История великих путешествий. Том 3. Путешественники XIX века - Жюль Верн

Парри благополучно достиг Оркнейских островов, сделал на них остановку и 30 сентября вернулся в Лондон.

В то время как Парри, чтобы достичь Тихого океана, искал проход через Баффинов или Гудзонов залив, было снаряжено много экспедиций для завершения исследований Маккензи[849] и изучения северных берегов Америки.

Казалось, что эти путешествия не будут связаны с большими трудностями, между тем как их результаты смогут представить значительный интерес для географической науки и оказаться весьма важными для мореплавателей. Начальником был назначен выдающийся офицер, Джон Франклин[850], чье имя стало по заслугам знаменитым. Его сопровождали доктор Джон Ричардсон[851], Джордж Бак[852], бывший тогда мичманом, и два матроса.

Прибыв 30 августа 1819 года в факторию Йорк на берегу Гудзонова залива, исследователи собрали у трапперов все сведения, какие могли им пригодиться, и 9 сентября двинулись в путь. 22 октября они достигли Камберленд-Хаус[853], до которого было шестьсот девяносто миль. Стояла уже зима. Тем не менее Франклин и Джордж Бак отправились в Форт-Чипевайан на западном берегу озера Атабаска, чтобы руководить приготовлениями к экспедиции, которой предстояло выступить следующим летом. Путь в восемьсот пятьдесят семь миль был проделан в середине зимы при температуре в 40-50 градусов ниже нуля.

В начале весны доктор Ричардсон присоединился в Форт-Чипевайане к остальным участникам экспедиции, которая 18 июля 1820 года вышла в путь в надежде достигнуть до наступления неблагоприятной погоды удобной зимовки в устье реки Коппермайн. Однако Франклин и его товарищи недостаточно учли трудности дороги, а также препятствия, обусловленные суровым временем года.

Водопады, обмеление рек и озер, перетаскивание волоком лодки, недостаток дичи сильно задержали путешественников, и 20 августа, когда речные заводи стали покрываться льдом, проводники-канадцы принялись ворчать, а увидев улетавшие на юг стаи диких гусей, отказались идти дальше. Франклин, несмотря на всю досаду, которую вызвала в нем такая недобросовестность, вынужден был изменить свои планы и построить на берегу реки Уинтер, в том месте, где они находились, то есть в пятистах пятидесяти милях от Форт-Чипевайана, деревянный дом, названный Форт-Энтерпрайз. Он был расположен на 64°28' северной широты и 118°6' западной долготы. Поселившись в нем, путешественники занялись заготовкой возможно большего количества провизии и из оленьего мяса приготовили запас кушанья, известного в Северной Америке под названием «пеммикан». Вначале им попадалось очень много оленей; они насчитывали их не меньше двух тысяч в день, но это доказывало, что животные переходили в районы с более мягким климатом. Хотя англичане заготовили впрок мясо ста восьмидесяти оленей и хотя в соседней реке имелся дополнительный источник пропитания, все же этих довольно значительных запасов продовольствия оказалось недостаточно.

Целые племена индейцев, услышав о появлении в стране белых, пришли к форту и обосновались у его ворот; проведав о запасах пришельцев, они стали выпрашивать у них все, в чем нуждались. Поэтому тюки с одеялами, табаком и другими предметами для обмена очень быстро опустели. Франклин, обеспокоенный тем, что экспедиция, которая должна была доставить ему новые запасы, не прибыла, решил 18 октября отправить Джорджа Бака в сопровождении канадцев в Форт-Чипевайан.

Такой поход среди зимы требовал исключительной самоотверженности; представление о ней могут дать следующие несколько строк.

«Я был очень рад, — писал Бак по возвращении, — застав всех моих друзей здоровыми; я отсутствовал около пяти месяцев, в течение которых прошел на лыжах тысячу сто четыре мили, ночуя в лесу под одним одеялом и оленьей шкурой; температура часто понижалась до 40° ниже нуля, а однажды — до 57; мне случалось по два-три дня ничего не есть».

Остававшиеся в Форт-Энтерпрайзе также страдали от холода; морозы были сильнее тех, что Парри пришлось испытать на острове Мелвилл, хотя тот и расположен на девять градусов ближе к полюсу. Действие этой низкой температуры сказывалось не только на людях; деревья промерзли насквозь до такой степени, что топор ломался, не оставляя на стволе ни малейшей зазубрины.

Два индейца-переводчика с Гудзонова залива сопровождали Бака в Форт-Энтерпрайз. У одного из них была дочь, которая считалась самым красивым созданием на свете. Хотя ей исполнилось всего шестнадцать лет, она уже дважды была замужем. Какой-то английский офицер нарисовал ее портрет — к полному отчаянию матери, испугавшейся, как бы великий вождь Англии, увидев это холодное изображение, не влюбился в его оригинал.

Четырнадцатого июня 1821 года река Коппермайн вскрылась, и можно было пуститься в путь. Хотя запасов провизии почти не оставалось, все сразу же двинулись в путь вниз по реке. К счастью, на покрытых зеленью берегах реки оказалось много дичи, и удалось убить столько мускусных быков, что все были сыты.

Восемнадцатого июля путешественники достигли устья Коппермайна. Индейцы, боясь встречи со своими врагами эскимосами, немедленно отправились обратно к Форт-Энтерпрайзу, а канадцы почти не осмеливались выходить на своих утлых лодках в бурное море. Франклин все же уговорил их рискнуть, но не смог добраться дальше мыса Ритёрн, расположенного на 68°30' северной широты при входе в глубокий, усеянный многочисленными островами залив[854], названный Франклином заливом Коронации Георга IV (залив Коронейшн).

Франклин начал подниматься вверх по течению реки Худ, но вскоре путь был прегражден водопадом высотой в двести пятьдесят футов; пришлось дальше двигаться берегом среди снега глубиной свыше двух футов по бесплодной и совершенно неизвестной стране. Легче представить себе, чем описать трудности и мучения обратного путешествия.

Одиннадцатого октября Франклин вернулся в Форт-Энтерпрайз в состоянии полного изнеможения, так как ничего не ел в течение последних пяти дней. В форте он никого не застал. Без провизии, больной, Франклин, казалось, был обречен на смерть. Однако назавтра он пустился на поиски индейцев и своих спутников, вышедших раньше, чем он; но снег был такой глубокий, что ему пришлось повернуть назад, в форт.

В течение восемнадцати дней он жил на каком-то вареве из костей и кожи убитых в прошлом году животных. 29 октября прибыл наконец доктор Ричардсон с Джоном Хепберном, но остальных членов экспедиции с ними не оказалось. При встрече все трое были горестно поражены: они стали такими худыми, их голоса так изменились, они ощущали крайнюю слабость, которая почти бесспорно говорила о близком конце.