Хроники Реликта. Том 1 - Василий Головачев

— Вы знакомы? — Ратибор посмотрел на девушку.

— Нет, — повела плечом та. — Но ты же сам сказал, что он экзосенс.

— Понятно. Последний вопрос. Вы знали Эрнеста Гиро?

Лабовиц кивнул.

— Пограничник из команды крейсера «Сташевский». Он погиб в тот же день и час, что и я.

— Есть сведения, что он жив.

Лабовиц слегка нахмурился, покачал головой.

— Насколько я помню, он был похищен сверхоборотнем, а оттуда не возвращаются.

— Конструктор вернул всех «съеденных» им, вернее — их информкопии, псевдолюдей, так сказать. Я грешным делом считал, что вы тоже из их числа.

— Поэтому и приготовил на всякий случай группу захвата?

Ратибор улыбнулся, скрывая смущение.

— У меня неограниченные полномочия, и я должен был предусмотреть все. Извините. Как вы думаете, зачем Конструктору понадобилось возвращать псевдолюдей на Землю? В качестве жеста доброй воли, мол, я не желаю вам зла? Или за этим стоит какой-то расчет, тонкий замысел?

— Ты меня озадачил. — Лабовиц задумался. — Дай мне время поразмыслить. Возможны варианты. Хотя ты, как опер «Шторма», должен приготовиться к худшему из этих вариантов. — Экзобиолог встал. — Удачи тебе, мастер.

Ратибор, не колеблясь, пожал протянутую ладонь.

Уже когда они выходили из помещения, Лабовиц сказал им в спину:

— Учти еще одно обстоятельство, мастер: здесь у нас на территории заповедника законсервирован морг «серых людей».

Ратибор едва не споткнулся, останавливаясь, оглянулся.

— Не понял! Разве их не?.. Аристарх сказал, что небольшая их группа осталась в лаборатории ИВКа, остальные умерли.

— Дело в том, что слово «смерть» к «серым людям» неприменимо. В них выключены все программы, вот и все, но в таком состоянии они могут находиться неограниченно долго. Это клан существ-чистильщиков, прошедших эволюцию приспособления к утилизации любого рода отходов, и он может быть включен дистанционно и в любое время. Не людьми. Мы, к сожалению, ключа к их включению не нашли. Говорю это, как специалист. Я занимался ими… вместе с другими экзобиологами и медиками года три, но… — Лабовиц развел руками. — Их оставили для будущих поколений ученых.

— Спасибо, — сказал Ратибор, — я учту.

Весь их разговор слышал и Умник, поэтому, выйдя из бункера управления, Ратибор сказал только одно слово: проверить, остальное было заботой оперативной обоймы.

— Я боюсь, — проговорила Анастасия, когда они подходили к залу метро заповедника; глаза ее блестели, словно она собиралась заплакать. — Над нами сгущаются тучи, и неизвестно, откуда ждать опасность, и каков ее облик, и как помочь тебе, если ты отказываешься от помощи…

Ратибор насупился. Он до сих пор не знал взаимоотношений Анастасии и Грехова, и это злило его и сбивало с естественного тона.

Внезапно пошел слепой дождь: солнце сияло вовсю, на небе всего одно облачко, — и дождь! Даже ливень!

Они было побежали, как и другие пассажиры метро, застигнутые врасплох и пытавшиеся найти прибежище кто где, но на Ратиборе был непромокаемый кокос, а Настя не боялась промокнуть, и дальнейший путь они проделали неторопливым шагом, не обращая внимания на веселые возгласы пробегавших мимо парней.

— Ты что, в самом деле хотел его… задержать? — помолчав, спросила Анастасия; мокрые волосы облепили ее лицо и плечи, подчеркнув гордую посадку головы, высокая грудь рельефно выступила под блузкой.

Ратибор спохватился.

— Отбой захвату и персональной обойме! Старшим обойм — обычные темпоритмы. — Посмотрел на девушку. — Ты домой, русалка?

Настя задумчиво изучала его лицо огромными глазами.

— Не думала, что ты…

— Так осторожен?

— Нет, быстр. Поспешные решения часто приводят к ошибкам, тем более в преддверии «роковой черты», как сказала твоя приятельница Боянова. А если бы он начал сопротивляться? Что вы знаете о возможностях экзосенсов, мастер?

Ратибор остановился, запрокинул лицо, поймал губами несколько капель дождя.

— Все данные об экзосенсах, равно как и об интрасенсах — здесь. — Он постучал пальцем по лбу. — Ошибаться я не имею права, ни как опер, ни даже как кобра безопасности. Во-вторых, моя скромная персона сейчас на особом контроле — и ультраподстраховке. Это что касается поспешности. А вот о морге с «серыми людьми» ты мне ничего не говорила. Не знала сама?

Анастасия виновато опустила голову и тут же подняла, бесстрашно глядя в глаза спутнику.

— Знала. Но не думала, что это знание представляет ценность. Да и сейчас так не думаю.

— Настя. — Ратибор подумал, тщательно подбирая слова. — Волей случая ты один из экспертов «Шторма», и опыт твой еще хил, но все же и ты должна знать, что в нашем положении нет не относящихся к делу фактов. И кто знает, какой из них окажется важным, а какой нет. Прошу тебя, поразмысли и вспомни, что ты мне еще не рассказала о Конструкторе, об его окружении, о людях, которые работали с ним, даже о вещах, имеющих к этой теме косвенное отношение. Договорились?

Девушка кивнула.

У Ратибора вдруг одеревенела спина, показалось, что сзади кто-то противно хихикнул. Быстро обернувшись, он увидел спину поспешно уходящего человека в голубом кокосе транспортной инспекции. Человек посмотрел через плечо, зашагал быстрей и свернул в одну из аллей парка. Дождь кончился, солнце светило вовсю, и Ратибор отчетливо увидел родинку на щеке и щеточку усов.

— Что с тобой? — Настя тихонько погладила руку Ратибора.

Тот расслабился, задумчиво потрогал мочку уха. Вспомнил, как штудировал литературу и видеотеку по интрасенсам. Термин «интрасенс» лишь недавно, лет двадцать назад, заменил понятие интуитив, хотя многие специалисты продолжали им пользоваться. В свою очередь слово интуитив заменило когда-то слово экстрасенс, корни которого уходили в седую древность, в двадцатый, а может быть, и в девятнадцатый век. Особенности экстрасенсов — людей с обостренной чувствительностью к колебаниям физических полей, к излучению, медленному и почти неощутимому приборами изменению внешних условий, в те времена практически не исследовали, информация того периода была скудна и мало подтверждена фактами. В двадцать первом веке биологи спохватились, начался взрывоопасный бум по выявлению, изучению и развитию интуитив-резерва у людей с гиперчувствительностью и необычными способностями к врачеванию или физическому воздействию на расстоянии — психо- или, как потом стали называть, паракинезу. Спустя еще столетие «спящие» гены в организме человека стали пробуждаться все чаще, и людей с врожденными способностями к экстрасенсорному восприятию стали называть интрасенсами, а общественное мнение от полного неприятия таких феноменов сделало крутой зигзаг к полному признанию: человечество поняло, что эволюция сделала новый шаг к хомо супер, человеку всемогущему, способному жить в космосе, как в родном доме.