Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии - Роман Ключник

А в период 1903 г. Бунд был полон надежд, сил, и предпринимал «манёвры» — якобы передумал, прекратил террористическую войну, и якобы, дальнейшие теракты не имели к нему отношения, и он не нёс далее никакой ответственности за беспорядки и смерть российских чиновников. Однако, на деле всё было по-прежнему, Бунд просто более законспирировался.

За три тысячи лет знаменитая еврейская сплочённость не изменилась ни на йоту, поэтому начавшаяся террористическая война в России была делом не только российского еврейства, так как Бунду в этой войне активно помогали многочисленные европейские еврейские «клубы, землячества и общества для оказания помощи деятельности Бунда в России. Помощь эта была главным образом, денежная» — отмечает Еврейская Энциклопедия (т. 5, с. 96). Скромно забыли отметить, что контрабанда оружия для террористов в России шла также от этих «помощников».

Если опять же оглянуться на мировую еврейскую историю, то видно, что подобные войны евреям приносили мало успеха. Единственным обнадёживающим примером были французские революции. Вероятно поэтому террорист А.Вальт (он же Лесин) в своих мемуарах («Эпизоды из моей жизни») признавался, что часть евреев не поддерживала террористическую войну и рассуждала по старинке:

«Евреи революционному (террористическому) движению не придавали особого значения. Они связывали все свои лучшие надежды с ходатайством в Петербурге, даже со взятками в министерствах, а не с победой революции».

Это было больше похоже на демонстрацию силы и ума, особенно учитывая увлекательную игру в кошки-мышки, при использовании двойных агентов, с российской полицией, которая эту жестокую игру, судя по многочисленным жертвам, — бесспорно проиграла. Учитывая, что в этой борьбе принимали участие в основном выходцы из богатых и обеспеченных еврейских семей, то это была романтическая, полная адреналина, жертвенная игра во благо мировой эволюции еврейства и своей славы в своём народе.

Российская полиция, все-таки, арестовала Гершуни в 1903 году, и в 1904 г. он был приговорён к смертной казни, но российские власти поступили по христиански — заменили смертную казнь на пожизненное заключение.

После ареста Гершуни возобновилась эмиграция евреев из России в Палестину и, особенно, в Северную Америку.

«Давно начавшаяся эмиграция должна усилиться и принять форму постепенной эвакуации второй Испании», — комментировал историк С. М. Дубнов, имея ввиду — начало иммиграции после погромов 1881 г. и случай в истории полной «эвакуации» евреев из Испании в начале второго тысячелетия.

Семён Маркович Дубнов был не только свидетелем тех событий, но и активным участником — одним из уважаемых идеологов еврейского сообщества того времени — и, конечно, он много думал, куда уехать миллионам евреев из России — «В Америке должна утвердиться гегемония еврейства», — ставил он очередную задачу своему народу. Хотя К. Маркс утверждал, что эта гегемония евреев в США уже утвердилась намного раньше.

И, забегая немного вперед, заметим, что через 16 лет Генри Форд объяснял своим согражданам, что еврейство в США задачу гегемонии решило.

На этот раз эвакуации евреев из России не произошло, они этого не захотели. То количество, которое покинуло страну и уехало в Америку — было мизерным по сравнению с оставшимися 5-ю миллионами. Так что евреи не исполнили призыв Дубнова, возможно, соглашаясь с Марксом, что эта задача в Америке уже решена.

И трагические события в России продолжали развиваться. В этом же 1903 году произошло два крупных события в рамках происходящей террористической войны — погром евреев молдаванами и украинцами в Кишиневе и погром русских евреями в Гомеле.

                 Глава 3.  Погром  в  Кишиневе

После череды убийств высокопоставленных российских чиновников и ответных репрессивных мер правительства наступило непродолжительное затишье, передышка. Вот как этот небольшой период 1903 года описал С. М. Дубнов:

«На этот раз я поселился… в дачной местности близ Гомеля, главной резиденции Когана. В этом дачном пригороде, под названием Чонка, среди соснового леса на высоком берегу Сожа понастроили себе много дач зажиточные гомельские евреи.., образуя сплошной посёлок родственных и знакомых семейств. Шумно было среди нагромождённых дачных домиков, среди дамского говора и детского крика, суетного летнего безделья…»,

«Я скучал среди праздной толпы и делал экскурсии в разные места поблизости. Несколько дней провёл у родственников в Гомеле и Новозыбкове. Большой русской деревней показался мне старообрядческий город Новозыбков, где за короткое время выросла значительная еврейская община».

