На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Ярк, спасай торт от Шухера! — шиплю я, потому что мне еще руки от вековой пылищи отмывать надо, а это целых пять минут форы — чудовищно много для лимбийца и персикового шедевра. — Не хочу начинать ужин с десерта, но пока мы до него доберемся, от него только рожки да ножки останутся.

В броске, сделавшем бы честь вратарю сборной по космическому футболу, Соколова успевает выхватить даже ненадрезанный еще тортище из-под загребущих щупалец отставного дока. Это исторгает столь тяжкий и протяжный вздох из недр студенистой тушки, что на столе содрогается и дребезжит вся посуда, точно от небольшого землетрясения.

— Ой, не переживайте, я их много напекла, с разными начинками, — щебечет подоспевшая Тася. — Всем хватит.

— Учитывая мою потрясающую везучесть, как раз всем, кроме меня, — возражаю я. Но теперь-то вкуснятка под надежной охраной боевой Ярки, знатно набуцкавшей матерую альфу, и руки с мурзилой можно без нервов вымыть.

К возвращению на моей тарелке уже высится горка всевозможных лакомств, включая щедрый шмат исходящего паром мяса, и глава поселения поднимает бокал, заводя подходящий случаю спич. Пока высший командный обменивается любезностями, мы с Соколовой налегаем на угощение. Бас тоже поглощен дегустацией местных блюд и в межгалактическую дипломатию не вмешивается, зато то и дело косится ревнивым оком в нашу с Яркой сторону. Хотя, возможно, эти взоры адресованы вовсе не его зазнобе, а запотевшему графинчику нью-астерийской амброзии, примостившемуся у локтя Соколовой? Зирково гнездо тебе в брови, а не кадета с амброзией. Хотя после тяжкого трудового денька я сам не прочь накатить. Что с удовольствием и делаю, под такую-то закуску.

— Что там с архивами? — ввинчивается кэп в эту идиллию. Демонстрирую ему первый отчет от Мамы — все идет как надо, без сбоев, и меня оставляют в покое.

Минут через пятнадцать, удовлетворенно и счастливо вздохнув, хлопаю себя по животу и решаю еще немножечко подергать пилота за розовые брови. Что-то на меня от амброзии игривость накатила. Поднявшись и приосанившись, произношу погромче:

— Прелестная синеокая Яромила, разрешите пригласить вас на танец?

— Только если не на танго, — аж поперхнувшись куском барбекю от неожиданности, отвечает малость ошарашенная синеокая прелестница и почти виновато оглядывается на тут же трубно засопевшего в свой опустевший бокал Баса.

— В танго я не силен, не волнуйся, — хмыкаю я, любезно протягивая ей руку. — Просто попрыгаем, утрясем слопанное перед десертиком. Смотри, какие у них тут фрукты прикольные… в желешке.

— У нас еще межгалактический турнир по шахматам в программе, — многозначительно напоминает ей Уилсон, пока мы пробираемся между длинных столов к танцплощадке.

— Ну уж твой сеанс одновременной игры с местными мастерами я точно не пропущу, — ответная улыбочка Соколовой источает сладкий яд. Кажется, кто-то ждет не дождется, чтобы заслуженному гроссмейстеру рыдвана еще разок утерли нос.

— Фу, какая невоспитанность, — выделываюсь я вычитанными в каком-то старинном романе манерами. — Прежде чем обратиться к даме, джентльмен спрашивает разрешения у ее спутника.

— Занятный архаизм, — невозмутимо пожимает плечами Рекичински. — Из какого века до космической эры?

— Из того же, в котором всякие ошейниконосцы без разрешения вообще рот не открывали, — отбиваю я его убогую шпильку и с видом абсолютного победителя удаляюсь, держа Соколову под руку. Оркестр как раз жарит что-то энергичное, и ее слегка напряженная мурзилка разглаживается. Никаких чересчур интимных танго, не волнуйся. В отличие от унылой физры, потанцевать-то я всегда любил. И двигаюсь — без хвастовства — довольно неплохо.

— Тебе прям нравится Баса злить, да? — пыхтит Ярка, и ее пружинки прикольно подпрыгивают в такт музыке, пока мы выделываем незатейливые па.

— Прям да, — улыбаюсь я. Какая ж она все-таки забавная. С этим фонарем под глазом особенно. Забавная и трогательная.

