РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ И ЕЁ ВРАГИ - Доминик Ливен

Имеется в виду эрцгерцог Отто фон Габсбург.

Но, безусловно, больше всех пострадали евреи, которые во многом были самыми активными приверженцами имперского правления и наиболее лояльными среди всех габсбургских подданных. Развал империи сразу же поставил их перед тяжелейшими проблемами. Прочие народы империи имели свою собственную родину, у евреев ее не было. Даже в Венгрии, где многие из них ассимилпровались и были до 1914 года мадьярскими патриотами, они стали мишенью для ультранационалистов и козлами отпущения за все беды межвоенного периода. Повсеместно в бывшей империи, даже в демократической Чехословакии, тот факт, что евреи часто говорили на немецком языке и в глазах населения были связаны с имперским режимом, порождал недоброжелательность и антипатию. Они были пережитком имперского прошлого в том мире, где господствовал жесткий, параноидальный и обращенный внутрь самого себя национализм. Сильно вредило им в глазах населения и их экономическое преуспевание, Хью Сетон-Уотсон, бесстрастно отмечал, что «индустрия Польши, Румынии и Венгрии в 1918 году находилась преимущественно в руках евреев, которые также господствовали в банковской системе... так называемые свободные профессии (доктора, адвокаты и пр.) также от четверти до двух третей были представлены евреями», Все это приводило к глубокой неприязни по отношению к евреям и введению всевозможных ограничений для их образования и трудоустройства. Но даже самым убежденным региональным антисемитам было трудно представить себе, чем обернется гитлеровское «окончательное решение еврейского вопроса».

Сетон-Уотсон Хью - современный английский историк, профессор русской истории Школы славянских и восточноевропейских исследований Лондонского университета,

После Османов

РАСПАД ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ ПРОИСХОДИЛ на значительно более длинном историческом отрезке, чем падение Австро-Венгрии. За пятьдесят лет до 1918 года Габсбурги не только не утратили ни одной из своих территорий - наоборот, они приобрели Боснию и Герцеговину. Разумеется, в 1914 году империя Габсбургов была значительно слабее, чем лидирующие европейские государства - Германия, Британия, Франция и Россия, - но она все еще недвусмысленно оставалась великой державой. Ситуация в Османской империи была совершенно иной. Хотя в 1914 году империя все еще продолжала существовать, закат ее мощи был очевиден для всех уже после катастрофических результатов войны с Россией в 1768-1774 годах. С тех пор все последующие войны с Россией приводили к поражениям и большим потерям территории. В девятнадцатом веке Франция и Британия поглотили основные североафриканские территории султана. В 1912 году бывшие балканские подданные султана нанесли ему военное поражение и буквально выпихнули османов из Европы. Если в Австрии кризис, вызванный коллапсом империи, разразился в 1918 году внезапно и практически в одночасье, то аналогичный османский кризис продолжался к этому времени уже более ста лет. Судьбу этого кризиса во многом определило огромное стратегическое значение Константинополя и проливов Босфор и Дарданеллы, а также Балкан, - словом, все то, что европейские государственные деятели давно уже окрестили Восточным вопросом. На протяжении девятнадцатого века этот вопрос оставался бессменным и крайне актуальным для европейской силовой политики и был причиной нескончаемых войн и кризисов.

В других аспектах Австрийская и Османская империи также сильно различались. Империя Габсбургов была по-настоящему единым геополитическим образованием, сформировавшимся вокруг Дунайского бассейна. Весь этот регион имел огромное значение для европейской расстановки сил, и прежде всего для соперничества в двадцатом веке между Россией и Германией за гегемонию в Европе, По контрасту Османскую империю, протянувшуюся от Северного Кавказа до Алжира, можно было, по сути, рассматривать как по крайней мере четыре отдельные, хотя и связанные между собой; геополитические зоны - Северный Кавказ и Крым, Балканы, арабские провинции и Анатолия (другими словами, будущая Турецкая Республика). «Дальний запад» империи, то есть большая часть Северной Африки, был фактически отдельной пятой зоной, и большая его часть была потеряна задолго до 1914 года.

