Благородный дом. Роман о Гонконге. - Джеймс Клавелл

Человек из ЦРУ покинул машину и быстро направился в Главное управление полиции. В бюро информации его приветствовал сержант в форме:

— Добрый день, мистер Роузмонт.

— У меня встреча с мистером Кроссом.

— Да, сэр. Он ждет вас.

Роузмонт с угрюмым видом прошел к лифту. «От этого треклятого, убогого острова просто тошнит, и от чертовых англичан тоже».

— Привет, Стэнли. — Это был Армстронг. — Что ты здесь делаешь?

— О, привет, Роберт. Встречаюсь с твоим шефом.

— Я сегодня уже имел это сомнительное удовольствие. Ровно в семь ноль одну.

Двери лифта открылись. Роузмонт вошёл, Армстронг за ним.

— Надеюсь, у тебя хорошие вести для Кросса, — зевнул Армстронг. — Настроение у него просто отвратительное.

— Вот как? Ты тоже на эту встречу?

— Боюсь, что да. Роузмонт вспыхнул.

— Черт, я просил, чтобы были только свои.

— Я свой.

— Ты-то точно, Роберт. И Брайан тоже, и все остальные. Но один ублюдок — нет.

Шутливого настроения Армстронга как не бывало.

— Вот как?

— Да, вот так. — Больше Роузмонт ничего говорить не стал. Он понял, что задел англичанина, но ему было наплевать. «Ведь это правда, — с горечью думал он. — Чем быстрее треклятые „лайми"[164] откроют свои глаза, тем лучше».

Лифт остановился. Они прошли по коридору, и Брайан Квок провел их в кабинет Кросса. Роузмонт почувствовал, как за ним закрылись задвижки, и подумал: «Как это все, черт побери, глупо и бесполезно. Какой он всё-таки болван!»

— Я просил, чтобы были только свои, Родж.

— Так ведь все свои. Роберт свой в доску, и Брайан тоже. Чем могу быть полезен, Стэнли? — Кросс был вежливо холоден.

— О'кей, Родж, сегодня у меня большой список для тебя. Во-первых, ты лично на сто процентов влип вместе со мной, всем моим департаментом, вплоть до самого директора в Вашингтоне. Мне приказано передать тебе — помимо всего прочего, — что внедренный в вашу контору агент на сей раз превзошел себя.

— Вот как?

Теперь Роузмонт уже не говорил, а скрежетал:

— Для начала: мы только что узнали от наших источников в Кантоне, что вчера вечером накрыли Фэн-фэна и всех ваших парней. Прикрытия у них больше нет — они провалены. — Заметно было, что Армстронг и Брайан Квок в шоке. Однако Кросс по-прежнему пристально смотрел на американца, не обнаруживая никаких эмоций. — Должно быть, это заслуга «крота», Родж. Должно быть, это случилось из-за тайбаневских бумаг АМГ.

Кросс кинул взгляд на Брайана Квока:

— Воспользуйтесь экстренным радиокодом. Проверьте эту информацию!

Брайан Квок поспешно вышел, а Роузмонт повторил:

— Они провалены, бедолаги.

— Мы это проверим, что бы там ни было. Что ещё? Роузмонт безрадостно усмехнулся.

— Следующее: почти вся информация, что была в тайбаневских бумагах АМГ, гуляет среди разведчиков в Лондоне — на стороне противника.

— Боже, покарай всех предателей, — пробормотал Армстронг.

— Да, именно так я и подумал, Роберт. Дальше, ещё один небольшой перл: смерть АМГ не результат несчастного случая.

— Что?

— Кто его убил, неизвестно, зато известно как. Мотоцикл был сбит машиной. Ни марки, ни номера, никаких свидетелей, пока ничего, но он был сбит — и, конечно, по приказу отсюда.

— Почему тогда меня не проинформировал об этом «Источник»? Почему информация поступает от тебя?

Голос Роузмонта зазвучал резче:

— Я только что говорил по телефону с Лондоном. Там сейчас шесть утра, так что, может быть, ваши люди планируют известить тебя, когда приедут в офис, а сначала не спеша съедят замечательную яичницу с беконом и выпьют свою чертову чашку чая!

Армстронг бросил короткий взгляд на Кросса и захлопал глазами, ошарашенный выражением его лица.

— Я... я прекрасно понял, что ты хочешь сказать, Стэнли, — процедил Кросс. — Что дальше?

— Мы передали вам фотографии парней, которые вырубили Воранского... И что?

— За домом установлено наблюдение. Эти двое так и не появились, поэтому рано утром я устроил там облаву. Мы обшарили весь дом, комнату за комнатой, но никого похожего на людей с фотографий не нашли. Мы искали битых два часа, но не обнаружили ни потайных дверей, ни чего-либо подобного. Их там не было. Возможно, твой человек ошибся...

