Информатор - Курт Айхенвальд

Через четверть часа все было устроено. Джинджер согласилась сопровождать Марка в поездке из Моуиквы в Чикаго. Доктор будет ждать их в своем кабинете в Хайленд-парке.

В этот момент Герт Бораски, риелтор из Теннесси, делала последние приготовления к переезду Уайтекеров в новый дом. Полагая, что им может понадобиться ее помощь, она позвонила в Моуикву. К телефону подошла Джинджер.{304}

– Здравствуйте, миссис Уайтекер, это Герт Бораски из Теннесси. По поводу замков в вашем доме…

– Мне сейчас наплевать на замки, – прервала ее Джинджер. – Мой муж чуть не умер! Наш смотритель только что обнаружил его в гараже. Неужели вы думаете, что мне сейчас есть дело до каких-то дурацких замков?

Прежде чем Бораски успела ответить, Джинджер прервала разговор. Озадаченная Бораски повесила трубку. И что теперь? Покупка дома отменяется?

Бораски отыскала в телефонной книжке номер Джозефа Каяццо, представлявшего кредитора Уайтекеров. Она рассказала о разговоре с Джинджер и спросила, знает ли он что-нибудь об этом. Каяццо ничего не знал, но пообещал навести справки и перезвонить.

Через несколько часов от Каяццо пришел факс. В нем сообщалось, что кредитор отозвал свое предложение о предоставлении ссуды.

«Мистер Уайтекер информировал заимодателя, что он и его семья поступают под покровительство федеральной программы защиты свидетелей».

Бораски в растерянности уставилась на факс. Придется известить риелтора, представлявшего продавца, Пола Майера.

Новость дошла до Майера в тот же день и привела его в неописуемую ярость. Он недавно отверг несколько выгодных предложений о покупке; его семья уже сидела на чемоданах. Уайтекер заверил, что может позволить себе эту покупку, что его поддерживают в Вашингтоне. А теперь правительство помещает его под программу защиты – и что же делать Майеру?

Ну нет. Он этого так не оставит. Он преподаст урок всем, и в первую очередь этому Уайтекеру.

В то же утро, чуть позднее, Марк и Джинджер прибыли в Лечебный центр Северного берега на первом этаже офисного здания в Хайленд-парке.{305} Доктор Миллер приветливо встретил их в приемной. Марк был взъерошен, Джинджер держалась из последних сил. К тому же они были измотаны дорогой и в поисках Лечебного центра трижды сбивались с пути. Доктор пригласил Уайтекера к себе, а Джинджер попросил подождать в приемной. Она, казалось, была только рада передохнуть в одиночестве.

В кабинете Уайтекер плюхнулся в кресло.

– Итак, – произнес Миллер, – как вы себя чувствуете?

Уайтекера прорвало. Он начал неестественно быстро сыпать словами, перескакивая с одной темы на другую. Все же ему удалось в общих чертах изложить историю своего сотрудничества с ФБР.

– А теперь – теперь меня обвиняют в краже не больше не меньше как двух с половиной миллионов долларов. Два с половиной миллиона!

– А вы украли их? – спросил доктор.

– Ну да, – ответил Уайтекер и добавил, что в последние четыре года наживался еще и на откатах. – Мне платили пятьсот тысяч в год, но это же мало. Я трачу на двести тысяч больше.

Он сообщил доктору, что у него счета в банках Швейцарии, Гонконга и Каймановых островов.

– Вы отдавали часть этих денег жене? – спросил Миллер.

– Нет, – покачал головой Уайтекер. Он ничего не скрывал.

Из того, что услышал Миллер, было ясно: Уайтекер вел себя как человек, слепо верящий, что его ни за что не поймают. Почти все его авантюры были крайне рискованными. Он покупал за рубежом ювелирные украшения и не платил таможенных сборов. Он часто перевозил через границу большие суммы наличности, не декларируя их и ничуть об этом не беспокоясь.

– А что, если бы осмотрели ваш багаж? – спросил Миллер.

Уайтекер поморгал.

– Я даже не думал об этом. Выглядел я очень респектабельно. С какой стати меня обыскивать?

Уайтекер продолжал вещать о своих подвигах, а Миллер записал: «Многословие; мысли выражает нечетко». Но признаков депрессии, о которой говорили Джинджер и Эпстайн, доктор не наблюдал.

Уайтекер сказал, что всегда применялся к обстановке. А в АДМ царила вседозволенность. Руководители компании участвовали в сговоре о ценах и практиковали откаты. И он допускал нарушения, сказал Уайтекер, потому что так поступали все. Он не хотел быть «белой вороной».

– И в детстве было так же? – спросил Миллер.

– Да, – кивнул Уайтекер и сказал, что всегда был немножко позером и хотел во всем быть первым.

– Можете привести примеры?

– Ну например, в детстве я получил в подарок велосипед – навороченный, самой лучшей марки. И всюду хвастался, какой это хороший и дорогой велосипед. – Уайтекер посмотрел на доктора и добавил: – Он стоил девяносто девять долларов.

– Как получилось, что вы стали сотрудничать с ФБР?

– Они сами пришли ко мне, – ответил Уайтекер.

– Из-за того, что вы участвовали в фиксировании цен?

– Нет, они тогда еще не знали об этом. Просто они опрашивали всех менеджеров АДМ, а я один из менеджеров, поэтому они стали спрашивать и меня.

Здесь что-то не то. Почему агенты опрашивали сотрудников, если им не было известно о нарушении закона?

Речь Уайтекера выдавала пограничное с психозом состояние. Миллер решил, что новый пациент нуждается в тщательном общем и психиатрическом обследовании.

– Я рекомендовал бы вам лечь в клинику на обследование, – сказал доктор. Он хотел провести с Уайтекером несколько психиатрических тестов и заодно удостовериться, что попытка самоубийства не оставила глубоких последствий.

Уайтекер согласился, но предупредил, что надо принять меры предосторожности. У АДМ длинные руки, сказал он. Он главный свидетель обвинения по делу против руководителей компании, и они способны на все, чтобы выиграть дело. Ворваться в кабинет Миллера, например, или залезть в картотеку в клинике. Если Уайтекер представит свой страховой полис, АДМ может узнать, что он в больнице, и еще больше дискредитировать его.

Миллер сказал Уайтекеру, чтобы тот не беспокоился и что он примет все меры предосторожности. Он позвонит в клинику и договорится, что Уайтекер оплатит госпитализацию кредитной карточкой, так что никто ничего не узнает.

Когда состояние Уайтекера, по мнению доктора, несколько нормализовалось, он пригласил Джинджер. Та рассказала Миллеру, что муж за последние годы очень изменился, стал претенциозным и нетерпимым. Он покупает вещи, невзирая на их стоимость. У них восемь автомобилей, включая три спортивных, которыми они практически не пользуются.