Заблудший - Владимир Ящерицын

Казуо спросил:

— Акио-сан, вам как обычно?

Я рассеянно кивнул:

— Да, давай что есть.

Он кивнул:

— Есть жареный поросенок в холодильнике. Нести?

— Давай… — махнул я рукой.

— А что вашим спутницам? — он заинтересованно масляный взгляд на Анко, лишь чуть скользнув по пребывающей в маске Югито.

Пожимаю плечами:

— У них спрашивай. Но думаю, что они тоже сдерживаться не будут. — я повернулся к девушкам и сказал, обращаясь к Югито: — Можешь заказывать все что хочешь: плачу за все я, а кроме того — этим вечером у тебя будет по плану особая тренировка…

Она кивнула.

Обед прошел неплохо — ели мы в молчании в практически пустой столовой.

Жрал я как обычно — после меня не остается даже костей. Мне вторила Анко, с какой-то даже яростью отрывая зубами-клыками куски жареного мяса. Что интересно — я заметил, что она практически не жует. Совсем как я.

Югито удивленно на нас все время косилась, но толи не решалась что-то спросить, толи было не время и не место.

Весь фокус был том, что мое тело практически не изменило массу, а ведь я съел пятидесяти килограммового поросенка. Мое тело перерабатывало пищу практически без отходов, тут же восстанавливая затраченное на воскрешение «янь».

Когда мы уже поднимались из-за стола, в столовую вошел одетый в больничную пижаму тот парень, которого я оживил.

Сразу из столовой мы отправились на базу АНБУ.

Пост АНБУ на входе встретил меня явно очень нервно. Трое оперативников не особо высокого класса несколько скучали. Однако, при виде меня, сделали стойку.

Вообще-то, по приказу они могли пропускать в штаб и дозновательску(пыточную) лишь меня, ну еще возможно было взять Анко или Наоми. В крайнем случае — ее премянниц. Однако, дело было в том, что двоих из этих оперативников за прошедшие два года моей практики я уже вытаскивал с того света за шкирняк, а третьего собрал в единое целое и того конструктора, что притянули его товарищи. Да еще и неплохо получилось, если так подумать. Лучше, чем было.

Поэтому, они дружно сделали вид, что нас не заметили.

Обычная практика в отношении меня. Логика в их действиях была: мне ведь доверяют? А если Сенго или еще кто прикрывают мне(можно сказать самому дорогому что есть в Конохе) спину, то значит я им доверяю и не доверять моей охране, значит сомневаться во мне… Сомневаться во мне? Абсурд…

Иногда мне кажется, что глава клана Нара прописался в кабинете главы клана Иноичи.

— Здравствуйте, Иноичи-сан, Шикаку-сан. — вежливо поздоровался я.

— Рад видеть тебя, Акио-кун. — настороженно ответил Иноичи. И поинтересовался: — Какими судьбами ты здесь?

Я подошел ближе:

— Хокаге хочет знать то, что знает мертвый мечник. Поэтому, я буду его воскрешать. Хоть это и будет муторно.

Шикаку посмотрел мне за спину и спросил:

— Я смотрю, у тебя пополнение?

— Да. — я обернулся и сказал Югито: — Можешь поднять маску. Это самые ближайшие союзники.

Когда она явила всем свое лицо, Иноичи прикрыл свой рот ладонями, а Нара присвистнул:

— Ничего себе! Да, ты говорил, что завербуешь ее, но не только я, но и многие другие не верили в эту возможность. Все думали, что ее придется убить…

Я поднял брови:

— Зачем же портить такую красоту?

Шикаку покачал головой:

— Да уж. Ты делаешь невероятные вещи, которые раньше считались невозможными. Сначала захватил опытнейшую джинчуррики живой, а потом и приручил ее…

Я сделал шаг к нему и посмотрел в глаза:

— Не недооценивайте меня — мои силы постоянно растут. — он сглотнул, а я позволил себе положить на его лицо, искаженное двумя шрамами, левую ладонь и большим и средним пальцем провести по ним. Следом за ними его шрамы стали исчезать и, спустя секунду, от них не осталось ничего. Даже тон обновившейся кожи практически не выделялся. Я продолжил говорить, все так же глядя ему в глаза: — И однажды я стану богом.

Иноичи достал зеркало и протянул его своему другу:

— Шика, твоих шрамов больше нет…

— Твою мать. — выругался тот, усиленно рассматривая свое лицо в зеркало.

Я повернулся к двери:

— Иноичи-сан, я думаю, что вам придется скоро спускаться в допросную: я намерен выполнить желание сенсея.

Тот кивнул и громко сглотнул.

— До свиданья, Шикаку-сан, а с вами Иноичи-сан я не прощаюсь.

