Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

«Маэлин…» — произнёс он одними лишь губами. Его холодный взгляд потеплел, и даже пылающее пламя зла стало тусклее. В глазах эльфийки загорелся огонь надежды, мешающийся с непониманием. Но, кажется, пауза слишком затянулась.

— Вы знакомы? — с лёгкой издёвкой произнёс Ваалинар.

— Нет, — холодно отозвался чародей через плечо. И огонь надежды в глазах эльфийки потух, а лик мага вновь стал холодным и беспощадным. — Впервые вижу.

Ему так хотелось бросить всё, обнять её, отринуть трижды проклятую тьму и вернуться домой. С ней. Но во тьме нет места эмоциям, магия не прощает глупостей. Маг крепко сжал древко посоха и поднял глаза, чтобы не видеть лица своей возлюбленной.

Ритуал начался. И в конце кровь жертвы должна была обагрить клинок меча. Шелестящий голос Ашамаэля нараспев произносил заклинание. В зале поднялся шквальный ветер, затушив все факелы, и только пламя в чашах стало несколько меньше. В круг света входили только ближние колонны, круг ритуала и исполинская фигура Ваалинара. Гудела эфирная оболочка мира. Каменный пол крошили молнии, рассекая тьму, словно светящиеся кинжалы. Пространство вокруг Ваалинара разрезали многочисленные трещины и разломы, и в них пылало неистовое пламя Ада. Гудение эфира превратилось в агонический вопль боли. Пальцы демона с треском впились в подлокотники, глаза его загорелись сильнее прежнего. Голос Ашамаэля стал выше, и тот поднялся в воздух вместе с Маэлин. Теперь их глаза были на одном уровне, но маг, погружённый в чтение сложного заклинания, ничего не замечал вокруг себя. Но он помнил, когда и что нужно сделать. Правая рука держала меч за клинок, по лезвию и запястью эльфа стекала тёмная густая кровь, капая на пол — только там он был целым — в кругу ритуала. Кровь брызнула в разные стороны — рука мага взметнулась вверх. Клинок почернел и засветился. Белый камень в навершии посоха залил всё вокруг ослепляющим светом, и лучи его иглами вонзались в темноту вокруг.

Джеран Лорс стоял у арки, ведущей в тронный зал Ваалинара с противоположной от входа стороны, где сейчас царствовала магическая буря, и лишь вокруг самого владыки было безопасно. Падший паладин был облачён в свои парадные доспехи, окрашенные из светлых цветов в тёмные. Множество чёрной и красной ткани, закреплённой под наплечниками, было покрыто демоническими рунами и письменами. Мерцание молний отражалось в начищенном тёмном нагруднике. Лицо, тронутое возрастом, выражало холодную решимость, рука сжимала рукоять длинного меча. Если эльф предаст демона и выживет, значит, Лорс последует за ним. А если же чернокнижник окончательно утвердит Ваалинара в этом мире, то паладин выполнит приказ господина так, словно ничего и не задумывал. Но ритуал подходил к концу, и Джеран надел свой чёрный крылатый шлем.

Молнии били всё сильнее. Весь зал был залит практически непрекращающимися синеватыми вспышками. По плану, сейчас Ашамаэль должен был пронзить тело эльфийки ритуальным мечом, клинок которого уже был обагрён кровью испорченной и теперь должен был обагриться жизнью чистой души. Но всё случилось иначе. Внезапно в тёмном зале повисла гробовая тишина. Маэлин и Ашамаэль быстро спускались обратно, и чернокнижник уже в полёте разворачивался лицом к оторопевшему демону. Ваалинар жестоко просчитался, когда всё же доверился падшему эльфу, уже предавшему самого Дартазаэля. Так что же, раз он предал саму Смерть, почему бы не предать и демона? Как только ноги мага коснулись земли, он тут же закрыл своей спиной Маэлин и вскинул окровавленный меч.

— Глупец, одумайся… Джеран? ДЖЕРАН! УБЕЙ ЕГО! — демон-исполин приподнялся на своём троне, и его пасть на груди разверзлась тысячью клыков, среди которых начинало загораться пламя. С каждой секундой к владыке приходило понимание, что не только эльф предал его. Вокруг него всё ещё пылали разломы, и именно из них он черпал свои силы.