Первая зона - Крым и Северный Кавказ - была поглощена Россией между 1774 и 1860-ми годами. Она, следовательно, исчезла из международного поля зрения, и ее проблемы стали внутренним делом России, С распадом Советского Союза проблемы Крыма и Северного Кавказа снова вышли на первый план международной повестки дня, но мы будем говорить об этом немного ниже, в контексте постсоветского кризиса. Тем не менее сегодняшние проблемы Крыма и Северного Кавказа в какой-то (хоть и малой) степени являются не только постсоветскими, но также и постосманскими. Основу идентичности как крымских татар, так и большей части народов Северного Кавказа составляет ислам - по крайней мере в той ее части, в которой они противопоставляют себя русским. Один из элементов -ни в коем случае не самый важный - нынешней нестабильности Крыма и Северного Кавказа можно рассматривать как составную часть более широких противоречий между христианским и исламским миром на всем протяжении от Центральной Азии до стран Магриба, Поэтому не следует сбрасывать со счетов экономическую и даже вероятную военную помощь, которую при благоприятных обстоятельствах турки могут оказывать крымским татарам и народам Северного Кавказа.

Вторая основная зона - Балканы - знакома западным исследователям гораздо лучше. Изгнание Османской империи из этого региона имело драматические последствия для всей Европы. Никакая другая империя не смогла заменить Османскую в этом регионе вплоть до 1945 года, когда Советский Союз установил свое господство над большей частью Балкан. Османское наследство разошлось здесь в основном по рукам маленьких независимых государств - Сербии, Греции, Болгарии и Румынии. Их соперничество, касающееся прежде всего власти над Македонией, было постоянным источником нестабильности и националистической активности на Балканском полуострове. Еще опаснее было то, что Балканы стали зоной соперничества между великими державами - главным образом Австрией и Россией, Обе державы имели в этом регионе свои важные политические, экономические и стратегические интересы. Обе были заинтересованы видеть в балканских государствах своих сателлитов. Соперничество великих держав и местные неурядицы переплелись в 1914 году в один неразрывный узел и втянули Европу в ужасную войну. Десятилетия беспорядков и конфликтов продолжались до тех пор, пока после 1945 года вся Европа, и Балканы в частности, не обрела - ценой миллионов жизней и огромных растраченных впустую средств - некое подобие стабильности в виде советско-американского противостояния, называемого обычно холодной войной. Когда этот период завершился в 1991 году, оказалось, что на Балканах снова возникли неразрешенные вопросы. Ни в коем случае не хочу предположить, что распад Югославии и последующее кровопролитие и этнические чистки были прямым и тем более неизбежным следствием изгнания Османской империи с Балкан, Однако албанские мусульмане, боснийцы и косовары, безусловно, представляют собой то, что осталось от османского правления в регионе. Среди множества балканских христианских народов они ярко выделяются своей религиозной принадлежностью и османским культурным наследием. Бессмысленно ожидать, что Турция будет безразлична к судьбам этих людей, хотя абсолютно ясно, что ее ограниченные ресурсы едва ли отведут ей какую-либо иную роль, кроме самой незначительной. Третья главная геополитическая зона Османской империи состояла из арабских провинций. Находясь на побережье Средиземного моря или неподалеку от него и вытянувшись до самого Персидского залива, эти провинции, бесспорно, представляют собой некоторое географическое единство. В культурном отношении они были как исламскими, так и арабскими. Почти все они также попали под британское или французское колониальное правление, некоторые до окончательного краха османов в 1918 году, некоторые - после.

Поскольку в этом регионе одно имперское правление практически сразу было заменено другим, коллапс Османской империи не привел к безвластию, хаосу или нестабильности. Британцы и французы могли насадить «имперский мир» в своих доминионах, поддержать у власти своих ставленников и предотвратить чреватые войной ситуации, возникавшие между новыми, теоретически независимыми государствами, на которые распалась бывшая Османская империя. Поскольку большая часть этого региона, даже его самые малозаселенные области, содержала огромные запасы нефти, для поддержания порядка требовались имперские навыки в решении пограничных конфликтов. Однако к 1950-м годам британское и французское имперское могущество стало быстро таять. Тогда-то в регионе и стали проявляться со всей очевидностью последствия коллапса империи, хотя это уже гораздо меньше относилось к османскому наследию, чем к последствиям британской и французской региональной политики.