Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви - Федор Мельников

В таком смысле богословски истолкованы и догматизированы и именословное перстосложение, и трегубая аллилуйя, и противосолонное хождение, и Символ веры без "Истиннаго", и все остальные "мелочи" никоновских книг.

2. Даже имя Господа Христа, которое на разных языках пишется и произносится различно, догматизировано как единственное для всех народов, именно только как Иисус. Никак иначе, потому что в нем и только в нем, в этом имени - "Иисус" - по числу его букв заключается великая тайна. Изданная собором книга "Жезл" разъясняет: "Сицевое есть пресладкое имя Иисусъ, еже прияхомъ отъ еллинскаго Иисусъ - тресложнаго, знаменающаго же Спаситель, по оному ангельскому извещению, еже ко Иосифу: и наречеши ему имя Иисусъ, Той бо спасетъ люди Своя отъ грехъ ихъ. Аще же не будетъ тресложно, не будетъ иметь того знаменования: убо подобаетъ сие имя тресложно писати. Паки симъ именемъ две изображаетеся тайне, по свидетельству некоего мужа премудра: чрезъ два слога первая, еже есть чрезъ I и И, душа и тело знаменается Божия Сына воплощенна; чрезъ третий паки слогъ треписьменный СУС является Святая Троица. Аще убо единъ слогъ оставится, сие таинства знаменование разорится: убо весьма тресложно писати подобаетъ." [89] Значит, на всех других языках (сирийском, абиссинском, китайском, японском, еврейском, на котором, собственно, и благовестил ангел Иосифу, и других многих) произносимое имя Господа этих важных и великих тайн не имеет и не может иметь.

В старых, дониконовских, книгах, печатных и рукописных, всегда писалось и печаталось имя Господа Спасителя - Iсусъ, под титлой - Iс. Встречалось иногда и такое начертание: "Iисусъ". Оба почитались именем Господа Христа, Сына Божия. Но с никоновского времени это имя "Icyc", или под титлою "Iс" выброшено из всех книг, причем выброшено не просто, а с отвращением, с жестокой ненавистью и даже хулением. Очень показательно, что греки, хотя пишут и читают имя Господа "Iисус", но в церковных книгах до сих пор печатают его под титлой с одной йотой - "Iс", тогда как русские никониане ни в одной своей книге не допускают такого начертания, всегда печатают, хотя и под титлой, но с двумя йотами: "Iис". И это в силу вышеприведенного догматического истолкования этого имени, в котором "И" имеет богословское значение.

Имя "Исус", хотя оно до нашего времени является общеславянским, выброшено никонианами именно как погрешительное - не грамматически погрешительное, а догматически как еретическое, ибо оно не выражает в себе, в своих слогах тайну души и тела Богочеловека: исповедует Христа, по толкованию "Жезла", или бездушным или бестелесным, что является и в том и в другом случае ересью. Новое богословие так и разъясняет, что это имя "Исус" "ничего не значит". А если и значит, то лишь как слово "равноухий". Поэтому имя "Исус" есть имя не Господа, не Спасителя, а какого-то другого бога - равноухого, ничего не значащего, тем не менее "чудовищного." [90] Это, собственно, есть циничное и дерзкое богохульство новых богословов. В основе своей это лжедогматствование есть отмена евангельской проповеди на всех языках, есть неверие в данное в день Пятидесятницы дарование Духа Святого святым апостолам - возвещать и прославлять имя Господа на всех языках.

3. В старых, дониконовских, книгах была общепринятой, общецерковной молитва: "Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас". Нередко в них встречается и другая молитва: "Господи Исусе Христе, Боже наш, помилуй нас". Но первая считается молитвой вселенской (универсальной) и вечной как основанная на евангельских текстах, как первое апостольское исповедание, на котором Господь и Церковь Свою создал. [91] Но собор 1667 г. выбросил ее из всех богослужебных книг и под угрозой анафем воспретил ее произносить "в церковном пении и в общих собраниях" и сделал это на догматических основаниях, ибо признал вселенскую молитву недостаточной, сомнительной, с зародышами арианства. Ее потом стали называть "раскольнической". До настоящего времени она не допускается в богослужебные книги новой церкви и не употребляется в общем богослужении. [92] И не может быть допущена, пока собор 1667 г. признается этой церковью законным и благодатным, изрекавшим все свои постановления по изволению Духа Святого. Догматические постановления не вправе отменить и Вселенский собор. А постановления 1667 г. именно догматические.