Эти милые картины из жизни евреев в «гетто» объясняют во многом нежелание евреев уезжать из России. Позже Ленин с гордостью заявит, что судьбу революции спасли полтора миллиона местечковых евреев (на самом деле это количество Ленин сильно занизил).

Мы обратили раньше внимание, что первые погромы евреев были в Одессе. Но к рассматриваемому нами периоду «битва» за Одессу была закончена, и за ней справедливо закрепилась репутация еврейской столицы в России,— это отметил в своём исследовании и Пол Джонсон.

А вот что происходило в Одессе в 1903 году, по воспоминаниям С. М. Дубнова:

«публика собралась в клубе «Беседа» чтобы выслушать доклад юного сиониста, одесского «вундеркинда» В. Жаботинского, писавшего под псевдонимом Альтомена шаловливые фельетоны в одесских газетах…»

Та же идиллия в «гетто» была — в Литве, на Украине, в Молдавии. Например, — среди населения Кишинева евреи составляли 46–47%. Как раз в этом году (1903) и произошла большая стычка в Кишиневе между молдавским и еврейским населением. Глянем на эти события внимательнее.

Эти события самым дотошным образом исследовал Солженицын, поэтому далее будет дано краткое изложение этого исследования, его логический анализ.

Кишиневский погром начался 6 апреля 1903 года в последний день еврейской пасхи, совпавший в том году с первым днём православной пасхи.

После этих событий остался один документ — обвинительный акт местного прокурора В. Н. Горемыкина, который не привлёк к ответственности ни одного еврея, что вызвало негодование других народностей: молдаван, русских и украинцев. Заглянем вместе с Солженицыным в этот обвинительный акт.

Во-первых, сразу бросается в глаза фраза об «обычных столкновениях между евреями и христианами, всегда происходивших за последние годы на Пасху». То есть, в последние годы это было обычным явлением. Но в этом году столкновение приобрело намного больший масштаб.

Вероятнее всего, в отличие от религиозных поводов, для которых были причины опять же экономического характера, на этот раз масла в огонь подлила местная газета «Бессарабец». Несколько статей этой газеты было посвящено антиеврейской теме и происходящим в стране событиям.

Одна из статей содержала сообщение, что в п. Дубоссары был заколот евреями христианский мальчик и, что это убийство, якобы, носило ритуальный характер.

Вероятнее всего в первый день праздника эта тема бурно обсуждалась во многих христианских домах, так как после обеда мальчишки с попустительства взрослых стали бросать камни в окна еврейских домов. Затем к ним присоединились взрослые, и всё закончилось к концу дня разгромом нескольких торговых еврейских лавок.

Полиция не смогла остановить эти хулиганские выходки, вела себя пассивно, хотя и арестовала в конце дня 60 человек. Солженицын много рассуждает на эту тему, говоря, что это «признак застоявшегося дряхлеющего правительственного аппарата».

Уверен, всё было намного проще — высокие полицейские чины не были при исполнении, отмечая праздник, а мелкие полицейские чины были исключительно христианами и выходцами не из богатых семей, где традиционно не были довольны еврейской гегемонией.

Поэтому эти полицейские своё личное недовольство евреями выразили пассивностью, злорадным невмешательством. В дальнейшем мы увидим такую позицию не раз, хотя еврейская пресса будет называть такие случаи исполнением приказа, полученного сверху (от правительства), о поддержке погромщиков.

Это обвинение ничем ни разу не доказано, а народное недовольство в лице низших и средних полицейских чинов является самым правдоподобным. При этом следует отметить, что субъективное мнение полицейского не должно отражаться на исполнении его должностных обязанностей, поэтому полицейские, конечно же, были не правы.

Но вернёмся к обвинительному акту — «с утра, 7 апреля, христианское население… сильно волнуясь, стало собираться в разных местах города и на окраинах небольшими группами, которые вступали с евреями в столкновения, принимавшими всё более и более острый характер».

Полиция опять проявляла сдержанность. В этот день евреи предприняли попытку коллективной защиты — их много собралось на Новом базаре «вооружённых для самозащиты дрючками, кольями и некоторые даже ружьями, из которых по временам стреляли», а некоторые евреи «имели при себе… и бутылки с серной кислотой, коей они и плескали в проходящих христиан». «Аптеками традиционно владели евреи», — отмечает Солженицын.