Третий Проект. Том II "ТОЧКА ПЕРЕХОДА". - Максим Калашников

Как бы то ни было, Запад ожидает глубокий структурно-экономический кризис. Он до неузнаваемости перекроит сегодняшнюю геоэкономическую карту мира. Он окажется суровым для всех — для Запада и Востока, Севера и Юга. У нас есть только одно преимущество перед Западом — мы уже видели подобное. Мы уже чувствовали на своей шкуре крах экономики и слом пропорций, гибель отраслей, обесценивание национального богатства и обнищание среднего класса. А вот им все это только предстоит.

Мы похожи на обстрелянных фронтовиков. Когда-то русские первыми пошли в бой штрафным батальоном. В кровавой мясорубке от нас осталась лишь рота. Но такая закаленная, что целого полка новичков стоит! Запад же до сих пор остался необстрелянной армией. Ну что, потягаемся в грядущем мире за место под солнцем, салаги, пороху не нюхавшие?

Война миров

Разрыв связей внутри мировой экономики ведет к постоянно возрастающему неравновесию на Земном шаре. Это тоже раздирает ткань человеческой цивилизации.

Приведем короткую статистическую выборку из книги А.И.Уткина «Мировой порядок ХХI века» («ЭКСМО», 2002 г., с. 205-212).

Итак, всемирный валовой продукт за последние полстолетия вырос с 3 триллионов до 30 триллионов долларов. Но за исключением нескольких стран (Бразилия, Индия, Польша, ЮАР, Южная Корея, Китай, Аргентина, Мексика и Индонезия) население Африки, Азии и Латинской Америки испытало понижение жизненного уровня. Развитые страны Севера (менее одной десятой населения планеты) ориентируются на доход в 30 тысяч долларов на душу населения в год, тогда как жизненный уровень 85 процентов человечества не достигает и трех тысяч долларов в год на человека. Специализированные агентства ООН подсчитали, что в 1950 году богатство 20 процентов — наиболее состоятельной части мирового населения — в 30 раз превосходило имущество 20 процентов наиболее бедных людей планеты. А к концу ХХ века это соотношение дошло до критического уровня «80 к одному». И самую убийственную цифру мы приберегли напоследок. Совокупный доход пятисот наибогатейших людей мира был таким же, как общие доходы половины населения Земли. То есть, пятьсот толстосумов имели столько же, сколько почти три миллиарда людей!

При этом доходы на душу населения за последние 15 лет понизились в половине стран света. То есть, почти в сотне государств. Потребление на душу населения упало в шестидесяти странах. Если в 1962 году доля развивающихся стран в мировой торговле составляла 24 процента (при 64 процентах у индустриально развитых стран), то в 1990 году это соотношение было «20 на 70», а в 2000 году — «17 на 83».

В 2000 году самая богатая (одна пятая) часть населения Земли обладала 90 процентами мирового внутреннего продукта, в то время, как на самую нищую часть людей (тоже одна пятая населения) приходился всего 1 процент этого продукта. Богатейшие поглощали 70 процентов прямых иностранных инвестиций — а беднейшие довольствовались все тем же одним несчастным процентом. Даже если взять протяженность главных телекоммуникаций, телефонных линий, то и тут и богатых было 75 процентов, а у голодранцев — все тот же мистический 1 процент.

А если взять 10 крупнейших корпораций мира? На их долю падает 85 процентов мировых исследований и разработок. Более 80 процентов патентов, которые выдаются в бедных и развивающихся странах, принадлежат компаниям и людям из богатых государств. 97 процентов всех изобретений приходится опять-таки на развитые страны.

А в то же самое время три миллиарда людей на планете (половина ее населения!) страдают от недоедания, от голода. Это — нищий Юг. Более половины граждан развивающихся стран неграмотны. В этих краях продолжительность жизни за последнюю треть века опустилась за планку в 60 лет. А, например, в Сьерра-Леоне она не превышает и 37 лет. И на фоне этого помощь Запада нищим странам последовательно урезается после пика, достигнутого в 1991 году. Ну, оно и понятно — рухнул СССР, и теперь не надо доказывать большую привлекательность западного образа жизни. Например, международная помощь сельскому хозяйству со времен падения СССР уменьшилась наполовину.

Так что, други вы наши, даже с точки зрения экономики человечество распадается как бы на расы развитых и неразвитых. На одной и той же планете существуют два разных человечества с совершенно разными ценностями и даже с разным временем. Они взирают друг на друга со страхом и ненавистью. На одной стороне — богатство, низкая рождаемость, психологический кризис, ощущение жутковатого исторического перелома. На другой — беспросветная нищета, голод и болезни, бурная рождаемость, добела раскаленные фанатизм и ненависть. У одной расы есть авианосцы, спутники и крылатые ракеты. У другой — готовность тысяч фанатиков стать «живыми бомбами» и перенести войну на территорию противника, захватывая в заложники его женщин и детей, тараня на самолетах ненавистные небоскребы. И если на одном полюсе царит усталость от истории, то на другом — ее неутоленная жажда.

