Беломорские старины и духовные стихи. Собрание А. В. Маркова - Автор Неизвестен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
95 Посмотреть-то захотелось своего царя Любова:
Шьто деитьце во городи во Любови.
А как едёт ён ко городу ко Любову,
Да стречялась ёму калика перехожая,
А тот же сильния великия Иванишшо.
100 Не дошод-то калика ёму низко кланетце:
«Уж ты здрастуй-ко, государь наш Илья Муромець!»
Отвечаёт ёму Илья Муромець:
«Уж ты здраствуй-ко, калика перехожая!
Уж ты как жа миня знашь да именём зовёшь?» —
105 «Уж ты гой еси, осударь ты Илья Муромець!
Как тебя не знаю — да именем зовут?
Как я у твоёго батюшка жил во дворниках ровно тридцеть лет,
Шьто во дворниках жил и во конюхах». —
«Откуль ты, калика, идёшь, перехожая?» —
110 «Я иду-то из города из Любова,
От того-то царя Любова». —
«Шьто деитьце во городи во Любови?» —
«Во городи во Любови всё да не по-старому,
Не по-старому всё да не по-прежному:
115 Не дают-то просить милостины спасёныя,
А как запряшшона просить милостина спасёная,
А запряшшона поминать да Илью Муромця:
Хто ёго споме́нёт, такового рубить буйну голову.
А царя-та Любова на царьсви нет,
120 Да царит-то тут поганоё Идо́лишшо;
А как царь-от Любов на поварни старшим поваром;
Сподоблят он для поганого Идолишша кушаньё».
Говорит-то старой казак да Илья Муромець таковы речи:
«Уж ты гой еси, калика перехожая!
125 Уж ты дай ты мне своё платьицё каличесько
Да наде́ни моё платьё богатырьскоё».
Говорит-то калика да таковы речи:
«Мне в твоём платьи не подают милостины спасе́ныя».
Говорил-то старой казак да во второй након:
130 «Уж ты скинь своё платьё калицесько
Да надень моё платьицё богатырьскоё».
А как го́ворил-то он да во трете́й након;
Не дават-то калика платья всё каличьского.
А как розьерилось ёго да ретиво́ серцё,
135 Да бросал-то калику на сыру землю,
Скиныва́л-то с калики платьё всё калицесько,
Надевал-то своё платьё богатырьскоё,
А садил-то ёго да на добра́ коня:
«Уж ты гой еси, мой Белеюшко!
140 Ты не бегай ты рысью лошадиного,
Ты ходи-ко тихо́й ступьицёй бродовою,
Не уходи калики перехожого».
А как за́чял одевать платьё каличесько;
У калики была шляпа сорок пуд,
145 А клюка-та была ёго подорожная сорок пуд.
Как пошол-то стары́й казак Илья Муромець во Любов-град;
Как заходит[255] ко Любову на широкой двор,
А как спрашиват он про царя про Любова;
А да сказывают придворина про царя про Любова:
150 «Ноньче у нас царя Любова на царьсви нет,
А царит у нас поганоё Идолишшо».
А как довели тут старую старыньшину до поварни жо;
Говорит-то Илья Муромець таковы речи:
«Уж ты здрастуй-ко-се, мой Любов-царь!
155 Я пришол к тебе да попроведать жо,
А как шьто у вас деитьце после мо́его бываньиця,
Ише шьто деитьце во городи во Любови?» —
«Уж ты гой еси, калика перехожая!
Я топере не царём живу, поваром,
160 А царит-то у нас нонече поганоё сильнё Идолишшо».
Говорит-то калика перехожая:
«Посылал тебе поклон Илья Муромець, низко кланялсэ». —
«Уж ты гой еси, калика перехожая!
Кабы был живой Илья Муромець,
165 Не был я этта поваром». —
«Ты подай-ко мне-ка милостины спасе́ныя
Хошь ради Ильи Муромця».
Хватил-то младшей повар го́ловню,
Хотел убить калику перехожую;
170 Он при́знял свою клюку да подорожную,
Стегнул его да потихошеньку,
Оття́л у ёго с плечь да буйну голову;
Говорит-то калика перехожая:
«Уж ты гой еси, Любов-царь!
175 Не узнал ты старого казака Ильи Муромця».
Заплакал-то Любов-царь:
«Я топерече не царём живу, поваром,
Составле́ю на поганого Идолишша кушаньё».
А как пошол-то калика да из поварни вон,
180 Да выходит он да на новы́ сени,
А заходит тут в полаты-ти царьския,
Где сидит поганоё Идолишшо,
Заходит в ти полаты царськия;
Отпираёт он двери на́ пяту,
185 Запираёт он двери накрепко;
Тут полата да сколымаласе.
Он крест-от кладёт да по-писа́ному,
Да поклон-от ведёт да по-уче́ному,
Да бьёт он челом, низко кланитце
190 Ише той ли царици да Белолю́бихи,
Как поганому Идолишшу челом не бьёт.
А как тут поганоё Идолишшо на стули рыта бархата
На коленях дёржит царицю-ту Белолюбиху,
По локо́ть-то дёржит руки в пазухи.
195 Ише сам он говорит калика таковы речи:
«Уж ты гой еси, цариця Белолюбиха!
Пой подай-ко мне милостину спасе́ную
А как ради Христа царя небесного,
А как ради старого казака да Ильи Муромця».
200 Говорит-то цариця Белолюбиха:
«Уж ты гой еси, калика перехожая!
Не дают у нас нонече милостины спасе́ныя,
Не поминают старыя старыньшины;
Хто поме́нёт, тому рубить буйну голову».
205 А как спрошал тут поганоё Идолишшо:
«Уж ты гой еси, калика перехожая!
Да скожи-ко про своёго Илью Муромця,
Сколь он ростом велик жа?» —
«А сколь я велик, столь Илья велик;
210 Ише платьё мы носим с им с одного плеча,
А пьём мы из одной чаши». —
«А по много ли он хлеба, соли ест,
Да помного ли он вина, пива пьёт?» —
«А он пива, вина пьёт да по одной чары,
215 А хлеба, соли ест по три милостины спасе́ныя,
Во трете́й-то милостины отставаитьце». —
«Я-то ем хлеба, соли по пети печей
Да вина-та пью по сороковки жа».
Говорил тут калика перехожая:
220 «А как у мо́ёго у батюшка была корова бурая;
Она много пила, ела — у ей брюшина лопнула».
А как тут Идолишшо розьерилосе;
Да хватал он свой булатён нож
Да бросал-то он в калику в перехожою.
225 Увернулсэ-то калика за ободве́рину;
А как тут от нож ушол в ободверину вплоть до че́рёна.
«Как был ваш славной Илья Муромець,