4. Догматизировал собор и новые богослужебные книги со всеми их погрешностями, соблазнительным изложением и со всеми другими недостатками. О Служебнике же вынес еще особое определение: "Книга Служебник, якоже прежде исправися и печатася, и ныне при нас приложно свидетельствовася от всего освященного собора, и печатается в лето 7176 [93] такоже и впредь печатают, и ни кто же да дерзнет от ныне во священнодействие прибавити что или отъяти, или изменити. Аще и ангел (по нас) будет глаголати что ино, да не имате веры ему" (правило 24 Деяний собора). Вот как строго и непреложно догматизировал собор текст нового Служебника: даже ангел с небес не может сделать в нем какую-либо поправку. [94] Значит, не только каждая строка в нем, но даже всякое слово есть своего рода догмат - непогрешимый, неизменный, вечный. И все это закреплено проклятиями и анафемами.

5. Самые проклятия были тоже догматизированы. Никоновские реформы начались и продолжались проклятиями и анафемами. Кто только ни проклинал в то время весь русский православный народ! Проклинал Никон, проклинал Макарий Антиохийский, Гавриил Сербский, Гедеон Молдавский; проклинали греки, грузины, болгары, хохлы, афониты, синаиты - весь этот сброд пришельцев, которые тогда, как вороны на труп, набросились на щедрую и богатую Москву. Проклинали на соборах, в храмах Божиих и в домах. Самый воздух был пропитан проклятиями и анафемами. В завершение собор 1667 г. провозгласил чудовищнейшие анафемы, бесподобные в истории церковной, провозгласил и закрепил на вечные времена. И после собора гремели анафемы и проклятия целыми столетиями в новых актах и разного рода определениях и изданиях: в присягах, в чинах присоединений, в подложном Деянии на небывалого еретика Мартина Армянина, в богослужебных книгах (псалтырях, часословах, часовниках), в полемических книгах, в чине недели православия и в других многих документах. Все эти анафемы и проклятия до сих пор не отменены и не уничтожены законной соборной властью. Их только разъясняли и, значит, подтверждали, признавая их законными и нужными.

Выносили проклятия и анафемы и Вселенские Соборы. Но на кого и за что? На явных, изобличенных и упорных еретиков. Проклинали за их ереси и нечестие, за их святохуления и богохуления. А никониане проклинали православных христиан: Макарий нарочито подчеркивал в своих проклятиях: "Кто от православных христиан не творит крест тако, - (т.е. триперстием), - тот проклят, еретик и отлучен от Святой Троицы. И собор 1667 г. тоже к "православным" христианам, на них именно направил свои душеубийственные проклятия и анафемы.

И за что проклинали они русский православный народ, т.е. всю тогдашнюю святорусскую Церковь? За двоеперстное сложение - вполне православное, даже апостольское предание, Христово благословение. За сугубую аллилуйю, т.е. за прославление Святой Троицы по старой церковнобогослужебной форме. За приложение к Святому Духу в Символе веры слова "Истиннаго". Или прочел в церкви молитву вселенскую "Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас" - и уже проклят, так как собор воспретил ее употреблять в церкви, а ты ослушался собора. Совершили христиане крестный ход вокруг храма по солнцу, и уже на них страшная анафема, ибо они преслушали определение собора 1667 г. Отслужил священник Божественную литургию на просфорах, на которых изображен восьмиконечный крест с надписью: "Се Агнец Божий, вземляи грехи мира", - он за это одно низвергнут из сана, проклят, и душа его пойдет к Иуде-предателю прямо в ад, а совершенные им тайны - не тайны, а "пес закланный", по выражению Киевского митрополита Антония, впоследствии председателя Священного Синода в эмиграции. [95]

Черные тучи анафем и проклятий покрыли мраком весь русский церковный небосклон. Но благочестивые русские люди утешали себя словами русского же святого Иосифа Волоколамского: "Глаголю от святых Писаний, яко не последует Божий суд ни патриаршескому, ни епископскому не токмо отлучению, но даже проклятию, аще не по Божией воле проклянет кого: всяк убо всуе не благословляя и проклиная себе не благословляет и проклинает". Указав на проклятия Ефесского разбойничьего собора во главе с Диоскором, патриархом Александрийским, на блаженнейшего Флавиана, патриараха Цареградского, св. Иосиф говорит: "И не последова им Божественный суд, но сами прокляти быша от Бога и от человек, понеже не по воле Божией прокляша, а блаженный Флавиан со всеми святыми причтен бысть." [96]