Тетя Люба в семье была старше следующего ребенка лет на 7 или 8. Почему то детей не было долго с таким перерывом. После рождения первого внука решили дом оставить молодым и строиться заново. Построили еще один. Еще больше. Женился средний сын, дядя Вася Балаев. Оставили дом ему и построили третий. Третий дом уже возводили после Сталина, в хрущёвщину. Уже не деревянный. Уже шлакоблочный. Лафа со строительным лесом закончилась. Куда-то в сторону Японии он уплыл. Но дом всё-равно получился очень хорошим. В том доме я родился. Точнее, родился в роддоме, конечно. Но мои родители с дедом и бабкой в нем жили.

Потом родители захотели жить отдельно и дед им помог купить дом, тоже построенный в 50-х годах. Такой же удобный. Со всеми пристройками. Мы жили в нем до 1974 года. Пока ночью пьяный тракторист не врезался в стену дома. Дом устоял, но треснул брус наполовину стены. Ремонтировать было бесполезно, только сносить и заново строить. А строить уже было не из чего. Родители были вынуждены переехать в совхозную квартиру.

Конечно, все эти дома не только своими руками строили. Нанимали еще и рабочих. Как-то хватало денег. И цемент был, и металл на кровли (тогда еще шифером крыши не крыли), краска, гвозди, стекло — всё было. Всё через колхоз можно было выписать.

В 60-е годы в моем селе уже никто сам себе дома не строил. В принципе, до 2009 года, когда я там был в последний раз, еще больше половины домов составляли дома сталинской постройки. 60 лет прошло, а они стояли. Да и сейчас, наверняка, стоят.

Я живу сегодня в Тверской области — такая же картина. Такое впечатление, что в 50-е годы села и деревни по всей стране были заново отстроены, а потом всё почти замерло.

А с начала 70-х в с. Ленинском развернулось строительство совхозных жилых домов. Строила районная передвижная механизированная колонна (ПМК). Начали браво — выстроили сразу целую улицу и назвали ее Молодежной.

В селе уже были проблемы с жильем к тому времени. Индивидуальное строительство давно прекратилось из-за отсутствия стройматериалов, а дети у людей подрастали, женились, своих детей заводили… Но дома на ул. Молодежной несколько лет стояли пустыми. Народ не хотел в них жить. Эту улицу потом заселили переселенцами с Украины. Про это переселение нужно отдельно писать.

В конце концов, люди всё-таки поняли, что надеяться на лучшее в плане жилья уже бессмысленно и стали соглашаться на совхозные дома. Приходилось соглашаться на дерьмо.

Эти дома были обычным дерьмом. Брусовые. Стены тонкие, зимой в морозы в углах промерзали, покрывались инеем. Двухкомнатные, кухня и еще две комнаты. Погребов предусмотрено не было. Уже после получения ордера на квартиру мы снимали пол на кухне и копали погреб, ведрами выносили землю. Обшили его досками, более-менее получился. Только доски каждые пять лет меняли — они сгнивали.

В старых домах погреба были или кирпичными, или, как у моего деда — бетонными. Мои родители уже столько цемента достать не могли. Да и не зальёшь ты погреб бетоном, если над ним уже дом стоит. Нет, залить можно. Но надорвешься ведрами бетон таскать. Тем более, что в это время еще в совхозе работать нужно — только вечерами.

Еще фишка в том, что они были двухквартирными, на двух хозяев. Кто жил в деревне, тот представляет, как собачились женщины в таких домах из-за кур, которые у соседей в