Местные под бойкую мелодию, оказывается, обмениваются партнерами, и Соколову у меня скоро уводит шустрый колонист, а в мои руки попадает та самая парламентерша, которую я про мам расспрашивал. А хорошенькая… Даже очень. И одета в симпатичное платьице, а не в термак, как весь наш экипаж. Надо только выяснить, не родственница ли? В отличие от примитивно-привередливых альф, цивильным девочкам я явно по вкусу.

Успеваю обсудить генеалогические древа доброй полудюжины земляндок, прежде чем ко мне возвращается Ярка. Ее милые кучеряшки и миниатюрный рост уже ввели в наивное заблуждение пару-тройку потенциальных басоконкурентов. А он, бедняга, того гляди закипит как древний самовар, пуская струи пара из ноздрей и тщательно выскобленных ушей.

— Эх, волыночки Лалафы не хватает, — замечаю я, когда мелодия сменяется более спокойной. — Может, мне им современной музыки предложить?

— Той, которой ты альф морально подавлял? — уточняет Ярка. — Лучше не надо. Пусть еще немного в блаженном неведении поживут.

Мы дружно хихикаем, кружась по танцполу. Солнце висит у самого горизонта, делая свет розоватым и мягким, воздух теплый и напоенный ароматами, фонтан дарит прохладу, музыка хорошая, как и компания, в теле приятная легкость, а все тревоги как-то отодвинулись на потом. Давненько мне не было так хорошо и спокойно на душе.

— Благодарю за танец, прелестная Яромила, — дурачась, раскланиваюсь я, чмокая ее лапку с отлично поставленным ударом. И в этот момент смеющиеся голубые пуговички Ярки изумленно округляются, уставившись на нечто потрясающее за моим плечом, а гигантская тень разом и совершенно бесшумно накрывает всю площадь. Только не говорите мне, что у вас тут внезапно миграция гигантских навозных мух началась!

====== Глава 54. Кадет Соколова. Явились — не запылились! ======

Несмотря на то, что с недавних пор я с изрядной долей предубеждения отношусь к танцам (боюсь, и наш пилот тоже), все оказывается не так уж плохо. И даже довольно весело — особенно когда пары начинают спонтанно перетасовываться, и за каких-то две минуты я успеваю протанцевать с тремя нью-астерийцами. И готова поклясться на каждом поддельном бриллианте нашего сутенерского штурвала, что по крайней мере двое из них определенно строили мне глазки. Такого невиданного успеха у противоположного пола у меня, пожалуй, сроду еще не бывало. Возможно, потому, что при любом знакомстве, длящемся дольше тридцати секунд, я успеваю показать себя гуманоидным аналогом Вражонка?

Очередной волной танца меня внезапно прибивает к невесть как затесавшемуся среди отплясывающих колонистов Рекичински, засоси его коборукова сумка. Не успеваю глазом моргнуть, как оказываюсь с ним буквально нос к носу. И между нами нет даже спасительной шахматной доски. Но я скорее отправлюсь купаться в пруд, кишащий голодными рыбодилами, чем позволю этому зирковому сыну увидеть мое замешательство. И только поэтому у меня сам собой выскакивает первый залетевший в голову вопрос, не прошедший решительно никакого контроля качества и коварства:

— Рекичински, кто конкретно гоняется за нами из-за твоей страпельки?

— Это грянула минута расплаты за мое шахматное поражение? — уточняет суперкарго, ни на секунду не сбиваясь с ритма.

— Ну… в общем, да, — говорю я, но ответ получить уже не успеваю — следующая фигура танца приводит меня к колонисту с лихими усами, а затем возвращает обратно к Нюку. Должно быть, местное винишко изрядно торкает — когда смолкает музыка, принц всея Нюкии неожиданно расшаркивается, одаряя меня витиеватой благодарностью за танец, и даже звонко чмокает мою тяжеленькую ручку. И в этот момент танцпол вдруг накрывает гигантская тень, и у меня синхронно начинают широко раскрываться и рот, и глаза от зрелища беззвучно материализующегося за спиной Нюка гигантского звездолета.

И хотя я не черная дыра весть какой спец в кораблестроении, его величественные, причудливые обводы выглядят определенно знакомыми. Как и окружающее судно необычное мерцание, переливающееся совершенно чуждыми земному глазу оттенками спектра. Подобные колоссы фигурировали в хрониках легендарных сражений космических армад, происходивших еще в те времена, когда наши предки гоняли мамонтов на прародине человечества. И почему-то первое, что заскакивает мне в голову — это досада из-за даром потраченного вопроса. Потому как ответ, похоже, прилетел сам.