Нищему миру уже нечего терять. Экономика и технологии сегодняшнего типа никогда не решат его проблем: нехватки работы, земли, воды, жилья. Всего этого у бедной части землян будет год от года все меньше и меньше.

На нашей Земле уже началась война разных человеческих миров. Ситуация напоминает стратегический тупик. Сегодня клокочущий фанатизмом и ненавистью мусульманский мир насчитывает до 800 миллионов душ. Почти столько же, сколько и богатые страны белого Запада плюс (увы) примкнувшая к ним Россияния. Но Западный мир дряхлеет, разобщается и вымирает, а мусульманский — бурно плодится. Запад ничего не может с этим поделать. Передовые отряды ислама уже проникли в Европу и США — в виде мигрантов. Они уже закрепились на новых землях, они пускают там корни и применяют «демографическое оружие»: плодятся и размножаются. Мир Ислама заполоняет угасающий мир Запада. И на эту схватку со спокойствием мудрого, но жестокого удава взирает 1,4-миллиардный Китай, «третье человечество». Оно практически не сомневается в том, что после схватки Креста и Полумесяца останется единственным хозяином планеты.

И война между цивилизацией и миром нищеты будет беспощадной. Бедные народы рано или поздно обретут оружие массового поражения. Да, в середине ХХ века атомная бомба и баллистическая ракета были чудесами, которые могли позволить себе лишь самые богатые страны. Спустя три поколения это оружие могут создать не только третьеразрядные государства, но даже секты и международные религиозно-боевые сети. Мы уже не напоминаем о таких дешевых видах оружия, как химическое или биологическое по Дурманову.

В ответ у богатых белых появится соблазн применить оружие расовое — убивающее представителей небелых рас, арабов или негров. Вряд ли приказ на применение генетического оружия отдадут государственные органы — слишком велика ответственность за подобный шаг, слишком лютую ненависть остального мира он вызовет. Поэтому «генетические бомбы» применят негосударственные белые организации или спецслужбы. Однако правда выплывет наружу — и обуянные жаждой мести, мусульмане пойдут на всеобъемлющий, леденящий кровь террор. Вплоть до ядерного. Запад неминуемо ответит ограниченными ядерными ударами по исламским городам. И чем все это кончится — никто не знает…

Писатель-визионер Андрей Столяров видит один возможный сценарий. Обмен ограниченными атомными атаками приведет к коллапсу уязвимой экономики западного типа, к глобальному финансовому краху. Развитые страны вынужденно перейдут к натуральному хозяйству, но это вызовет хаос внутри них. Восток перенесет такой переход относительно безболезненно: он и так привычен к средневековой жизни. А вот на Западе погибнут сотни миллионов горожан: чересчур изнеженных, слишком старых и слабых, чтобы выдержать голод и борьбу за существование на клочках земли. Начнется распад цивилизации и борьба всех против всех. за выживание. Города вымрут и превратятся в трущобы. А дальше — в хаотическом мире начнутся новые, примитивные войны, как после падения Западной Римской империи…

Кто сказал, что нынешняя глобализация необратима? Ведь мир уже знал первую глобализацию — в конце XIX и начале XX веков. И она принесла катастрофу.

С точки зрения европейца 1890-х годов мир до 90-х годов ХХ века — страшен и мрачен. Какое-то скопище государств с полицейскими и националистическими режимами, разделенный на военные блоки, с массой ограничений прав личности, визами и паспортами. С промышленностью, вынужденной тысячами штамповать разнообразные орудия убийства, чтобы выжить.

В его-то ойкумене нравы мягчели, распространялось понятие прав человека. Капиталы и товары двигались свободно, легко преодолевая границы между государствами. Тем паче, что сами государства были большие — одна Австро-Венгрия чего стоила. Американцам принадлежали значительные пакеты акций европейских компаний, англичане имели большие доли собственности в германской промышленности, немцы — в британской и французской. Производя что-то, промышленник той эпохи мог заказать части машин сразу в Швеции, Германии и на заводах «Шкода» в Австро-Венгрии. Транснациональные финансовые сети пронизывали страны и империи. Переплетение интересов доходило до такой степени, что серьезные аналитики говорили о конце эпохи войн на Западе. Люди могли свободно перемещаться по Европе и селиться там, где позволяли средства. Паспортно-визовый режим сохраняли лишь отсталые страны вроде России. Отец одного из нас, Максима Калашникова, помнит своего учителя географии, в начале ХХ века студентом объездившего всю Европу с дорожной котомкой за плечами. Реальность той поры до боли напоминает нынешнюю глобализацию — с поправкой на более низкие технологии и скорости, конечно.