Левенхет - Владимир Калашник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты что делаешь? — зевнув, спросил у него хозяин лавки.
Мальчишка ничего не отвечал и не подавал никакого испуганного вида, а только отвечал пристальным взглядом своих светящихся синих глаз. Хозяин лавки оценивающе посмотрел на вора, на его худощавый вид, изорванную старую одежду и грязное лицо, но в глазах лоэра не было ни капли презрения или отвращения, которые мальчишка привык наблюдать со стороны других.
— Интересные у тебя глаза, — лоэра наконец встал в полный рост и облокотился на стойку, — с виду вроде бы человек, но я почему-то не уверен… Мы в молчанку играть будем или может поговорим? Положи клинок обратно, я терпеть не могу, когда кто-то ворует у других.
Мальчишка на удивление послушался и с недовольным видом поставил меч обратно в стойло, после чего поднял и второй, упавший клинок, чем заслужил одобрительное выражение лица лоэра. Неожиданно ребёнок в рюкзаке всё-таки проснулся и принялся любопытными зелёными глазами осматриваться по сторонам. Рыжеволосое дитя повернуло голову и посмотрело на лоэра, чей вид почему-то вызвал детскую улыбку, вместо плача.
— Это твоя сестра? Не тяжело таскать её на спине? Где ваши родители?
— Нет у нас родителей, — наконец-то решил ответить синеглазый мальчишка.
— Зачем тебе оружие? Ты ведь ещё совсем ребёнок, не больше десяти лет от роду.
— Чтобы защищаться.
— Защищаться? — усмехнулся лоэра, — Ты хотя бы в руках можешь его держать? Я уже не спрашиваю про то, чтобы владеть им.
— В двух могу… И владеть тоже могу. Меня научили.
— Вот оно как? — торговец явно заинтересовался своим неожиданным гостем, — Приходилось ли тебе пускать его в дело?
Мальчик не ответил, но и не опустил взгляда, а продолжал смотреть на торговца, из чего тот и получил ответ на свой вопрос.
— Как тебя зовут? — спросил лоэра.
— Никак.
— Так не бывает, мальчик. У каждого есть имя, неужели тебя никак не назвали родители?
— Я же сказал, что у нас нет родителей. Мы были рабами.
— Рабами? — удивился торговец, — на материке запрещено рабство. Рабы есть только в Кшкалахасе на Нутаге.
— Наверное об этом не все знают, — зло сказал мальчишка.
— Возможно, но неужели к тебе никто не обращался по имени? Прозвище? Кличка?
— Виктор, — немного подумал, сказал мальчишка, — я не хочу жить с этим именем… Много неприятных воспоминаний.
— Виктор, значит? Странное какое-то имя, ничего похожего не слышал. Ну будем знакомы, я — Адагар, хозяин этой лавки, которую ты собирался ограбить. Запомни раз и навсегда: никогда и ничего не воруй у других, нельзя присваивать себе чужие вещи, заработанные честным трудом. Если, что-то хочешь, то ты должен это заслужить.
— Тебе легко так говорить, — обиженно ответил Виктор, — у тебя всё есть: крыша над головой, деньги, одежда, еда. Каждый пытается обмануть таких сирот как мы, и тогда нам ничего не остаётся кроме воровства.
— Могу тебя заверить, что большинство совсем не такие, как ты описал. Вы просто никогда не пробовали с кем-то говорить. Значит мечом ты владеть умеешь, а сюда пришёл без оружия.
— Прошлый я выронил, когда убегал от разбойников, здесь за городом. Меч был слишком тяжёлый.
— Ты интересный малый, Виктор. Я согласен дать тебе меч, какой захочешь, но за честно выполненную работу. Поработаешь десяток дней здесь в лавке и таким образом заработаешь на то, что тебе нужно. Едой вас с сестрой я обеспечу, спать можете здесь…
— Я могу заранее выбрать меч? — неожиданно перебил его, Виктор, при этом не выражая никакой радости.
— Нетерпеливый, — помотал головой Адагар, — ладно уж, выбирай какой хочешь.
Сразу после этих слов Виктор развернулся и отправился к стеллажам слева от прилавка, где лежали мечи более лучшего качества чем тот, который он хотел украсть. Рыжая девочка всё также с любопытсвом рассматривала оружие и при этом совсем не плакала, что Адагар редко замечал среди младенцев, хотя на вид ребёнку было пара лет от роду. Торговец удивился тому факту, что по виду мальчика нельзя было сказать, но был благодарен старому лоэра за предоставленные возможности. В какой-то момент он даже был уверен, что мальчишка схватит понравившийся меч и убежит. Но скорее всего Виктор просто не знал о чувстве благодарности, которое было ему в новинку и не понимал, как стоит вести себя в такой ситуации, не говоря уже о банальном слове «спасибо». Он с пристальным интересом рассматривал оружие, лежавшее перед ним, и это был взгляд не ребёнка, а того, кто действительно разбирается в мечах. На клинки, выкованные кузнецами Лесного Королевства, Виктор не обращал никакого внимания, ему были интересны творения других стран. Какое-то время он почти минуту изучал алькарский укороченный меч, но взяв его в руки, убедился в том, что он весил как три полноценных. Он остановился возле несильно длинного меча с чёрной двуручной рукоятью, одиноко лежащим на нижней полке. Лезвие отличалось тем, что было уже, чем у стандартного клинка, и цветом напоминало алькарскую сталь. Меч настолько приглянулся мальчику, что тот сразу же протянул к нему руки, взявшись за рукоять.
— Извини, Виктор, — обратился к нему торговец, — но боюсь он тебе не понравится, видишь ли этот меч не…
Адагар остановился на полуслове, так как увидел, то что повергло его в шок. По всей протяжённости клинка загорелись синие символы неизвестного происхождения, выстраиваясь в прямую линию, равноудалённые друг от друга. Виктор уверенно держал меч на своих ладонях и не понимал, что происходит, с любопытством рассматривая его. Лоэра быстро выбежал из-за прилавка и подбежал к мальчику, выхватывая у него меч, но сразу же порезался об острое, словно бритва, лезвие. Кровь потекла из ладони правой руки, меч медленно начал тяжелеть, а символы исчезли под озадаченный взгляд Адагара.
— Что ты сделал? — спросил у Виктора, Адагар.
— Ничего, просто взял его в руки, — мальчик отвечал спокойно.
— Он…, — лоэра не спускал взгляда с меча, — он тебя послушался!
— Что значит послушался?
— Я своими глазами видел, как ты
