Время перемен (ЛП) - Эшли Кристен

Мой взгляд упал на будильник.

Было чуть больше шести.

Он вставал примерно в это же время каждый день, но под «вставал» подразумевалось, вылезал из кровати.

Я снова посмотрела на него.

— Чт…

Я даже не успела произнести до конца слово, как он поднял руку и помахал перед собой коробкой.

— Вставай с кровати, детка, — сказал он.

Я перевела взгляд с коробки на него и почувствовала, как ухмыляюсь.

Потом я почувствовала, как брови поползли вверх.

— Не терпится? — спросила я.

В ответ он поднял бровь.

— Хочешь, чтобы я отнес тебя в туалет?

— Полагаю, я смогу добраться туда сама, — пробормотала я, откидывая одеяло и, ощутив порыв холодного воздуха, спустила ноги с кровати.

Курт протянул мне коробку, но тут же схватил за шею и привлек к себе, касаясь губами моих губ.

Когда он поднял голову, то сказал:

— Не беспокойся о результате. Если отрицательный, у нас есть время для еще одной попытки, прежде чем я уйду на работу.

Я хихикнула.

Он отпустил мою шею, но только для того, чтобы хлопнуть меня по заду, и когда я не пошла достаточно быстро, положил туда руку и подтолкнул к ванной.

Встав за закрытой дверью, я открыла коробку, прочитала инструкцию, сделала, что нужно, а затем положила тест на несколько квадратиков туалетной бумаги, после чего вымыла руки и открыла дверь ванной.

Курт вошел внутрь.

Полночь сидела в дверях.

— Она погуляла? — спросила я, хватая зубную щетку.

— Да.

— Ты ее покормил? — Я выдавила на щетку пасту.

— Да.

Я стала чистить зубы.

Прислонившись к стене возле раковины, где я положила тест на беременность, Курт скрестил руки на груди и не сводил с него глаз.

Я вынула зубную щетку изо рта и пробормотала сквозь пену:

— Чайник, за которым следят, никогда не закипит.

Одарив меня взглядом карих глаз, он ответил:

— Кто умничает, всегда может нарваться на порку.

Попробовал бы что-то новенькое.

Я ухмыльнулась ему сквозь пену.

Он покачал головой и снова посмотрел на тест.

По тому, как атмосфера в комнате изменилась, я сразу же все поняла.

И все потому, что наш мир только что перестал быть прежним.

Я закрыла кран после того как прополоскала рот, и мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем я выпрямилась над раковиной и посмотрела на него.

Он оставался в той же позе, небрежно прислонившись к стене, скрестив руки на груди, сосредоточенный на тесте, но в его позе больше не было ничего обычного.

— Милый? — прошептала я.

Он вновь опалил меня взглядом карих глаз, бездонная глубина которых теперь совершенно завораживала, и по моему телу, с головы до ног, побежали мурашки.

— Да? — спросила я, хоть уже и знала.

— Да, — ответил он, хоть и знал, что я уже знаю.

— Да? — глупо повторила я, потому что хотела услышать это снова.

— Да, Кэди.

Мои глаза наполнились слезами, а ноги задвигались.

Курт тоже задвигался.

Он был не очень далеко, но на этом коротком расстоянии мы оба набрали достаточную скорость, и когда мы врезались друг в друга, казалось, вся земля содрогнулась.

Он обхватил меня за бедра и спину и поднял вверх.

Я схватила его за обе щеки и прижалась губами к его лицу.

Наши рты столкнулись.

Полночь гавкнула.

Она отпрянула в сторону, когда Курт, целуя, понес меня в постель.

Он приземлился на меня сверху, но тут же отодвинулся в сторону, но только для того, чтобы содрать с меня ночнушку.

Когда она исчезла, он снова лег на меня.

— Положи эту штуку в мою тумбочку, мы никогда ее не выбросим, — прорычал он.

Не было нужды спрашивать, что он имел в виду тест.

Я поняла.

— Хорошо, — выдохнула я.

— Выбирайся из этих трусиков, детка, все случится быстро, — приказал он.

Я немедленно сделала то, что было сказано.

— Хорошо.

— Люблю тебя, Кэди.

— Люблю тебя больше.

