Наблюдатель - Даниил Широков

— Ты издеваешься?! — всерьёз намерился отвесить чародейке пощёчину Арт. — Приди в себя! Что за абсурд вы оба несёте? У вас есть мы с Ирис, у вас есть Сад… Так почему… — он вздрогнул, понимая, что по щекам катились слёзы. Он поклялся себе, что больше никого не потеряет. Ту же клятву, параллельно с парнем, принесла себе и Ирис.

— Я бы ушла ещё раньше, — легко призналась женщина, и здесь парень перестал сдерживаться. Фарион осуждающе двинул клювом, а Лори, повернув голову, ощутила, как расползается по щеке вглубь и в стороны боль от крепкого, сильного удара ладонью. — Всё, что осталось — моя месть. После того, как Сангвин умрёт, в этом мире меня ничто держать не будет.

— Так вот в чём дело, — прорычал Арт. — Из-за мести? Из-за мести ты отказываешься от меня и от Ирис? От друзей? От… — у него перехватило дыхание. — От любви?

— Осторожней со словами, mon ami, — тихо произнёс Фарион. — У madam Лорелеи было две цели: стать архимагом под руководством леди Миры и отомстить Золотой Империи, лишившей её семьи, детства и юности. Она посвятила свою жизнь этим двум la chose. Провалившись в исполнении первой цели, она сосредоточилась на последней. После исполнения мести…

— Я сама, Фарион, — чародейка поднялась, затем, задвинув стул, посмотрела Арту в глаза. — Мастер предупреждала меня. Меня предупреждал Фолл. Я слушала, но не услышала. Моя месть поглотила меня, Арт. Я просто… Я больше ничего, кроме желания её исполнить, не чувствую. Я знаю, что должна оберегать вас, беспокоиться о вас с Ирис, но я… Я просто не могу. Что-то внутри гонит меня в бой. Я… Наверно, можно сказать, что я сошла с ума, да?

Она улыбнулась, и в улыбке той было столько боли, что Арт невольно вздрогнул, отступая.

— Маркус, наверно, сам уже всё понял, — тихо усмехнулась Лори. — Не разрушай его сердце, Арт. Это моя последняя просьба.

Арт прикусил язык, успокаиваясь от металлического привкуса крови, наполнившего рот. Сплюнув, он махнул рукой, разворачиваясь прочь.

— Делайте, что хотите… С меня хватит…

Его шаги удалялись вдаль, постепенно затихая. Где-то вдалеке, у особняка, хлопнула застеклённая дверь на задний двор. Лори, отодвинув стул, вернулась за стол, отпивая чай из кружки. Фарион щёлкнул клювом, опуская взгляд золотых глаз вниз, словно провинившись чем-то перед своей хозяйкой. Чародейка потрепала его по крылу, ободряюще улыбаясь. Ничего, ничего. Даже эту боль она больше не чувствовала. Абсолютно все чувства притупились, исчезли, их заменила стальная уверенность в собственных действиях. Лори детально изучала психологию под руководством Миры и Фолла, поэтому прекрасно понимала, что с ней произошло. Не поняла только, когда именно это случилось. После смерти первого героя? После гибели Миры? Неизвестно.

Психопатия — такая странная вещь. Не знаешь, когда придёт, не знаешь, уйдёт ли вообще.

Фарион, поклонившись чародейке, упорхнул прочь без грома и молний. Грозовая сова полетела на запад, через земли гномов, прямо в волшебную башню архимага. Лори попросила забрать оттуда несколько вещей, которые пригодятся ей на поле боя. О, она покажет всё, чему научила её Мира и что преподал ей Фолл. Она сошла с ума? Да плевать! Подлинный эгоизм нельзя перебить какой-то дружбой и любовью! Плевать на друзей, плевать на любимых — есть только месть, и путь к ней будет усыпан трупами.

Лори знала, что никто не рискнёт её останавливать. Лидеры Сада поймут, Ирис с Артом — поймут чуть позже. Или не поймут вовсе, но остатки человечности внутри чародейки молились о том, чтобы ребята всё-таки поняли. Поняли — и простили. Никто не сможет заставить Лорелеи отказаться от принятого решения…

Стул, стоявший напротив чародейки, дёрнулся, пододвигаясь. Качали ветвями окрашенные в алый деревья, полыхая разноцветными огнями, практически ослеплявшими случайного зрителя. Чиркнула зажигалка, вмешался в общий цветочный запах горький, вонючий запах табака. Перед Лори тут же встала картина покрытых снегом равнин, пустошей на много километров вперёд и назад. И силуэт, с лёгкостью идущий по глубокому снегу вперёд, сохраняя при этом дистанцию аккурат в аккурат в два метра.

У Лори не осталось душевных сил, чтобы удивляться.

— Скажи, Фолл… Как там, по ту сторону?

— Ад пуст, все бесы здесь, — без улыбки проговорил первый герой, откидываясь на сиденье и затягиваясь. Выпустив густое облако серого дыма, посмотрел серыми глазами в глаза чародейки. — Я боялся, что это всё-таки произойдёт. После стольких лет терзаний ты… Потеряла себя. Графиня Лорелеи де Костаэль, ты стала тем, кого ненавидишь всем сердцем. Думаешь, Сангвин такой просто потому что он — злой? Этот человек потерял то же, что потеряла ты — он потерял свою семью.

— Я не отнимала чужие взамен, — прищурилась Лорелеи, начиная задаваться вопросами. Уж не галлюцинация ли это? — Не вершила насилие ради насилия.

— Верно, — криво усмехнулся первый герой. — Ты поступила хуже. Вместо спасения, тоненьких соломинок, за которые полагается хвататься утопающему, ты решила утонуть. У Сангвина не было даже этого. Ты могла сойти с этого пути. Но нет, Лори, ты решила наплевать на тех, кто был готов протянуть тебе руку помощи.

— Каким образом это хуже?! — опешила чародейка.

— Это хуже для тебя самой, — пожал плечами Фолл. — Сангвин ничего не почувствовал, когда твоя семья погибла. Но ты — скажи мне честно, чувствуешь ли ты себя в полном порядке после слов, что сказала Арту? Легко ли тебе после твоего решения? Можешь ли ты уверенно сказать, что совсем ничего не чувствуешь?

— Это не важно… — голос Лори вздрогнул, и вслед за ним вздрогнула она сама. — Они поймут.

— "Они поймут", "они примут", "они знают, что я чувствую и почему я это чувствую" — это твои оправдания? — повёл плечом Фолл, открыто насмехаясь над словами чародейки. Затянувшись, он продолжил. — Почему ты решилась на столь радикальные действия? Твою месть разделяют и остальные. Да и мужчина у тебя наконец-то появился. Правда, не в твоём вкусе.

— Не в моём вкусе, — откинулась на стуле женщина, повторяя действие Фолла. — Ха-а… Ха-ха-ха! Фолл! Это правда ты? Не иллюзия моего собственного разума?

— Не во плоти, но я — это я, — рассмеялся вслед за ней первый герой. — Ты не настолько сумасшедшая, уж поверь мне.

— Тяжеловато в это поверить, когда я веду диалог с мертвецом, — выдохнула Лорелеи, поправляя белое платье в зелёный горошек. Её любимое. Когда-то она хотела надеть его на свадьбу — но те мечты давным-давно сгорели. — Фолл… Я подвела вас. Я подвела тебя и мастера. Вы ушли…