Мне всегда нравилась база АНБУ. Она так напоминала тот ад, в котором я коротал столетия.

Эманации страха и обреченности пропитали это место так же сильно, как и пыточные подвалы иллитидов.

Смерть и кошмары.

Зря я ворошил древние воспоминания. Из-за этого мое естество бездушной расчетливой твари стало просвечивать сквозь маску мальчика сильнее, чем обычно.

Я глушу свои смертоносные инстинкты и безжалостные привычки пороками, но, буду честен, их оковы начинают рваться. Их недостаточно, чтобы удерживать меня от разных непродуманных поступков.

Могущество — это яд, который травил и намного более трезвомыслящих существ, чем я.

Я жарился на сковородке Эрруу тысячелетие и нужно понимать, что перечеркнуть это время жалкими четырьмя годами относительного спокойствия невозможно. Моя душа, мои ценности не изменились. Потребовалось лишь жалких неполных две недели боев, что бы влияние этих лет исчезло как утренний туман, откатив положительные изменения обратно.

Но ведь веселиться еще слишком рано. Я еще слишком молод, чтоб изничтожать своих врагов.

А как же хочется временами убить Данзо.

Не-на-ви-жу…

Ливруш окинула довольным взглядом сотню рабынь и произнесла:

— И как удостоверится в том, что они прошли эффективную обработку? Вы даете гарантию?

Я повернулся к красивой желтоволосой женщине с какого-то далекого мира и, вытащив щупальцем из ножен свой адамантовый кинжал, бросил его ей в руки. Она ловко словила оружие и я скомандовал:

— Убей себя.

— Да, мой господин.

Она без раздумий воткнула его себе в сердце и упала наспину. Один из магов-целителей склонился над ней не позволяя умереть.

Я равнодушно понаблюдал за его манипуляциями и, повернувшись к начавшей понимать произошедшее Архидемонице, пробулькал:

— Если раб не отдаст свою жизнь по первому требованию хозяина — значит он не раб. Вы можете так проверить каждую из них. Это просто. И если кто-то из них откажется — мы переделаем работу. Вместе с тем вы должны понимать, что подобная обработка может быть не вечной: под давлением определенных воздействий она может слететь. Но так же она может и самовосстановиться. Однако, если подобное произошло, то лучше что бы мы все-таки переделали, чем уповать на ее восстановление…

Неожиданно передо мной выскочил какой-то человек, одетые в футуристическую броню:

— И все же, чудовище, мы бы хотели иметь гарантии. — произнес он: — Мы бы хотели знать, что ни одна из них не взбунтуется.

Я громко фыркнул:

— Вы, технократы, не признаете нашего авторитета? И боитесь восстания этих магически одаренных рабынь? Я знаю, зачем они вам: у вас в мире критически мало магов и вы хотите, что бы они рожали вам магически одаренных детей…

В следующую секунду мне в морду направили угрожающего вида пистолет. Не огнестрел. Ствол не дрожал. В гигантском тронном зале замка Ливруш, набитом демонами всех форм и размеров наступила тишина. Демоны прекратили галдеж и заинтересованно уставились на нас. За спиной мужчины настороженно водя оружием по сторона столпилась его свита в похожих скафандрах.

— Откуда ты это узнала, тварь? — угрожающе прорычал мужчина.

Я неуверенно шевельнул щупальцами и посмотрел на Ливруш, сидящую на троне. Она лишь предвкушающе улыбалась. Ей было все равно, чем закончится представление.

Ну, ладно. Я тоже непротив.

— Насколько я знаю, условия обычного договора пребывания живых в Адской Вселенной включает физическую неприкосновенность членов делегации. — произнес я и дотронулся до искр технократов. Они чересчур близко. Хотели бы угрожать следовало бы сначала разобраться с тем кому угрожают. Не с их искрами лезть ко мне в ближний бой. Да, я знаю этот парадокс: убить иллитида легче всего в ближнем бою, но в том-то все и дело — на коротких дистанциях мы особенно сильны. Вот и сейчас они утратили способность управлять своими телами. Конечно, в высоких сферах телепатии я почти ноль и переделать психику никогда не сумею, но пару фокусов я запросто им покажу: — Одного из вас вполне достаточно для сопровождения рабынь. Значит, остальные члены вашей миссии тебе не нужны. — люди за его спиной построились в две шеренги, а мужчина дергано повернулся к ним лицом. Все положили винтовки(или что это было?) на пол перед собой. После чего достали из маленьких кобур на поясе виденные мной пистолеты и приставили их к своему виску. Лишь их командир безвольно смотрел на это. Из его мыслей я знал, что он хотел валяться передо мной на полу, вымаливая прощение, но мне было плевать — я сильно не люблю, когда в меня тыкают оружием. Тихо произношу: — Принесите себя в жертву…