Солнце в зените - Жюльет Даймоук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
'Не любит вас? Как она может вас не любить?'
'Легко, если ты хорошо об этом подумаешь. К моменту брака я была вдовой с двумя мальчиками и на несколько лет опережала Эдварда по возрасту. Он - самым завидным холостяком во всей Европе. Как могла Сесиль меня одобрить? Она хотела для сына большего. Как мечтают о большем и знатные леди, обладающие возможностью выдать дочерей замуж за короля'.
'Но завоевали его вы', - произнесла Бесс с теплотой. Казалось, прежняя близость на миг вернулась.
'Да, завоевала его я', - согласилась королева. 'И сохраню'. Елизавета крутила на пальце массивное рубиновое кольцо. 'Милорд Уорвик - еще один мной недовольный. Он так вежлив, но его чувство собственной важности задето, словно мочевой пузырь у поросенка. Забавно, не правда ли?'
'Да, Ваша Милость', - ответила Бесс, но она так не думала и позже повторила слова королевы Хамфри.
'Граф Уорвик думал, что сумеет править Англией, но обнаружил, что это ему не под силу', - прокомментировал тот. 'Также как понял, что Елизавета Вудвилл - не та женщина, что склонится пред его волей. Но ссориться с Эдвардом Ричард Невилл не станет'.
'Надеюсь, ты прав', - кивнула Бесс, но ощутила, как по коже пополз не поддающийся осмыслению холодок. Она прибавила: 'Я рада, что милорд Уорвик далеко в связи с делами короля в Кале и не будет присутствовать в воскресенье в аббатстве. Его манера смотреть на королеву внушает мне страх'.
Хамфри нежно ее поцеловал. 'Любимая, ты носишь ребенка, и, мне кажется, в подобный период женщинам свойственны фантазии. Не ищи проблем там, где их нет'.
Глава 3
На следующий после коронации день, в Белый понедельник или в Понедельник Святого Духа был устроен большой турнир, чтобы отметить событие, и Бесс получила место на трибуне, возведенной специально для придворных дам. Ей удалось выдержать полное церемоний воскресенье, хотя значительную часть времени молодая женщина испытывала недомогание. Но, вопреки тревоге, она не опустила планку, лишь несколько вызванных чувствами слезинок пробежали по щекам, когда Бесс увидела водруженную на голове Елизаветы золотую корону.
Даже при таком богатом дворе Бесс ни разу не доводилось наблюдать ничего схожего с состоявшимся прошлой ночью праздником, пусть она едва ли попробовала питательные блюда и вряд ли пригубила хоть глоток великолепных вин. Младший брат короля, Джордж Кларенс, оценил их в грандиозном масштабе, слишком увлекшись мальвазией, совершенно отбившись от рук и вынудив отвести себя к кровати. Несколько лордов на минуту исчезли, но потом вернулись, дабы произвести наступление на основные лакомства со свежими силами. Бесс была рада, что, хотя ее супруг, слегка под хмельком, и упал со стула, хохоча над одной из острот шута, его нести в кровать не потребовалось. Сама она отдавала предпочтение сегодняшнему мероприятию, устроенному на свежем воздухе.
Трибуна начала медленно наполняться. Сестры короля пришли с матушкой, герцогиней Сесиль, графиня Уорвик привела обеих дочерей. Привлекательностью выделалась Изабель, скоро она уже без устали щебетала с Бесс, тогда как робкая и тихая Анна скользнула на место рядом с равно спокойным самым младшим братом Эдварда, Ричардом герцогом Глостером. Ричарду исполнилось всего тринадцать, он был чересчур юн, чтобы сражаться, он казался серьезным мальчиком, миниатюрным для своего возраста, с задумчиво осматривающими сцену темно-серыми глазами. Бесс заметно отдавала ему предпочтение по сравнению с чванливым и тщеславным красавцем Кларенсом. Тот время от времени показывал фрагменты представления находящейся близко к нему девушке, словно мартышка, исполняющая фокусы в собравшейся у изгородей толпе.
Напротив находились знатные лорды и рыцари, готовые принять участие в турнире и вооружающиеся, оруженосцы и конюхи суетились вокруг со шлемами и копьями господ, Бесс видела картину целиком и была абсолютно ею очарована. Она и раньше присутствовала на турнирах, но такого вспомнить не могла.
Тут наличествовали все члены кланов Буршье и Стаффордов. В качестве управляющего камергера лорду Гастингсу пришлось приложить массу усилий для обустройства дамам удобной трибуны, тогда как герцог Норфолк, достаточно нездоровый, чтобы не явиться, делегировал кузена, сэра Джона Говарда, исполнять обязанности председательствующего на мероприятии графа-маршала.
Братья королевы готовились к выезду, и все ее сестры образовали на трибуне хохочущую и щебечущую группку, демонстрирующую насколько новая слава Елизаветы ударила им в головы.
'Вижу, вашему брату потребуется проявить всю свою изобретательность, чтобы удовлетворить родственников', - едко заметила герцогиня Сесиль старшей из дочерей.
'Я уверена, мадам, что вы правы', - согласилась Анна Эксетер. 'И если королева окажется столь же плодовита, как и ее матушка, то Эдварду поможет лишь Бог. Как же я рада, что мне нужно устроить в жизни только одну дочь'.
'Мало кто хорошо отзовется о вашем положении, мое бедное дитя', - парировала Сесиль, - 'Эдварду необходимы наследники, имеющие в жилах его кровь'.
Бесс хотела бы не слышать этого ведущегося почти шепотом разговора. Она трепетала перед властной герцогиней, которая даже в элегантном возрасте сохранила красоту, подарившую ей когда-то имя Рэбийской Розы - по названию замка, где та жила в юности. Сесиль никогда и на минуту не забывала, что являлась дочерью Ральфа Невилла, графа Уэстморленда и внучкой Джона Гонта.
Теперь Бесс увидела короля, он подъезжал туда, где над палаткой реял монарший флаг, мгновением позже в павильон вошла и королева. Все присутствующие опустились на колени на жесткие доски и не могли подняться, пока Елизавета не села и не сделала другим дамам знак рукой. С одной стороны от нее устроилась герцогиня Жакетта, с другой - матушка Эдварда.
Прозвучал сигнал трубы герольда, и к трибуне приблизился Кларенс - попросить благословения у своей сестры Маргарет. Она наклонилась вперед и обернула вокруг его пики шелковый платок. Маргарет была старше Джорджа на три года и любила его больше остальных, хотя Бесс не могла понять, как такое возможно, если есть более достойный