— Только не на этот раз. Марти Повитц был уверен. Мы вели наблюдение за домом, как только вычислили адрес, но какое-то время слежки не было ни с парадного, ни с заднего входа. Думаю, их кто-то предупредил, и это опять был наш «крот». — Роузмонт вынул копию телекса и протянул Кроссу. Прочитав, тот побагровел и передал листок Армстронгу.

Расшифровано. От Директора, Вашингтон, Роузмонту, заместителю директора бюро в Гонконге. Синдерс из Эм-ай-6 доставит приказ от «Источника» в Лондоне о том, что в пятницу вы идете вместе с ним, чтобы засвидетельствовать передачу бумаг и немедленно получить фотокопии.

— Ты получишь свой экземпляр сегодняшней почтой, Родж, — сообщил американец.

— Можно оставить это у себя? — спросил Кросс.

— Конечно. Кстати, мы тоже присматриваем за Данроссом. Мы...

— А нельзя ли попросить вас не вмешиваться в сферу нашей компетенции?! — зло проговорил Кросс.

— Я же говорил, ты влип по уши, Родж! — Роузмонт с натянутым видом положил на стол ещё один телекс.

Роузмонту, Гонконг. Вам следует передать данное сообщение главе Эс-ай лично. До дальнейших указаний Роузмонт уполномочен действовать независимо в части оказания помощи по раскрытию вражеского агента и так, как он сочтет нужным. Он тем не менее должен оставаться в рамках закона и извещать вас лично о своих действиях. «Источник» 8-98/3.

Роузмонт видел, что Кросс готов взорваться, но тот сдержался и спросил только:

— Какие ещё полномочия ты получил?

— Никаких. Пока. Дальше: мы будем в банке в пят...

— Вам известно, где Данросс хранит папки?

— Об этом уже весь город знает. Я же говорил: ваш лазутчик работает сверхурочно. — Роузмонт вдруг вспыхнул: — Брось ты, Родж, ради бога! Ты же знаешь: стоит поделиться с кем-то в Лондоне свеженькой информацией, и об этом будут знать все! У нас тоже не все гладко с соблюдением секретности, но у вас ещё хуже! — Американцу потребовалось большое усилие, чтобы остыть. — Мог бы и не темнить, что не получилось с Данроссом. Избавил бы всех от большой головной боли и унижения. Кросс закурил.

— Может быть, а может быть, и нет. Я хотел сохранить все в тайне.

— А ты разве не помнишь, кто я? Я же на вашей стороне!

— Разве?

— Да уж можешь не сомневаться! — Роузмонт произнес это очень зло. — И если бы решение было за мной, я открыл бы каждую сохранную ячейку ещё до захода солнца — и черт с ними с последствиями!

— Слава богу, что ты не можешь этого сделать.

— Господи, мы же ведем войну! Одному Богу известно, что в остальных папках. Может, там есть указание на вашего проклятого лазутчика? Мы сможем схватить этого ублюдка и воздать ему по заслугам!

— Да, — признал Кросс, и его голос прозвучал хлестко. — А может быть, в этих бумагах абсолютно ничего нет!

— Что ты имеешь в виду?

— Данросс согласился передать папки Синдерсу в пятницу. А что, если в них ничего нет? Или он сжег содержимое папок и передаст нам пустые обложки? Что нам тогда, черт побери, делать?

У Роузмонта даже челюсть отвисла:

— Господи, неужели такое может быть?

— Конечно может! Данросс не дурак. Может, их вообще там нет. Или те, что в хранилище, поддельные. Мы не знаем даже, положил ли он их туда или только говорит, что это сделал. Господи боже мой, да здесь полсотни возможных вариантов. Если вы, ребята из ЦРУ, такие умные, покажите мне эту ячейку, и я открою её сам.

— Возьми ключ у губернатора. Обеспечь мне и нескольким моим парням тайный доступ на пять часов и...

— Об этом не может быть и речи! — рявкнул Кросс, неожиданно раскрасневшись, и Армстронг остро ощутил его ярость. «Бедняга Стэнли, сегодня все шишки сыплются на тебя».

Он чуть не содрогнулся, вспомнив те времена, когда ему приходилось держать ответ перед Кроссом. До него быстро дошло, что легче сказать этому человеку правду, выложить все как есть, и сразу. Если Кросс когда-нибудь действительно возьмется его допрашивать, он, вне всякого сомнения, расколется. «Слава богу, у него никогда не было повода попробовать, — с облегчением подумал Армстронг, переводя взгляд на вспыхнувшего Роузмонта. — Хотел бы я знать, кто у Роузмонта в информаторах и откуда эта уверенность, что Фэн-фэн и его команда уничтожены».

— Об этом не может быть и речи, — повторил Кросс.

— Что нам тогда, черт возьми, делать? Сидеть на своей чертовой заднице и ждать пятницы?

— Да. Мы ждем. Нам приказано ждать. Даже если Данросс вырвал страницы, уничтожил целые разделы или вообще все папки, мы не можем посадить его в тюрьму — или заставить вспомнить и рассказать нам что-нибудь.