— Никогда, Ваалинар, — покачал головой эльф и резко опустил руку с мечом, намереваясь разбить его об пол.

— НЕ-ЕТ! — зарычал демон. Вздыбилось пламя, сплошным потоком накрыв зал. Хрупкий клинок артефакта вдребезги разлетелся, по залу раскатился грохот, и фигуры остальных советников, было бросившихся на предателя, замерли в испуге. Лишь Алана не сдвинулась с места. Весь подземный дворец содрогнулся, словно от удара. И сквозь рёв пламени и грохот магии пронзительной стрелой пролетел голос Ашамаэля, читающего короткое защитное заклинание. Ледяная сфера окружила его и Маэлин. Щит рядом с падшим эльфом был не полон — все силы ушли на щит Маэлин. Пламя Хаоса жгло тело, беспощадная магия рвала плоть и бесконечная боль пронизывала тело колдуна. Но главной целью для него было спасти свою возлюбленную. Как же давно Ашамаэль не делал ничего подобного.

Но вот пламя улеглось, и пред магом предстал огромных размеров разлом в полу, который пересекал весь зал, разделяя его на две части. Оттуда рвалось неистовое пламя, и туда же затягивало воздух. Ваалинара, словно тряпичного, сорвало с места и швырнуло к разлому. Огромными когтями он цеплялся за камни, хлопая исполинскими крыльями, пытаясь удержаться здесь.

— ЖАЛКАЯ ОСТРОУХАЯ ТВАРЬ!!! ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ ОБ ЭТОМ! Я НАЙДУ ТЕБЯ, И ВСЕ МОИ ПЫТКИ ТЕБЕ ПОКАЖУТСЯ ДЕТСКОЙ ЗАБАВОЙ! Я ПРЕВРАЩУ ТВОЮ ЖИЗНЬ В СПЛОШНОЙ АД, ТВОЯ ДУША БУДЕТ ВЕЧНОСТЬ ГОРЕТЬ В ОГНЕ, РАЗ ЗА РАЗОМ ТЫ БУДЕШЬ ПОДЫХАТЬ У МОИХ НОГ, МОЛЯ О ПОЩАДЕ БЕЗ ПРАВА НА УПОКОЕНИЕ! — демон погибал долго, продолжая проклинать Ашамаэля. Но Ад всегда забирает то, что принадлежит ему. А следом за демоном устремились и его советники. Вот с воплями пронёсся Дрейк, проклиная Ашамаэля и весь мир. Бей'Нар и Арлина Нарис погибали безмолвно, а вот Алана сопротивлялась до последнего. Ашамаэль мог её спасти, это было в его власти. Превозмогая силы Преисподней, она подползла к падшему эльфу и вцепилась в полы его плаща.

— Падаан… Любимый… — по её щекам струились слёзы. Он всё ещё питала эту странную иллюзию. Но маг считал, что это очередной спектакль, чтобы спастись. — Спаси меня… Мы вдвоем, наконец, освободимся от ЕГО власти… Пожалуйста… Не бросай меня… — судорожно шептала она. — Я сделаю всё, что ты пожелаешь!

С ядовитой усмешкой колдун наклонился и взял Малтис за руки, приподняв на уровень своих глаз. Колдунья обрадовалось, её лицо просветлело. Кровь эльфа, ручьями тёкшая с его рук, обагрила руки Малтис.

— Нет, — чернокнижник сказал это с таким удовольствием, что даже огонёк надежды в глазах Аланы мигом померк. Лицо её вновь изменилось и побледнело.

— Что?! Не делай этого, прошу тебя! — ведьма уже не шептала, а кричала. От страха перед тем, что ждало её дальше. Ведь не смерть, а вечное служение Ваалинару в Преисподней. — Не оставляй меня с ним… Хорошо! Хорошо, я оставлю тебя, только не… — тут же эльф разжал пальцы, и Малтис с визгом полетела в разлом. И когда вопль колдуньи стих в огне, разлом начал закрываться, а Ашамаэль же, наконец, вдохнул полной грудью, с удовольствием ощущая свободу. Оковы Ваалинара спали, и ощущение, преследовавшее чёрного мага всё это время — словно чьи-то глаза всё время следят за ним, — пропало. Но на смену облегчению пришла боль физическая. Посох с глухим ударом упал на пол.