Его рука легла мне на живот.

— Теперь я понимаю, что ты не теряешь времени.

— Полагаю, ты имеешь к этому какое-то отношение, дорогой.

Он криво ухмыльнулся.

Теперь он улыбался все чаще.

О да, он уже привык к счастью.

— Да, — пробормотал он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Потом он поцеловал меня.

И у нас все случилось быстро.

Эпилог

Больше

Кэди

Наши дни...

Как только я вошла в дверь, чтобы присоединиться к Курту за ланчем в «Уэзерби», он в ту же секунду выскользнул из кабинки и встал, потому что делал так всегда, когда приходил туда раньше меня.

Устремившись вперед, я прильнула к нему, коснулась одной рукой его пресса, а второй — шеи, и приняла легкий поцелуй, которым он, наклонившись, меня одарил.

Он ждал возле кабинки, пока я проскользну на свое место, а потом сел сам.

— Ну? — мы сказали это одновременно.

Я засмеялась.

Курт — нет.

— Ты первая, — распорядился он, когда я сняла пальто.

Я положила его рядом с собой и посмотрела прямо в карие глаза.

— Врач подтвердила. У нас будет ребенок.

Он закрыл глаза. Опустил голову. Поднял голову. Открыл глаза.

Любовь и благодарность.

Лучший взгляд.

Бесспорно.

Хотя мне бы хватило только любви.

Он потянулся через стол, схватил меня за руку и крепко сжал.

— Кола. Диетическая кола. Чизбургер. Сэндвич с говядиной и расплавленным сыром, — сказала подошедшая официантка, которую, как я знала из наших встреч с Куртом за ланчем в «Уэзерби», звали Марджори. — Или сегодня рискнете взять что-нибудь другое?

— Мне воды, — сказала я. — Но, да, с сэндвичем.

— Мне как обычно, — ответил Курт.

— Поняла. Скоро принесу, — пробормотала она, повернулась и пошла прочь.

Я взглянула на Курта и продолжила рассказывать свои новости.

— Итак, дорогой, с нами все хорошо. Я здорова. Никаких проблем не предвидится. Мне прописали витамины, и мы составили расписание приемов.

— Ты должна отослать его Монике, чтобы она могла внести их в мой календарь.

Меня не удивило желание Курта участвовать в каждом шаге на этом пути.

От этого я испытала невероятное счастье.

— Отошлю, после того, как закончу сегодня дела в историческом обществе, — подтвердила я.

Курт кивнул и спросил:

— Кофеин?

— Только чашечку утром.

Его глаза загорелись.

— Время пришло.

Я кивнула.

Время пришло.

Время Курта и моего малыша.

Наконец-то, мы вместе. В очередной раз обедаем в закусочной, держась за руки.

Мы наверстали упущенное.

— Но в остальном все хорошо, — мягко сказал он, но это был вопрос.

— Нет, не хорошо. Поскольку я беременна, то в остальном все просто отлично.

При этих словах он улыбнулся.

— Теперь твоя очередь, — подсказала я.

Он снова кивнул.

— Я сделал то, что обещал за завтраком. По прибытии в отель, у меня не возникло причин предъявлять ордер или же надавливать на кого-то. Тем не менее, сказать, что человек, открывший дверь, был напуган тем, что шериф задавал вопросы о собаке с признаками жестокого обращения, которую они бросили, а затем настаивал на том, чтобы узнать, есть ли у них домашние животные, — ничего не сказать.

Хорошо.

Мне нравилось, что тот человек был напуган.

В данном случае страх — это великолепно.

— Это была женщина, — поделился Курт. — Она сказала, что Полночь — собака ее мужа, и им пришлось ее бросить, потому что он потерял работу и им не хватало денег на ее содержание. Сейчас он работает, так что, самого его не было. Я надавил, и она попалась, но чем дольше я напирал, тем больше она пугалась. В конце концов, я сказал, что сегодня вечером приду я или кто-то из моих помощников, чтобы поговорить с ее мужем. Она ответила, что их не будет. Я сказал, что мы будем приходить, пока нам не удастся поговорить с ее мужем. Вот как все было. А теперь, скажи, ты рассказала Кэт о ребенке?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})