Дракон (ЛП) - Андрижески Дж. С.

Там не жило намерения. Никакого разума… никаких мыслей.

Не осталось тех математических точных геометрических схем.

Когда перед его глазами прояснилось, физическая стена тоже потемнела.

Он просканировал её, на сей раз поверхностно. Снаружи она выглядела мёртвой. А может, пустой как амеба вместо хорошо выдрессированной сторожевой собаки. Аккуратно входя в поверхностные слои своим светом, Ревик активировал ручной переключатель для двери.

Механизм тут же отреагировал и плавно убрал панель в стену.

«Нензи…» — заговорил голос в его голове.

Он был таким громким, что Ревик поднял голову, уверенный, что это динамик.

«Нензи… племянник. Ты нарушаешь наше соглашение».

Осознав, что это Барьерная коммуникация через конструкцию, Ревик стиснул челюсти.

Он глянул обратно на дверь.

Теперь она открылась почти полностью. Он сверился с часами на запястье, осознав, что прошло меньше минуты. Заглянув во всё ещё расширяющийся проход в стене, он гадал, будет ли достаточно просто постоять здесь и заглянуть в другое помещение.

Однако комната по ту сторону оставалась полностью погружённой в темноту и каким-то образом защищалась от освещения в комнате, где стоял Ревик.

Ему придется зайти внутрь, чтобы посмотреть.

«Нензи, — повторил голос. — Наше соглашение. Ты его нарушаешь».

«Разве?» — пробормотал он в своём сознании.

«Да, — тут же ответил голос. — Нарушаешь».

Ревик почти слышал прищёлкивающее урчание пожилого видящего. Он почти видел неодобрительную хмурую гримасу и то, как он сложил руки на пояснице, глядя на него жёлтыми глазами с лица, похожего на череп. Наверное, он был одет в один из тех бл*дских костюмов, его седая бородка была безупречно подстрижена, ноги обуты в дорогие кожаные ботинки.

Пунктик Дренга, живущего в трупе видящего.

Только тогда Ревик осознал, что не видел здесь тел Менлима.

Должно быть, он держал их в другом месте. Ещё более тёмном и глубоком, чем эта бл*дская пещера.

Чёткий голос заговорил холоднее.

«Мы согласились, что в рамках нашего соглашения твой доступ к секретной информации будет ограничиваться по мере необходимости, — напомнил ему Менлим. — Мы оба согласились, что это необходимо для успешного функционирования данного хрупкого партнерства, учитывая твою роль здесь… и условия относительно твоего света… и тот факт, что ты ясно дал понять — ты никогда не почувствуешь ко мне никакой верности, племянник, что бы ни вскрылось…»

«Я также помню, что ты согласился не называть меня племянником», — пробормотал разум Ревика.

Он не ожидал ответа.

Он его и не получил.

Движение конструкции над его головой активировало аспекты его верхних структур почти без его желания, заставив его свет ещё ярче вспыхнуть в Барьерном пространстве. Ревик посмотрел на открытую дверь, в ту темноту, колеблясь в своём свете.

Они вырубят его.

Он знал, что они это сделают.

Голос Менлима сделался ещё холоднее, лишившись всякой притворной вежливости.

«Если ты переступишь этот порог, племянник, наше соглашение аннулируется. Знай это. И знай, что я предупреждал тебя перед тем, как ты сделал то, что собираешься сделать, — голос Менлима громче зазвучал в сознании Ревика. — Я не дурачил тебя и не пытался скрывать свои намерения. Я прямым текстом сказал, что я сделаю. И это намного больше, чем ты сделал для меня со своей стороны».

Ревик почувствовал, как по спине пробежали предостерегающие мурашки.

Но он должен это сделать.

Должен, говорил он себе.

В противном случае всё это было зря.

Он рисковал своей семьей впустую.

Пока он думал об этом, ноги несли его к проходу в органической стене.

