Буря на Эльбе - Мириам Георг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ничего никогда не изменится, подумала Грета, и ей вдруг стало страшно. Так будет продолжаться до тех пор, пока Фриц не сдохнет от пьянства. И если бы ей повезло и она смогла забеременеть, то Фриц в один из дней наверняка изобьет ее так, что случился выкидыш, или она умрет, пытаясь избавиться от ребенка. Йо оставался единственной возможностью, последним лучом надежды. А он просто уходил к другой женщине.
Глава 6
Чарли посмотрел на лицо Клэр. В полумраке комнаты казалось, что в ее улыбке сегодня есть что-то грустное. Возможно, это было потому, что в последнее время он доставал рисунок лишь время от времени, в основном ночью, когда Михель спал. Иногда ему почти удавалось ее забыть. Но только почти.
Он присел на корточки перед кроватью и с нежностью провел большим пальцем по ее изображению. Вдруг за спиной открылась дверь, и вошла Эмма. Он не услышал ее шагов на лестнице.
– Что это такое? – Улыбаясь, она подошла к Чарли и наклонилась, чтобы поцеловать. Затем, нахмурив брови, взяла бумагу из его рук и посмотрела на рисунок. Чарли поднялся, и Эмма посмотрела на него.
– Это… Клэр? – осторожно спросила она.
Было странно слышать ее имя из чужих уст. Чарли кивнул, у него сперло дыхание. Эмма медленно присела на край кровати, рисунок все еще был у нее в руках.
– Она очень красивая, – тихо прошептала она.
– Была, – ответил Чарли и сел рядом с ней.
– Ты так и не сказал мне, что с ней случилось. – Эмма нерешительно посмотрела на него. Его рука чуть дернулась. Это было едва заметное движение, но Эмма все равно заметила. Она взяла его холодные пальцы в свою ладонь.
– Все в порядке. Ты не обязан мне говорить.
Чарли закашлял. Затем взглянул на фотографию, и вдруг ему показалось, что Клэр больше не улыбается. Он удивленно нахмурился. Она выглядела рассерженной. На мгновение Чарли задумался.
– Тем не менее, – сказал он, сделав глубокий вдох и выдох. – Нет, я должен. – И когда продолжил говорить, то удивился тому, как легко вдруг ему стало.
– Ты когда-нибудь слышала о приютах Магдалины? – спросил он, и Эмма удивленно кивнула.
– Конечно. Разве здесь, в Гамбурге, их нет?
– Да. – Чарли встал и начал медленно ходить взад-вперед по комнате. – Но это другое. У нас люди… как бы это сказать… там гораздо больше католиков. – Он печально покачал головой. – Как ты, возможно, знаешь, в Ирландии запрещено иметь внебрачных детей. Там у нас есть решения на этот счет. Ребенка бросают, отдают в монастырь или быстро женятся, чтобы скрыть следы. Все это не очень хорошо, но можно пережить. Но в моей стране есть дома для женщин, которые забеременели до брака. Это… – Чарли запнулся. – Там ужасно. Сироты, падшие женщины, беременные женщины – все они страдают одинаково. Их держат в заточении по милости монахинь. Женщины вынуждены работать, в основном прачками, до рождения ребенка. Во время родов им не оказывается никакой помощи. Если они умирают, это воспринимается как божественное провидение. Как их собственная вина.
Эмма смотрела на него с изумлением.
– Но это же ужасно! – прошептала она.
По выражению ее лица Чарли понял, что она уже знает, что случится дальше. Он отвернулся и стал смотреть в окно, потому что нестерпимо хотел видеть Эмму. И когда смотрел на нее, то чувствовал, как сильно ее любил. И это все было похоже на предательство, даже спустя столько лет.
– Мы хотели пожениться. Но у меня не было достаточно денег, и семья Клэр обещала ее другому. К тому времени она уже была беременна. – Он закашлял, чувствуя, как подступают слезы. – Ребенок выходил ножками вперед. У Клэр схватки длились три дня. Никто ей не помогал. Мне не разрешили увидеть ее. Мне не разрешили видеть ребенка. Но самое страшное… – Он запнулся. Чарли никогда и никому не рассказывал об этом. Даже Йо.
– Когда все закончилось, я подкупил одну из сестер, чтобы пустила меня к ней. Я хотел хотя бы попрощаться. Но она сказала, что я не вынесу этого зрелища. Они разрезали ей живот, чтобы спасти ребенка. Наверное, они собирались продать его в приемную семью. Клэр была… Она была жива, когда они…
Чарли больше не мог говорить. Слова напомнили ему весь ужас, который он пытался забыть все эти годы.
В какой-то момент Чарли почувствовал, как Эмма обняла его сзади. Она не сказала ни слова, и он был благодарен за это, потому что ничто не могло облегчить ситуацию. Но она крепко держала его, и пока Чарли молча стоял, прислонившись лбом к окну, он чувствовал боль так же сильно, как если бы это случилось только вчера. Но чувствовал и нечто другое. Чарли почувствовал, что больше не одинок в этом мире.
– Ты опоздаешь на собственные похороны! – позвала Лили, поправляя волосы перед зеркалом в маленькой прихожей квартиры Франца.
Генри прислонился к стене рядом с ней. Он держал Ханну на руках. Ее родители тихо разговаривали с Розвитой в гостиной. Все они были одеты в свои самые лучшие и самые неудобные наряды и с нетерпением ждали Франца.
Они собирались вместе пойти на церемонию открытия «Люксории», которая должна была сегодня торжественно отплыть. Зильта предложила воспользоваться возможностью наконец-то увидеть маленькую городскую квартиру Франца. Лили согласилась. Она была рада любому поводу, который прерывал ее повседневную жизнь, даже если это означало увидеть Франца и его скучную квартиру, которая нисколько ее не интересовала.
В зеркале в прихожей она напоследок взглянула на свое платье – произведение искусства портного из бледно-розового кружева. Юбка простого кроя была расшита прозрачным бисером, а на бюсте и рукавах – пышные воланы из ткани и шелковых лент. Мэри искусно уложила волосы Лили волнами, а вместо шляпки надела головной убор из перьев, заправленный сбоку в прическу. Раньше она бы умерла за такой ансамбль, но сегодня чувствовала себя переодетым павлином. От одного лишь вида туго затянутой талии ей становилось дурно.
Первый рейс роскошного прогулочного парохода был настолько важным событием для судоходной компании, что Лили решила избежать неприятностей. Но, увидев себя сейчас, сердито прикусила губу. Похороны Изабель состоялись месяц назад. Она
