Рыжий Орм - Франц Бенгтссон

— От Киева до порогов добрых девять дней пути, — сказал Улоф, — но лучше спросить об этом Спофа. Когда я плавал туда раньше, мы выменивали еду у пастухов, к тому же нам навстречу попалась богатая деревня северян. Но может статься, теперь все изменилось, раз здесь так неспокойно.

— Было бы неразумно прийти в Киев, не сказав своим людям о цели нашей поездки, — сказал Токе. — Ибо в этом городе их может привлечь очень многое, и они откажутся плыть дальше.

— Худшее в том, что великий князь захочет оставить многих из наших людей при себе, если не всех, — сказал Улоф. — Я был на службе у великого князя Владимира и знаю, что такое Киев. Князь всегда щедро платит своим воинам, а если сейчас у него в землях неспокойно, то он заплатит еще больше. У него в дружине всегда были скандинавы. Он считает их своими лучшими воинами, — и это действительно так, — и высоко ценит их, после того как свеи помогли ему в юности сделаться князем. Да и сам его род ведет свое происхождение от свеев. Он сумеет уговорить скандинавов остаться у него в Киеве, даже если они не сразу соблазнятся его золотом.

Орм кивнул и задумался, глядя в воду.

— Да, не нужно нам останавливаться в Киеве у великого князя Владимира, — сказал наконец он. — Хотя слава его столь велика, а мудрость столь прославлена, что стыдно было бы проплыть мимо его города и не погостить у него. Наверное, он может сравниться только с самим королем Харальдом. Говорят, что его почитают как святого, хотя путь его к святости был долог. Но нам прежде всего надо подумать о том, что для нас важнее всего. Нам надо найти клад. И когда мы найдем его, нам нужно будет в целости и сохранности довезти его до дома. Я думаю, что и вы думаете то же самое, а значит, самое разумное для нас — это отправиться прямо к порогам.

— Пусть будет так, — сказал Токе. — Но неплохо было бы послушать, что скажет Споф. Все-таки он знает дорогу лучше всех нас и, возможно, подскажет, что делать с этими печенегами.

Все согласились с Ормом и позвали к себе Спофа. Орм поведал ему о кладе.

— Об этом я не сказал тебе с самого начала, — заявил Орм. — Ибо я недостаточно хорошо еще знал тебя. Но теперь я вижу, что ты человек достойный.

— В таком случае, путешествие будет гораздо длиннее, чем я думал, — ответил Споф, — и много опаснее. Ты посчитал, что я запросил слишком большое жалование, но если бы я знал, что мы держим путь к порогам, то запросил бы еще больше.

— Я тебя не обижу, — сказал Орм. — За переход к порогам ты получишь столько, сколько пожелаешь. И вот при этих свидетелях, Токе сыне Грогулле и Улофе сыне Стюре, я обещаю тебе, что ты получишь еще долю из клада, если нам повезет найти его.

— Тогда я согласен, — заявил Споф. — Мы, гуты, довольны, когда знаем, что нас не обидят.

Споф, как и остальные, посоветовал идти прямо к порогам.

— С провиантом все будет в порядке, — сказал он. — Вниз по реке еда стоит дешевле. Я выменял там пять жирных свиней за один топор, да еще получил мешок гречихи в придачу. Деревни там богатые, — и вокруг Киева, и дальше, — еды нам хватит до самых порогов и обратно. И лучше, если ты будешь покупать потребное тебе за серебро, как делал до сих пор. Было бы неразумно захватывать добычу силой. Ибо тогда дело для нас обернется плохо, когда мы будем возвращаться той же дорогой обратно.

Орм ответил, что серебро у него пока есть, хотя уже и не так много, как раньше.

— Сложнее всего с печенегами, — продолжал Споф. — Может получиться так, что мы будем вынуждены откупиться от них. А может они и вовсе не захотят отпускать нас. Хорошо, если бы ты сказал мне, на каком берегу лежит твой клад, и как далеко от порогов.

— Лежит он на восточной стороне, — сказал Орм, — между вторым и третьим порогом, если считать с юга. Но о самом месте я скажу вам только тогда, когда прибудем туда.

— Значит, нам предстоит преодолеть еще добрый кусок пути, — сказал Споф. — Будет лучше, если мы приплывем туда ночью. И хорошо еще, чтобы с нами был кто-нибудь, кто понимает язык печенегов.

— У меня есть что посоветовать, — сказал Токе. — Возьмем с собой к порогам писца Фасте. А в Киев он успеет на обратном пути. Если мы вступим в переговоры с печенегами, то среди них всегда найдется человек, который понимает язык писца, даже если он сам не поймет печенегов.

На том и порешили. А на следующее утро, перед тем как отправиться в путь, Орм поговорил с людьми. Он сказал им, что они поплывут не в Киев, а дальше, к тому месту, где его брат спрятал клад.

— Возможно, там придется сразиться с печенегами, — сказал он, — и если вы покажете себя храбрыми воинами, то сверх жалования получите свою долю сокровищ.

Люди обрадовались. И только сыновья Соне перешептывались между собой, что двое из них точно будут убиты, и им прежде бы надо подкрепиться славным пивом, чтобы драться в полную силу.

Плывя вниз по реке, они приставали к берегу в деревнях полян, которые отличались своей зажиточностью. Орм закупил у них продукты, так что теперь им хватало запасов и на обратный путь. Однажды, поздним вечером, когда над рекой стоял туман, они миновали Киев.

Писец Фасте заволновался, увидев, что к берегу они не пристали.

— У меня срочное поручение к великому князю, вы же знаете об этом, — стонал он.

— Мы решили, что ты будешь сопровождать нас к порогам, — сказал Орм. — Ты умеешь разговаривать с людьми в тех краях, а потому будешь нам полезен. Когда мы будем возвращаться назад, мы высадим тебя здесь на берег.

Писец ужасно перепугался. Но когда Орм поклялся ему Святой Троицей и святым Кириллом, что он не продаст его печенегам и не будет заставлять грести, — тот снова успокоился и сказал, что великий князь подождет.

Деревни по берегам реки попадались все реже и реже, пока наконец совсем не исчезли. По обе стороны тянулись теперь бескрайние степи печенегов. С корабля были иногда видны стада овец и табуны коней, которые охранялись пастухами верхом на конях, в высоких меховых шапках и с длинными копьями в руках. Споф решил, что это добрый знак: пастухи со своими стадами попадаются им. только на левом берегу, и никогда — на правом. Это от того, сказал он, что вода в реке поднялась. А значит, печенеги не могут переправиться вместе со своими стадами на правый берег реки; иначе, переходя через брод, они лишатся многих животных. И теперь корабль Орма приставал на ночь только к правому берегу, и в лагере всегда сменялись часовые.

Когда им оставалось плыть до порогов лишь три дня, они стали еще более осторожными и гребли только ночью. Днем же они прятали свой корабль в высоких камышах, которые росли в небольших бухточках на правом берегу. И в самый последний день они тоже спрятались, а когда наступила ночь, направились к левому берегу, где начиналась переправа.