7Эффект «зловещей долины» — явление, основанное на гипотезе, сформулированной японским учёным-робототехником и инженером Масахиро Мори. Она подразумевает, что робот или другой объект, выглядящий или действующий примерно как человек (но не точно так, как настоящий), вызывает неприязнь и отвращение у людей-наблюдателей.

Глава 45. Существо

Свет вспыхнул вокруг него в ту же секунду, когда Ревик переступил порог. Его нога опустилась на очередной зелёный плиточный пол, более зелёный по сравнению с тем, что он оставил позади.

Подняв взгляд, он только тогда осознал, насколько высоко в стене простирался этот проём. Он образовывал органическое с виду отверстие, овальное или треугольное, но в то же время прямоугольное, как минимум шесть метров в высоту. У Ревика возникла тревожная мысль, что это походило на то, будто он вошёл в утробу — словно расступилась завеса между бёдрами какого-то гигантского существа.

Он на ходу посмотрел вверх, чувствуя, как напрягаются его мышцы, а свет реагирует на новую конструкцию, в которую он вошёл.

Не конструкция.

Это была не конструкция.

Ревик остановился как вкопанный.

Чувствуя, как во всём его свете сработали тревожные звоночки, Ревик напрягся, оставаясь почти у входа и задержав дыхание, пока сердце гулко стучало в груди.

Его жизнь в опасности.

Действительно в опасности — и не от Менлима.

Не двигаясь, если не считать глаз, он задержал дыхание, уставившись на округлые пульсирующие стены комнаты, чувствуя себя так, будто находится в гигантском органе. Его разум каталогизировал измерения, сканировал каждый сантиметр пространства, который он мог видеть, не поворачивая головы.

Он искал системы безопасности и ничего не нашёл. Он поискал усерднее, используя больше зон своего света, пытаясь определить конкретную природу угрозы.

Комната была совершенно пустой.

Несколько долгих секунд Ревик не мог осмыслить, что он чувствует, на что он вообще реагирует. Он ощущал, что опасность усиливается, а не уменьшается, и это посылало всё больше и больше торопливых предупреждений в более примитивную, животную часть его разума и света, но он до сих пор не мог определить, что в комнате являлось источником угрозы.

Затем он осознал, в чём дело.

Здесь не было конструкции.

Он чувствовал саму комнату.

Комната пульсировала жизнью. Не жизнью сторожевого пса, как он почувствовал в разумном лифте… нет, это нечто совершенно иное.

Чем дольше он пытался определить природу сущности за стенами этой комнаты, тем менее подходящим казался термин «искусственный интеллект» или «живая машина». Обе категории казались неуместными для описания этого.

Там жила осознанность. И не просто осознанность. Не просто разум.

Ревик не мог найти слов для того, что чувствовал внутри этого пространства.

Нечто… нечто совершенно иное, бл*дь, жило здесь.

Боль переполнила его вместе со страхом, когда он подумал об Элли и о том, как он, возможно, только что безвозвратно похерил всё для них обоих. Чем бы ни была эта штука, она катастрофически опасна. Смертоносно опасна, но и этим всё не ограничивалось — это не только смерть его тела.

Эта штука ощущалась как конец света.

Настоящий конец, возможно, и для видящих, и для людей.

Возможно, для самой Земли и всего живого на ней.

Ревик не мог объяснить, почему он так думал. В его разуме не появлялось конкретных сценариев, что может воплотиться через животное, которое жило в этих стенах.

Просто это казалось правдой.

Чем бы ни была эта штука, она ещё не живая. Она не действовала и не была активирована, но однажды это случится. Как только она по-настоящему запустится, Дренгам уже никто не будет нужен — по крайней мере, в живом разумном состоянии.

Эта штука ощущалась так, будто она разработана, чтобы исключить случайные факторы.

Она разработана, чтобы выводить из строя умы людей и видящих.

Ревик втянул вдох.

Эта штука сканировала его, бл*дь.

И всё же это было слишком простое слово для описания её действий.